Хотя что тут гадать — просил не забирать ее прямо завтра.

Краска бросилась Камми в лицо, то ли от негодования на Грега, то ли от стыда за унижавшегося деда, то ли от унижения — все ведь из-за нее. Не родилась бы она девочкой, ничего этого бы не было.

Она — причина всех проблем. И для себя, и для Стефана.

— Дед, прекрати! — Камми шагнула вперед, подхватывая его под локоть и без особого усилия вздергивая на ноги. Тот пошатнулся, выдавая своё совершенно не трезвое состояние. — Ты что творишь?

— Прошу этого доброго и отзывчивого юношу пощадить старика и не забирать его единственную надежду и опору, — довольно четко для своего состояния отбарабанил дед.

— Какие люди! — Грег приветственно раскинул ручищи, не вставая со стула, очевидно, ожидая, что Камми радостно бросится ему на грудь.

Та, наоборот, попятилась, захватив с собой и Стефана.

— Вы его простите, он на радостях чуток выпил, вот и бормочет всякое, — насквозь фальшиво улыбнулась она. — Мы пойдём, извините за беспокойство.

И потянула упирающегося деда за собой. Тот сопротивлялся с неожиданным упорством, норовя вернуться и еще раз попытаться уговорить «любезного господина смилостивиться». Грегу, похоже, видеть подобное унижение от солидного, уважаемого всеми механика было весьма приятно, потому что цирк он прекращать не спешил. Наоборот, развалился, откинувшись на спинку, и с интересом наблюдал за спектаклем.

— Ты, может, тоже меня попросишь? Как следует, — дождавшись паузы между все более невнятными причитаниями Стефана, предложил начальник охраны уровня. И похабно подмигнул, намекая, каким именно способом ей следует его уговаривать.

Камерон невольно передернуло.

— Что вы, я с радостью явлюсь завтра… Согласно приказу, — пробормотала она, все сильнее дергая деда за рукав. — Пошли уже, допразднуем, там еще булочки остались. Проводим мой день рождения.

Чуть не плача, она пыталась уломать разошедшегося Стефана и так и эдак, а он все норовил упасть в ноги этой свинье Грегу.

Кто знает, чем бы закончилась эта трагикомедия, если бы в происходящее не вмешалось новое действующее лицо.

Точнее, два лица.

— Правильно ли я понял, что ваш день рождения — сегодня? — раздался знакомый голос откуда-то слева.

Вот уж кого Камми ожидала увидеть меньше всего на незапланированном представлении. Кровь бросилась ей в лицо, затопив по самые уши. Позорище-то какое! Она так старалась утром, создавала имидж уверенного в себе специалиста, а капитан явился зачем-то в их дыру и все испортил. Теперь он запомнит ее не как профи, починившего его корабль, а как неудачника, пресмыкающегося перед властями, с дедом-алкоголиком.

— Уже почти вчера, — процедила она сквозь зубы, едва удерживаясь от потока брани, потому что дед снова упал Грегу в ноги, чуть не вывернув Камерон руку по дороге.

— А правильно ли я помню, что между официальным совершеннолетием и призывом должен пройти минимум месяц?

Мистер Осборн протолкался сквозь плотное кольцо зрителей и прямо встретил разъяренный взгляд начальника охраны. Глаза Грега, как и Камми несколькими часами ранее, скользнули по надорванным плечевым швам кожаного плаща, который капитан Малкольм не удосужился снять даже в баре. Расл недовольно скривился: военных служаки из ополчения недолюбливали. В частности, потому что опытные — закаленные в настоящих боях, а не разнимании пьяных драк, — солдаты регулярных войск могли размазать десяток таких, как Грег, и не почесаться при этом.

А судя по размеру отсутствующих нашивок, простым солдатом мистер Осборн не был.

Как и его спутник.

У молчаливой тени, маячившей за спиной капитана, ни плаща, ни следов от знаков отличия не было. Зато за голенищем сапога виднелось несколько метательных ножей, на поясе отчетливо выделялись утолщения под сюрикены, а его рука с гипертрофированными мышцами все время пыталась поправить на плече что-то, чего там сейчас не было. Скорее всего, лямку от дробовика или плазменной мини-пушки.

Вход на станцию с огнестрельным или любым другим зарядным оружием был строго запрещен. Вот холодное разрешалось, и боец воспользовался лазейкой в законе по полной.

Подручные Грега моментально подобрались, да и он сам втянул пузо и сел поровнее, оценивая прибывшее на сторону Камми подкрепление.

Вопрос только, к добру ли это явление. Если сейчас будет драка, то сидеть ей оставшийся месяц в карцере как зачинщице.

Или сразу к Грегу в дом? Нет, лучше уж карцер.

— Мне сегодня пришла повестка, — откашлявшись, попыталась Камерон разрядить обстановку. — Так что все официально, с ведома властей.

— Еще хуже, — невозмутимо отрезал капитан. — Интересные у вас порядки на станции. Если нельзя, но очень хочется, то можно, так?

Смотрел он при этом только на Грега, не отрываясь, и хмурился. Не поймёшь, о чем он раздумывал. То ли его злоупотребление властью раздражало, то ли прикидывал, как кишки отъевшегося ополченца половчее на нож намотать.

— Пойдём, — прервав поединок взглядов, приказал мистер Осборн. Повернулся спиной к своре Грега, будто и за противников их не считал, подцепил под локоть Камерон и потащил на выход, не замечая ее веса и сопротивления. Хотя, особо она не упиралась — так, оглянулась, чтобы убедиться, что с дедом все в порядке.

Стефаном занялся подчиненный капитана. Подошёл к деду и играючи, как ребёнка, вскинул того себе на плечо.

Не особо уважительно, зато эффективно.

Грег скрипнул зубами, глядя, как практически уже принадлежащая ему добыча уплывает из-под носа.

— Увидимся еще, Камерон, — процедил он сквозь стиснутые челюсти, так что сразу стало понятно: ничего хорошего Камми от этой встречи ждать не придётся. Тем не менее она вежливо улыбнулась, держа лицо, и повысила голос, чтобы перекричать грохочущую музыку:

— Конечно, господин сержант. Мы всегда рады вас видеть в мастерской Стил.

Капитан потянул ее на выход за локоть, который все еще сжимал. Ткань старой вытертой куртки не выдержала, сминаясь от такого обращения, и наружу он ее практически выволок.

— Что ты перед ним распинаешься, он же вконец оборзел, — пробормотал мистер Осборн, отпустив наконец едва не лопнувший старый кожзам. Камми отпрыгнула и поправила рукав, с облегчением убедившись, что он не оторван и в целом не пострадал.

— Слушайте, вы бы лучше не лезли! — рявкнула она, сдувая падающую на глаза челку. — Вы улетите, а нам тут жить еще. Как бы он ни оборзел, менять его только потому, что я нажалуюсь, никто не будет, а вот у меня будут проблемы, и у деда тоже. Так что спасибо вам, дальше мы сами.

Стефан отозвался с мускулистого плеча бугая заливистым храпом. Тот не возмутился, а, наоборот, хохотнул.