– Когда ушли деньги?

– Десять минут назад…

– Заблокируй счета и попробуй через банк вернуть деньги! Ну, чего ты стоишь? Быстро! – Олег вскочил и наперегонки с Галиной помчался в бухгалтерию. «Вот оно! А ведь тесть предупреждал меня!»

Галина клацала клавиатурой, звонила в банки и делала все возможное и невозможное, чтобы вернуть деньги. К радости Олега, большую сумму денег удалось вернуть, но казна потеряла миллион евро, а это были колоссальные убытки…

– Олег, кто приносит тебе бумаги на подпись? – Галина на секунду оторвалась от монитора.

– Секретарь…

– Ты хочешь сказать – Светлана? Но она уже столько лет работает в компании, нет, не могу поверить… – Галина с открытым ртом смотрела на Олега. – Где она сейчас?

Олег вдруг вскочил и помчался к себе: место секретаря было пустое… Он, словно пуля, влетел в кабинет и бросился к сейфу. Сейф был пуст…

– Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит? – Света с изумлением смотрела на людей, толпившихся в кабинете… На короткий миг в кабинете повисла тяжелая тишина.

– Ты где была?! – Олег повысил голос.

– Вы же сами меня отпустили до обеда! – Света обиделась: вот маразматик – сам отпустил, а теперь кричит, как на пожаре. – Мне в больницу надо было. У меня мама тяжело больна…

– Ах, да! Прости, я совсем забыл… Света, кто мне бумаги на подпись положил на стол?

– Я. Еще вчера, перед уходом домой, я все подготовила, согласовала с Михаилом Петровичем и положила вам на подпись. А что произошло?

– Света, в тех бумагах были только текущие дела или еще что-то?

– Да нет. Только то, что необходимо… Да что произошло?!

– Кто-то подсунул мне контракт на поставку оборудования. Я, не глядя, подмахнул… – Олег не мог поверить, что его провели, как младенца.

– Могу дать голову на отсечение, контракта там не было!

– Значит, его туда положили! Только вот кто?! – Олег задумался. Он пришел рано, в офисе была пара человек… Мозг напряженно работал: без помощи тестя не обойтись, а он так слаб…

– Всем работать! И пожалуйста, делайте вид, что ничего не произошло! – Олег решил выиграть время: пусть враг думает, что все прошло гладко.

Наташа застонала, приходя в сознание. Она почувствовала, как ее тела коснулись и нежно обтерли чем-то липким и вонючим.

– Что это? – еле выдавила она, от резкого запаха ее душил кашель.

– Спи, спи, моя хорошая… Я знаю, воняет, это настойка трав, она снимает боль, – Кассарио поправил растрепавшиеся волосы… – Давай вот так. – Он ловко обмотал ее тело мокрой тряпкой. – Сейчас тебе будет легче.

Наташа почувствовала, как поверх тряпки намотали что-то твердое, похожее на корсет.

– Я хочу пить.

Наташа попыталась открыть глаза. Перед глазами поплыли разноцветные круги, внутри тела запылал огонь, который сжигал все живое, вызывая нестерпимую боль. Наташа застонала, в уголках глаз показались слезы.

– Бен, сделай хоть что-нибудь! Я не могу видеть, как она мучается… – Кассарио отвернулся. – Прошу тебя!

– Кэп! Это опасно, она сядет на иглу! Ты же понимаешь?! – Бен положил руку на плечо Кассарио. – Не надо, она сильная женщина, если выжила, значит, стерпит и боль.

Кассарио махнул головой в знак согласия.

– Наверно, ты прав, но, знаешь, я бы отдал все свои сокровища, лишь бы она не страдала…

– Кассарио, да ты влюблен по уши! У тебя появилось слабое место – смотри, чтоб им не воспользовались враги.

Кассарио остался наедине с Наташей, лег рядом и забылся тревожным сном. Последние трое суток он не спал. Страх за жизнь Наташи будоражил разум и не давал заснуть. Он валился с ног от усталости, но не уходил ни на секунду из каюты, предоставив команду самой себе. Его обрадовало принятое им решение, хотя далось оно нелегко… Половина его команды были беглые…

Наташа застонала, Кассарио приподнялся и с тревогой посмотрел на нее.

– Сейчас, милая, сейчас… – Он проворно подсунул свою руку под голову Наташи и дал ей глотнуть из маленького чайничка. Наташа закашлялась, терпкая жидкость не хотела проходить внутрь.

– Ну давай, давай… – Кассарио положил Наташу и коснулся ее лба. Температура упала, жар спал, уступив место легкому ознобу.

– Тебе холодно?! – Кассарио накрыл Наташу одеялом и прижался к ней, чтоб согреть ее своим телом. – Вот так я тебя согрею…

Олег смотрел на тестя, всем своим нутром чувствуя: тесть в курсе…

– Ну, выкладывай, как ты профукал деньги? Да черт с ними, с деньгами, как ты, оболтус, позволил облапошить себя? Ведь я тебя предупреждал: проверяй, что подписываешь!

Олег съежился под пристальным взглядом тестя.

– Я чего-то не знаю?

Тесть был проницателен. Олег похолодел, единственное желание – сбежать – было неосуществимо.

– Михаил Петрович, у нас бумаги украли, те, что в сейфе были.

– Ой, Олег! Ты как был простофиля в нашем деле, так им и остался… Неужели ты думаешь, что я оставил бы ценные бумаги в сейфе, зная, какой ты балбес?! Все ценное давно надежно спрятано… Ты лучше скажи, сколько сперли?

У Олега челюсть отвисла: таких слов он еще от тестя не слышал… Тесть всегда был предельно корректен и вежлив: все блатное ему было чуждо и вдруг…

– Пожалуйста, не нервничайте! Вам противопоказано… – Олег попытался увести разговор в другое русло.

– Не юли! Сколько?!

– В общей сложности – миллион четыреста евро!

– Вот это да! Вот это размах! – Тесть привстал и сел, упершись на подушки… – Ну, ты, братец и… – Тесть сглотнул. – Паршивец ты, зятюшка, паршивец… Вот как мне сейчас людям в глаза смотреть? Скольких ты без работы оставил? – Михаил Петрович схватился за сердце. – Если меня бандюги не добили, родной зять без ножа зарежет… Надеюсь, у тебя ума хватило не бить в колокола? Здесь думать надо… Тот, кто это все затеял, где-то рядом, наблюдает, ждет, как падальщик…

– Неужели все так серьезно? – Олега пробил холодный пот.

Олег шел из больницы как побитая собака, он понимал: тесть прав…

– Но зачем же так грубо? Обозвал, да еще такими словами, как будто я враг какой-то, – пробубнил Олег, садясь в машину. Он уже вставил ключ в замок зажигания, когда увидел Ларису, мило беседующую с каким-то парнем.

Парень что-то прошептал Ларисе на ушко, та, по-свойски хлопнула его по заднице и подставила губы для поцелуя…

Не понял! Олег открыл дверцу и вдруг остановился: он мог поклясться себе, что видел этого парня. Вот только где? Чем больше Олег старался вспомнить, тем сильней запутывался…