Женя опасалась, что за квартирой будет слежка. Вроде и нет для опасений особых причин, и её страхи рождены кинематографом. Но после того разговора и удушливого страха, с которым она столкнулась впервые в жизни, вторично ничего подобного испытывать не желала.

Владимир позвонил ей через пять минут.

– Ключи к квартире подошли. Дома никого нет. Поднимайся, Евгения.

Женя нажала на отбой и усмехнулась. Вчера она шла по городу и понятия не имела, что будет делать дальше, сегодня её окружили заботой, по факту приставив к ней телохранителя.

С ума сойти.

Где Женечка и где телохранитель?

А вот у Потеряшки, пожалуй, он может быть.

Женя всегда была противницей кличек, прозвищ, ярлыков. Её подбешивало, когда в школе их с Вовой дразнили женихом и невестой. В первые секунды, когда она услышала, как к ней обращается Барсов, тоже взбрыкнула.

Но, черт… Как он это говорил! Бархатисто, немного растягивая слово.

Женя открыла дверь и спрыгнула на землю, подняв ворох снежинок. Здесь вчера шел снег, оказывается. Легкий, воздушный. Женя не помнила, был ли он в тех районах, где блуждала она.

Владимир ждал её в коридоре. Но по мокрым следам на линолеуме, девушка поняла, что квартиру он осмотрел.

– Нам ещё в ТЦ ехать, – сказал водитель, стоило Жене войти в квартиру.

– Я помню. Я быстро.

Лишь бы найти документы…

Не забрали же их на самом деле? Как она поедет в горы без них?

Есть водительские права. Они у неё отдельно лежали. Надо забрать хотя бы их! Если Вова, конечно, их тоже не отдал… Девушка отказывалась верить, что он способен на подлость.

Женя разулась и сразу прошмыгнула в комнату. Бардак её не удивил. Вова пил. Банки из-под пива валялись рядом с диваном, там же и пустые упаковки из-под чипсов и сухариков.

– С ума сошел, – негромко пробормотала девушка, чувствуя, как горечь образовывается во рту.

Вина за происшедшее снова подкралась к Жене и едва ли не овладела ей полностью. Но услышав, как Владимир с кем-то разговаривает негромко по телефону, сразу сменилась злостью.

Нечего тут рассиживаться и вспоминать! Мужчина должен оставаться мужчиной в любой ситуации! Тем более если у него есть намерения создать семью и взять на себя ответственность за жизнь и здоровье ещё одного человека!

Женя прошла к шкафу, выдвинула ящик и с облегчением увидела тонкий пластик. Удостоверение на месте. Поспешно схватила его. Значит, по вещам её не рылись. Уже хорошо.

Остальное не так важно.

Собиралась Женя быстро. Тревога не покидала её. Не хотелось бы столкнуться в дверях с Вовой. Тогда повторного скандала не избежать. А учитывая наличие Владимира в коридоре… Женя вздохнула. Руки опускались. Захотелось, как маленькой, сесть у дивана и разреветься.

И чтобы кто-то обязательно её слезы увидел, пришел и пожалел. Для чего же тогда плакать?

Вещи уместились в небольшую спортивную сумку, с которой она ездила к матери.

Остальное купит.

Наверное…

Дискомфорт от происходящего усиливался. Женя постаралась не зацикливаться на нем. Для себя решила: поездка в горы – это осуществление её мечты.

И Степан Богданович Барсов тут ни при чем. Если же у мужчины есть желание потратить немного денег, она не то что сопротивляться не будет… Как-нибудь переживет этот факт. Возможно, потом даже вернет вещи. Хотя для чего ему женские, бывшие в употреблении вещи – тоже спорный вопрос.

– Женя, тебе часа хватит? – с сомнением поинтересовался Владимир, останавливаясь у незнакомого торгового центра.

– Хватит.

На самом деле хватило. Ещё по дороге девушка продумала, что купит. В прошлую зиму она почти уговорила Вову отправиться на новогодние праздники в горы. Конечно, Красная Поляна им не светила, но при желании всегда можно что-то придумать.

Вова так и не согласился.

Теперь она едет в горы с другим мужчиной.

– Это всё? – Владимир снова встретил её скептическим взглядом.

– Всё.

– Хм… Точно? Может, ещё, – мужчина посмотрел на часы – тоже, кстати, классические, – полчасика тебе дать?

Женя улыбнулась, поймав себя на том, что впервые за бесконечно долгие сутки улыбается от души.

– Не стоит. Я отлично справилась с поставленной задачей.

– Умеешь ты удивлять, барышня, – резюмировал Владимир, забирая у неё пакеты.

Степан Барсов с ним согласился бы.

* * *

Потеряшку уже вернули в дом.

Степана подбросил Игнат. С ним они пересеклись после рабочей встречи Степана.

– Едешь с нами?

– Определенно.

– Лыбишься ты знатно. И, кстати, кто тебя поцарапал?

– Где?

Степан терпеть не мог, когда партнерша оставляла на его теле следы. По молодости по приколу было. Хвастались друг перед другом, у кого партнерши круче и страстнее. Лишь Мирон обычно у них отмалчивался, скрывал следы «страсти».

Повзрослев и поняв, что он интересует женщин в такой же степени, как и они его, Степан честно предупреждал: ногти и зубки прячем. Они и прятали.

Поэтому и не понял стеба друга.

– На руки посмотри, Казанова, – усмехнулся Игнат с довольным блеском в глазах.

Степан, хмурясь, сделал, как тот и советовал. На тыльной стороне ладоней отчетливо просматривалось несколько царапин и отметин. И он точно знал, как их получил.

Утренняя работа Потеряшки.

– Нет, я, конечно, всё понимаю, Барс. Спина, плечи там. Даже задница… Но ладони. Черт, чем это вы там таким занимались и где были твои руки, чтобы дамочка расписалась на них?

– Заткнись, Игнат.

– Собираемся в пять.

– Приедем.

– Хм… С «художницей»?

Потеряшку он нашел на кухне. Вместе с Галей.

Женщины стояли к нему спиной и активно о чем-то спорили.

Степан прислонился плечом к дверному косяку и молча продолжил наблюдать за ними.

Сколько женщин у него перебывало в этом доме за последний год? Прилично. Не много, но и не мало. Каждую первую он к себе не приглашал. Ни к чему. И если он сейчас очень постарается и напряжет память, на которую никогда не жаловался, то сможет ли вспомнить, чтобы хотя бы одна из любовниц что-то активно обсуждала с Галей? Обычно они её даже не замечали. Так, поздороваются, попросят приготовить кофе или чай. И всё.

А Потеряшка…

Допустим, Женечка не была его любовницей. Но сути это не меняло.

– Ты уверена? – до Степана донесся вопрос Гали.