Уоррен Баффет, еще один представитель класса миллиардеров, использовал прием «расплывчатых обобщений» Бентама, делая заявления о серьезности глобального потепления. В отличие от Брэнсона, взявшего на себя смелые экономические обязательства, Баффет о деньгах не промолвил ни слова. Он не изменил логике капитала в погоне за максимизацией прибыли, а его слова оказались обыкновенным пиар-ходом. Баффет прикупил «…несколько работающих на угле предприятий и владеет крупными пакетами акций ExxonMobil и гиганта битуминозных песков Suncor Energy» [Klein 2014: 234]. Билл Гейтс прибегает к двум софизмам по Бентаму: аллегорическим идолам и беспочвенным классификациям. Гейтс, настаивая на инвестициях в исследования и разработку энергетических чудес, вроде еще не существующих разновидностей ядерных реакторов, продвигает в отношении окружающей среды то, что ученые именуют непроверенными и проблематичными решениями. Он отстаивает идею создания гигантских машин для очистки атмосферы от больших объемов углеродов. Деньги, выделенные на научно-исследовательские проекты, по мнению Гейтса, следует пустить на разработку технологий для блокировки солнечного света. В то же время использование доступных и проверенных возобновляемых технологий Гейтса не устраивает.

Когда Т. Бун Пикенс уклоняется от предмета спора, он использует софизмы по Бентаму. План Пикенса, разрекламированный под громкие аплодисменты, заключался в том, чтобы отказаться от ископаемого топлива и обратиться к альтернативным источникам энергии, таким как энергия ветра и солнца. Майкл Блумберг[14] действительно подкреплял свои обещания пожертвованиями в адрес Sierra Club[15] и Фонда защиты окружающей среды. С помощью инструмента оценки углеродного риска компания Bloomberg предоставляет своим клиентам анализ влияния борьбы с изменением климата на запасы ископаемого топлива.

Кроме того, Блумберг «…организовал Willett Advisors, фонд, специализирующийся на нефтегазовых активах как для его собственных, так и для благотворительных холдингов» [Klein 2014: 235]. Что касается Пикенса, то он уклонялся от предмета обсуждения, считая, что рост прибыли на рынках сланцевого газа пойдет на пользу экологии. План Пикенса по экологии обернулся планом Пикенса по сланцевому газу. Как только Пикенс понял, какую прибыль на сланцевом газе можно получить, он заговорил иначе. Пикенс не только заявил о поддержке использования ископаемого топлива. В интервью журналистам он дошел до того, что поставил под сомнение серьезность глобального потепления, вызванного деятельностью человека, и похвалил битуминозные пески и трубопровод Keystone XL [Klein 2014: 237]. Миллиардеры-капиталисты – частный случай более широкой картины возможностей уклонения от обсуждаемой проблемы. Есть корпорации, которые занимаются экологически безопасной деятельностью, и это прекрасно. Они признают, что изменение климата реально, и говорят, что капитализм может сосуществовать с окружающей средой. Но вспомним идею Бентама об аллегорических идолах: когда корпорации заявляют, что знают, что лучше, они действуют как авторитетные фигуры с целью исключить дальнейшее обсуждение проблемы. Миллиардеры используют заявления таких аллегорических идолов и их беспочвенные классификации. По Бентаму, это приемы прекращения дискуссии: ведь авторитеты безупречны, и вопросов им не задают. Используется также и прием искажения: призыв свысока и с насмешкой относиться к мнениям активистов экологического движения.

С помощью софизмов Бентама легко описать, как авторитетные лица, такие как политики в энергетической области, выдвигают дискредитирующие аргументы, говоря о том, что меры по борьбе с изменением климата нерациональны или что точки зрения крайне спекулятивны и, даже если идея кажется правдоподобной, ее невозможно осуществить на практике. Цель многих ложных аргументов, которые выдвигаются сторонниками применения ископаемых видов топлива, – представить альтернативы стереотипами, ввести в заблуждение и в результате сохранить существующее положение дел. Призыв встать на защиту привычного оборачивается страхом отхода от статус-кво. Власти, поддерживающие применение ископаемых видов топлива, подключают аргументы, которые Бентам называет «приемом отторжения вместо внесения поправок». Цель приема – полностью и бесцеремонно отбросить инициативу, лишь бы не допускать изменений, которые могли бы показать ее правомерность. Чтобы снять реформу по климату с повестки дня, можно использовать такие фразы, как «время имеет существенное значение». Конкретной реформе в результате практически не уделяется времени, и этот прием Бентам называет «пагубным корыстным интересом». Он связан с еще одним корыстным аргументом, используемым представителями индустрии ископаемого топлива, когда они заявляют о предвзятости властей или стремятся навязать свои интересы как единственные, заслуживающие внимания.

Когда только один-единственный набор идей становится главенствующим, свободный поток мысли слабеет. Главенствующее положение в идеологии равносильно пропаганде, «…которая становится врагом независимой мысли и навязчиво и непрошено манипулирует свободой информации. Эмоции берут верх над разумом в бюрократической борьбе машины власти» [Taylor 2003: 1]. Пропаганда, привычно поддерживающая дальнейшее использование ископаемого топлива, зачастую повторяет искаженные представления. Будучи средством сохранения власти над производством и распределением источников энергии в борьбе за поддержку ископаемого топлива, большая ложь очень часто прибегает к приему опущений. Успешное производство и воспроизводство пропаганды подрывают способность думать, заставляют людей действовать в пользу определенной точки зрения без критического ее осмысления. Пропаганда преднамеренна и стремится к конформизму в обществе, к тому, чтобы люди думали и действовали так, как желательно тем, кто распространяет информацию. Пропаганда служит интересам тех, кто контролирует процесс производства информации. Распространение идеи зависимости общества от постоянного использования ископаемого топлива – один из примеров пропаганды такого рода.

Макиавелли и Гоббс правы, когда говорят о возможности манипулировать эмоциями людей в политических целях. Эмоции – первейшая мишень пропаганды. Индустрия ископаемого топлива провела успешную кампанию по убеждению в том, что продажа угля, газа и нефти важна и для нас, как потребителей. Рекламируемые продукты были привязаны к использованию источников энергии. Продажи источников энергии с пропагандистскими целями содержат сообщения научного характера. Успех пропаганды зависит от того, насколько она действует через совокупность знаний или через проверенные временем правила и процедуры. Чтобы пропаганда работала, она должна охватывать массовую аудиторию.

Использование технологий в средствах массовой информации – самый эффективный способ достичь поставленной цели. Важным признаком грамотной пропаганды является ее непрерывность. Пропаганда работает, если она вездесуща, тогда в определенных условиях люди становятся ее аудиторией поневоле и перестают осознавать ее воздействие.

Пропаганда менее очевидна, если непонятно, кто автор сообщения. Чтобы достичь своих целей, пропаганда должна заполнить сознание людей таким образом, чтобы в их системе ценностей преобладали сообщения, исходящие от пропагандиста. Вряд ли в пропаганде есть что-то спонтанное: она всегда действует в контексте общественных институтов, поэтому производством пропаганды заняты средства массовой информации, политики в правительстве и корпорациях США. Срабатывают приемы социальной психологии, на которую пытается влиять пропаганда, и вырабатываются условные рефлексы, которыми аудитория приучается реагировать на ключевые образы и ассоциации. В историческом контексте пропаганда никогда не бывает застывшей – она меняется