Автокатастрофа. Трагедия, обрушившаяся на семью Каллиакис четверть века назад, оставила сиротами трех молодых принцев. Глядя на Талоса, она не смогла представить его ребенком. Ее внезапное искушение накрыть его большую руку своей ладонью и прошептать слова утешения, было остановлено жестким предупреждением в его взгляде. Он словно говорил ей: «Мне не требуется ваше сочувствие. И это не обсуждается».

— У ваших братьев в детстве были особые привилегии? — спросила она.

Он улыбнулся:

— Нет. Привилегии были у меня. Мне повезло. Меня воспитали, не возлагая на меня надежды. Я просто должен был защищать своих братьев в случае необходимости. Даже мое имя говорит само за себя. В древней мифологии Талос был защитником и гигантом из бронзы.

Ее тело покрылось мурашками.

Что-то подсказывало ей, что этот человек будет яростным защитником, и дело не только в его телосложении.

Она откашлялась.

— Разве не полагается старшим братьям и сестрам защищать младших, а не наоборот?

Он шире улыбнулся:

— Как правило. Но я был таким крупным от рождения, что мои родители знали: моя роль — защищать своих братьев от тех, кто захочет навредить им или нашей стране.

— И вам часто приходилось их защищать? — спросила она.

— В детстве мне приходилось защищать их друг от друга. — Он усмехнулся. — Они постоянно дрались. Мы все дрались.

— И сейчас деретесь?

— Сейчас мы просто ругаемся. Мы братья, и мы довольно хорошо ладим. Мы защищаем друг друга. Кроме того, они оба достаточно большие и взрослые, чтобы постоять за себя.

Амалия почувствовала зависть. Она бы любила своего брата.

— Разве принцам не положено путешествовать со свитой охранников и лакеев?

— Надо быть очень смелым человеком, чтобы напасть на меня. Вам так не кажется, певчая птичка?

Она густо покраснела. Она хотела потребовать, чтобы он не называл ее певчей птичкой, потому что краснела всякий раз, когда он это делал. Но интуиция подсказывала ей, что признание в этом будет для Талоса как красная тряпка для быка.

— Гелиос всегда путешествует с охраной, у Тесея охранников поменьше. — Внезапно его глаза сверкнули. — Если вы хотите видеть меня в более торжественной обстановке, вы можете сопровождать меня на дворцовый бал в этот уик-энд.

— Разве вы еще не выбрали себе спутницу?

— Если я приведу на бал одну из своих подружек, она решит, что у меня к ней серьезные намерения и будет ждать от меня предложения руки и сердца.

— Вы не в восторге от мысли о браке? — спросила она. Он с отвращением скривился. — Вы же принц. Вам придется жениться и родить наследника.

— Гелиос родит наследников для Агона Тесей тоже женится и родит запасных наследников. А я останусь холостяком.

— Вечный плейбой?

— Мне не нравится этот термин. — Он прищурился. — Он предполагает неуважение к женщинам.

Она рассмеялась.

— Неужели вы умеете уважать женщин? — спросила она.

— Моя бабушка была самым волевым человеком, которого я когда-либо знал. Если бы я проявил неуважение к любой женщине, то моя бабушка стала бы преследовать меня в моих снах. Кстати, она одобрила бы, узнав, что вы будете играть ее последнюю пьесу.

Амалия фыркнула:

— Почему вы так думаете?

— Потому что у вас такая же стальная воля, как у нее.

Амалия округлила глаза, а потом нахмурилась:

— Я не могу выступать перед людьми. Стальной воли у меня нет.

— Но вы единственный человек, который осмелился мне противостоять, певчая птичка. — Она была первым человеком, который относился к нему без подобострастия. Она не раздумывала о последствиях, когда спорила с ним. И она ни за что не собиралась ему потакать.

Соблазн перегнуться через стол, обхватить рукой ее лицо в форме сердца и попробовать на вкус ее восхитительные губы был настолько сильным, что он подогнул пальцы ног.

Чем больше времени он проводит с ней, тем труднее ему сопротивляться искушению. Секс с Амалией закончится катастрофой.

Он посмотрел на часы и резко поднялся на ноги:

— Мне надо уходить. Утром я улетаю в Нью-Йорк, но я вернусь в четверг вечером. Я прикажу Костасу привести к вам Наталью — она сошьет вам бальное платье.

— Я не соглашалась пойти с вами, — возразила Амалия.

— Я принц этого государства, певчая птичка. — Он улыбнулся. — Если вы будете игнорировать мои желания, я брошу вас в дворцовое подземелье.

— Вы говорили, что в подземелье сделали туристический аттракцион.

Он подмигнул ей:

— Всего за пару минут его можно снова сделать темницей. — Он рассмеялся, увидев, как она нахмурилась. — Готовьтесь к балу, певчая птичка.

Громкий стук в дверь вырвал Амалию из забытья. Она замерла, держа скрипку под подбородком. Только один человек мог так барабанить в ее дверь.

Пять дней спокойствия без Талоса закончились. Он вернулся на Агон накануне вечером, но, к счастью, не потрудился к ней зайти. Но это не помешало ей провести весь вечер в его спортклубе, поглядывая через плечо, не появился ли он.

— Добрый день, певчая птичка. — Он лениво улыбнулся. — Вы скучали по мне?

— Как по мигрени, — ответила она, округлила глаза и зашагала в дом.

Талос закрыл дверь и рассмеялся над ее остротой.

— Как прошла неделя? — спросил он, входя в гостиную.

— Очень спокойно, спасибо. А ваша?

— Невероятно скучно.

Сегодня на нем были накрахмаленная белая рубашка с расстегнутым воротом и темно-серые брюки.

— Что надо сделать, чтобы получить здесь чашку кофе? — сказал он.

— Пойти на кухню и включить кофеварку.

— Но я принц. Я не должен сам варить себе кофе.

— Пока вы варите себе кофе, сделайте мне кофе мокко, — произнесла она и приложила все силы, чтобы не подмигнуть ему.

Его непочтительность была заразительна.

Талос наморщил нос.

— У меня серьезные сомнения по поводу вашего вкуса, если вы пьете такую гадость, — произнес он.

У нее тоже были серьезные сомнения по поводу ее вкуса. Она всегда предпочитала безопасных и надежных мужчин.

Но сейчас ей нравится Талос. Который совсем не безопасен.

Когда он вернулся в гостиную, неся кофе, она отложила скрипку в сторону и села в кресло.

Он поставил чашки на стол и развалился на диване.

— Я слышал, вы ежедневно ходите в спортклуб, — сказал он.