— Вставай, — принялась тормошить я Ленку.

Она забормотала громче, потом вскочила, треснулась головой ополку и начала соображать.

— Ой, господи, темень какая. Что, на дело пора?

— Пора, — кивнула я, стараясь сохранитьприсутствие духа.

Мы покинули шкаф с максимальными предосторожностями, отперлидверь и выглянули в коридор. Он тонул в полумраке, лишь свет уличного фонаряслабо струился через окно в конце коридора да светились таблички с указателями«выход». Тишина стояла могильная, и на меня такая жуть напала, хоть караулкричи. Я была уверена, что никакие силы не заставят меня покинуть комнату, но тутзаныла Ленка:

— Ой, мы же переодеться забыли.

Я быстро прикрыла дверь, и мы полезли в шкаф переодеваться.Суетились, оттого ноги упорно не желали попадать в штанины, а руки в рукава. Вконце концов мы все-таки переоделись, сложили вещи в рюкзак и натянули наголовы дурацкие шапки. Ленка теперь выглядела зловеще, меня ее вид пугал.

— Эй, ты не молчи, — попросила я.

— Я это, я, — заверила она, прекрасно понимая моесостояние. И вдруг насторожилась, трагически зашептала:

— Ты слышала?

— Чего? — испугалась я.

— Хлопок. Вроде как шампанское открыли.

— Может, и открыли. Охранники тоже люди, решили выпить.

— Им спать положено. Катька, что-то мне неможется.Пожалуй, я в шкаф полезу, как-то мне тоскливо, я остро нуждаюсь в защите иутешении.

— Полезай в шкаф, — разозлилась я. — И лежитам, точно хомяк.

— А ты? — робко спросила она, перемещаясь ближе кшкафу.

— А я на дело пойду. Зря я здесь столько временимучилась? И что мы скажем Наташке? Что ты свила гнездо в ее шкафу и не желалаего покидать?

— Наташке хорошо… — заныла Ленка, поглядывая то наменя, то на шкаф. — Ее бы сюда…

— Наташка бы ныть не стала.

Я решительно шагнула к двери.

— Катька! — Ленка вцепилась в мой локоть. — Яне могу одна здесь сидеть!

— Тогда пошли со мной, — зашипела я.

Тут мы обе замерли, потому что из-за двери послышалсянеясный шорох.

— Кто-то ходит, — ахнула Ленка, и я едва успелазажать ей рот.

— Не выдумывай, — попыталась я воззвать к еесовести.

— Но ты ведь тоже что-то слышала?

— Ничего я не слышала. Ночью все кошки серы, а звукиподозрительны.

— Катенька, я боюсь подозрительных звуков. Инеподозрительных тоже боюсь. Я даже одни от других отличить не могу. Ограблениесовсем не моя стезя, сейчас я это понимаю совершенно отчетливо.

— Тогда лезь в шкаф и жди меня.

Ума не приложу, откуда у меня взялась такая отвага, но ябыла намерена грабить Диму в одиночку. Этому сильно способствовала мысль оНаташке, которой как-то придется объяснять, почему мы до такой степени полюбилиее шкаф, что не пожелали с ним расстаться.

— Ты не бросишь подругу в шкафу, то есть в беде, —залепетала Ленка.

— Я не могу раздвоиться, — посуровела я. — Уменя есть обязательства перед Наташкой. У тебя, между прочим, тоже. — И ярешительно шагнула к двери.

— Я с тобой, — чужим голосом заявила Ленка, всееще косясь на шкаф. — Нет мне счастья в этой жизни…

Я выскользнула в коридор, и Ленка за мной. Слава богу, оназамолчала. Не успела я порадоваться данному обстоятельству, как она вновьоткрыла рот:

— Катька, мне в туалет надо. Или я умру… Ой, мамочка…

Ее так скособочило, что я сразу поняла: туалет никакая неотмазка, а, так сказать, суровая необходимость. Туалет был рядом, и Ленкаустремилась к нему. Я гадала, идти за ней или здесь подождать, и тут едва нерухнула в обморок от ужаса, сообразив, что мы находимся в трех шагах отпровала: Ленка чесала в женский туалет, мужской был в другой стороне. Я рванулаза ней, схватила ее за плечо, которое тут же съехало, потому что былонакладным, а я едва не выругалась вслух, забыв о том, что нам надлежитпомалкивать.

— Тебе надо в мужской туалет, — зашептала я Ленкев самое ухо.

— Зачем? — охнула она.

— А если камеры?

К тому моменту она уже толкнула дверь туалета и даже сделалашаг, но тут до нее дошел смысл моих слов, и она шарахнулась от женскоготуалета, точно там обреталось привидение.

В туалет вместе с Ленкой я не пошла, решив подождать ее вкоридоре. Мне требовалось сосредоточиться, я пожирала взглядом дверь Димкиногокабинета и бормотала что-то несвязное. «Надо войти, открыть сейф, и все». Хотьбы какую молитву вспомнить… Совершенно все из головы вылетело. Вместо тогочтобы успокоиться, я еще больше разволновалась. Теперь мне даже казалось, чтодверь в Димкин кабинет прикрыта неплотно и вроде бы поскрипывает.

— Глюки, — прошептала я и зажмурилась. Сталолегче, но ненадолго.

Тут я сообразила, что Ленка сидит в туалете слишком долго, издорово разозлилась. Подождала еще немного и пошла в туалет. Уже войдя, неудержалась и вновь посмотрела на Димкину дверь. Невроз обострился, потому чтотеперь я видела не только приоткрытую дверь, но и две тени, бесшумноскользнувшие по коридору. Они исчезли за углом, а я вновь зажмурилась. «Вот чтозначит совесть нечиста», — глубокомысленно решила я, закрыла дверь туалетаи повернулась к кабинкам. Их было три, и из ближайшей доносились поскуливания.

— Ты как? — спросила я и услышала в ответ:

— Где тебя черти носят? — Ленка злобно шипела, такчто идею о внезапном остром недомогании пришлось отбросить.

— Ты чего там застряла? — рявкнула я, на нервнойпочве забыв про осторожность.

— Замок сломался, я не могу выйти, а тебя все нет инет. Я кричать боюсь и здесь сидеть боюсь. И вообще, я сейчас умру, у меня ужепульс не прощупывается.

— Выходи немедленно, — осатанела я.

— Как, интересно? Я здесь замурована. Катька,немедленно вытащи меня отсюда, не то заору. Я уже практически не в себе.

Я ухватилась за дверь и подтянулась, заглянула в кабину.Ленка подняла голову и едва не завопила.

— Ой, господи, это ты?

— Дух святой.

— Напугала-то как. Ты в этой шапке натуральный киллер,сними ее немедленно.