--Не в пустыне, а в твоем мире.

--Что?--насторожился и прищурился Гавр.--Что вмоем мире? Уж не совал ли ты туда свой черный нос?

--Я? Нет. Пока, нет...

--Ах ты, мерзкая крыса!--воскликнул Гавр и, водин миг выхватив меч, прыгнул на Бейшехира.

Но тот увернулся и проворно вынул из-за пазухиярко-голубой флакон с искрящейся жидкостью. Наместник на секунду замер, увидевсвою смерть в руках колдуна, но тут же, сделав молниеносный выпад, рубанул поего кисти, и склянка отлетела вместе с частью ладони в сторону.

Раздался вопль покалеченного мавра. Его верныеслуги кинулись к нему, пытаясь тут же перевязать его рану каким-то тряпьем.Один из них, пытавшийся поймать окровавленную руку хозяина, которой он в ужасеразмахивал в воздухе, не заметил голубой фосфорицирующей лужи на камнях инаступил в нее. В один миг его охватило пламя, и он, даже не успев вскрикнуть,рухнул обгоревшим скелетом к ногам своего господина. Другой слуга, безумновытаращив глаза, попятился и тут же кинулся наутек в темную гущу бури.

Оставшись один Бейше рухнул на колени, зажавкровавую руку под мышкой. Он стонал от боли. Гавр был слегка ошарашен, но неподавал виду. Довольно глянув на оплавленные кости, он произнес:

--Так ты говоришь, у тебя есть новости?

Бейше собирался с силами и скулил. Но вдруг кнеудовольствию своему и разочарованию Гавр заметил на измученном болью лицеколдуна мстительно гадливую усмешку.

--Ты ведь... собирался к Лютому Князю?--спросилон, цедя слова сквозь сжатые от боли зубы.

--Верно. И что с того? Уж не хочешь ли тыслезно попросить, чтоб я не упоминал о тебе и твоем хозяине Хамсине?

--Нет, не хочу,--ответил колдун, тяжело дыша исильно напрягаясь.--Ты и сам ничего ему не расскажешь.

--С твоей стороны наивно рассчитывать наэто,--ответил Гавр, повеселев.--И кто же помешает мне. Не ты ли?

Гавр позволил себе довольную ухмылку, хотявнутри уже поселился червь беспокойства. Слишком уж уверенно ведет себя чертовколдун.

--Ты ведь не хочешь, чтоб твоей женщинойслучилось что-то нехорошее?--спросил Бейше, и его ухмылка превратилась взлорадную гримасу.

--Что ты городишь? Что с ней может случиться?

--Уже случилось, Гавр. Сожалею, но...

Он закашлялся то ли всерьез, то ли нарочно.Лицо его было бледным, у колен растекалась кровавая лужа. Он терял сознание.

--Говори дальше! Что с ней?--злобно сжавчелюсти, прошипел Гавр.

--Она у нас в руках. И если ты хоть словомобмолвишься Хозяину о том, что произошло в Дамаске и здесь, ей не поздоровится.Ты ведь знаешь, Хамсин не церемонится с людьми,--на едином дыхании проговорилБейше и пошатнулся.

--Ты все врешь! У нее есть сила. Она так простоне сдастся!--проревел наместник.

--Не веришь?--слабым голосом спросилколдун.--Вот. Смотри.

Он протянул уцелевшую руку, и в его ладони Гаврувидел знакомые браслеты, которые носила Беатриче.

--Разве это не ее амулеты?--спросил Бейшехир ибросил их на камни.

Еще раз пошатнувшись, он задел плечомвалявшейся рядом большой обломок каменной кладки в надежде задержаться всознании. Но это ему не помогло, через секунду он рухнул без чувств.

Гавр несколько мгновений растерянно смотрел набраслеты, потом, схватив их и сунув за пояс, оглянулся в поисках гурии. Онапряталась у дальней стены, где стоял Оберон. Выглядывая из-за выступа, онаиспуганно наблюдала за происходящим, боясь хоть единым движением напомнить осебе.

--Я еду сейчас же. Медлить большенельзя,--сказал Гавр и подошел к своему коню.

--А я?--встревожено спросила Айшгур.

--Жди меня здесь!

--Нет! нет! Я не останусь с этим человеком!

--Не могу же я взять тебя с собой! Хотя,отправлю-ка я тебя в Луксор.

--Нет! Я с тобой! Он найдет меня и убьет!

Буря стала стихать. Гавр догадывался, что она -дело рук колдуна, и теперь, когда он лежит без сознания, его чары началиразвеиваться. Наместник не слушал мольбы гурии.

--Если будешь сидеть тихо, он тебя не достанет.Да и не нужна ему теперь твоя жизнь. Я обещаю, что вернусь за тобой.

--Ты не обманешь?

--Посмей еще усомниться в слове, данном тебенаместником!

Вместе они отправились к ближайшей гостинице,то располагалась недалеко от развалин. Там Айшгур должна была дожидаться Гавра.

Первое, что увидела Беатриче, очнувшись, былогромный белый сталагмит, висящий прямо над ее головой. С него капала вода,которая ее и разбудила. Волосы ее были мокры, и жуткий холод сковал тело. Онапотрогала свой ледяной лоб и не почувствовала своего прикосновения. Кожаонемела от холодной влаги.

Первым делом нужно было оценить ситуацию,понять, где находишься, и что за черт, вообще! Бет попыталась припомнить, чтопроизошло в последние несколько мгновений, до того, как она отключилась. Онатак и не сумела воспользоваться силой. В первые же секунды, после того какнукеры ворвались в пещеру, ее руки были тут же прижаты к бокам ловко брошеннымлассо. Потом был удар в голову, один, за ним другой, и реальность расплыласьперед глазами. Стало ясно, что она находится в плену, настоящем, а невымышленном. "Что я наделала?! Что теперь, черт возьми, будет?!--ужасаласьБет.--Так глупо попасться! Что теперь скажет Гавр?". Она стукнула себяладонью по лбу.

Но делать было нечего. Она огляделась. Пещерабыла слабо освещена откуда-то сверху. По сторонам ее имелось множествокоридоров, темных и узких. Пол был неравномерно усыпан мелкой и острой скальнойпородой вперемешку с довольно крупными осколками. "Сколько я уже здесь,интересно?"--спросила Бет сама у себя. Она поднялась на ноги, но они плохоее слушались.

Отряхнувшись и размяв затекшие мышцы, она тихопозвала:

--Ю-Ю, ты здесь?

Послышался шелест, гулкое эхо в высоте и болееничего.

--Черт возьми!--громко произнесла она вслух.

На этот раз вверху послышались громовыераскаты, и что-то полетело Беатриче на голову. Это сыпались мелкие осколки изпотревоженного громкими звуками чрева пещеры.

--Этого еще только не хватало, --уже тишесказала она, отряхиваясь.

Она подошла к одному из коридоров и заглянула внего. Там было темно, хоть глаз выколи, и тянуло сыростью. Следующий был такимже, и тот, что рядом с ним, тоже. Бет двигалась по широкому коридору,заглядывая во все ответвления и убеждалась в том, что один ничем не отличаетсяот другого, такого же сырого и темного.