Атмосфера в комнате изменилась. Его руки медленно поднялись с ее плеч к шее, на которой пульсировала венка. Он неторопливо поглаживал шею Ньеши, пока она не простонала.

– Тебе нравится? – спросил он, пристально глядя на нее, словно хотел изучить язык ее тела.

Размышляя над ответом, Ньеша облизнула пересохшие губы.

– Не надо стесняться, Ньеша. Я намерен изучить твое тело, а потом ты изучишь мое. – Его ласки стали чуть настойчивее. – Тебе нравится? – властно спросил он.

– Да, – простонала она.

– Хорошо, – удовлетворенно ответил он, наклонил голову и обжег Ньешу взглядом золотистых глаз. – Я хочу снова почувствовать вкус твоих губ.

Не сдержавшись, Ньеша покачнулась в его сторону. Довольный, он усмехнулся, а потом припал к ее губам. Он дарил ей новый, сильно опьяняющий опыт, и вскоре из ее головы вылетели все мысли. Каждая клеточка ее тела трепетала от волшебства, которое Ньеша жаждала чувствовать вечно. Вздохнув, она разомкнула губы и испытала еще более сильные ощущения, когда его язык скользнул ей в рот.

Дрожа от чувственной лихорадки, о которой она никогда не осмеливалась мечтать, Ньеша обхватила Зуфара руками за талию, чтобы удержаться на ногах. Шире раскрыв рот, она громко простонала от удовольствия, пока он решительно целовал ее губы. Ньеша боялась, что вот-вот у нее подкосятся колени.

В какой-то момент, закрыв глаза, она отдалась силе прикосновений и запахов. Она слышала, как дыхание Зуфара становится прерывистым; ощущала, как он поглаживает ее спину и ягодицы. Снова беспомощно простонав, она принялась поглаживать его тело. Сильные мускулы Зуфара напружились под ее прикосновениями; его тело напрягалось и расслаблялось от ее нерешительных ласк. Для нее исчезло чувство времени и пространства.

Зуфар резко выдохнул. Она моргнула, а потом поняла, что впилась ноготками ему в плечи. В какой-то момент он запустил пальцы ей в волосы и теперь осторожно потянул ее голову назад, чтобы вглядеться в ее лицо.

– По-моему, мне досталась дикая кошечка, – протянул он.

Она нетерпеливо и беззастенчиво уставилась на его губы, предвкушая очередной восхитительный поцелуй.

– Ты смотришь на меня с такой страстью, – сказал он. – Ты сведешь с ума кого угодно.

Он ловко расстегнул молнию на ее платье, а потом поцеловал Ньешу в губы. Она захныкала. Он покрывал легкими поцелуями ее щеки, подбородок, шею и плечи.

– Ты такая отзывчивая, – заметил он и потянул платье вниз, обнажая ее руки. Услышав мягкий шелест падающего вниз платья, Ньеша насторожилась, закрыла грудь руками и шагнула назад.

Зуфар замер и нахмурился.

– Что-то не так?

Она с трудом сглотнула.

– Я должна кое в чем признаться.

На его лице читалось легкое недовольство.

– Я слушаю.

Она приказывала себе говорить. Мужчины вроде Зуфара предпочитали женщин, умеющих угождать мужчине. Женщины, с которыми он встречался раньше, были опытными. Изысканными. Утонченными. Стыдясь, Ньеша уставилась себе под ноги.

– Говори! – приказал он.

– Я не…

– Ньеша, – с предостережением в голосе произнес он.

Она подняла голову. Его лицо напоминало суровую маску.

– Что тебя беспокоит? – спросил он.

– Я неопытная, – прошептала она. На его лице промелькнули эмоции, которые она не могла расшифровать. – Я девственница. И я не хочу тебя разочаровать.

Он долго смотрел на нее, потом спросил:

– Тебе двадцать пять, и ты ни разу не была с мужчиной?

Желая скрыться от его всевидящих глаз, Ньеша заставила себя выдержать его взгляд.

– Нет, не была.

Он резко выдохнул, и на его подбородке дрогнула жилка. Он схватил Ньешу за локти.

– Значит, ты будешь только моя, – сказал он. Она затаила дыхание, услышав его безжалостный, неопровержимо собственнический тон. Она изо всех сил пыталась дышать, когда он решительно отвел ее руки от груди.

Он снова резко выдохнул, разглядывая ее.

– Ты в самом деле восхитительная.

Она не смогла бы пошевелиться, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Он очаровал ее взглядами и категоричными манерами. Она дрожала, когда он решительно спустил платье с ее бедер, и оно упало на пол к ее ногам. Ньеше следовало чувствовать себя уязвимой, стоя перед ним в одних трусиках и туфлях на высоких каблуках, но под его взглядом она испытывала только волнение.

Встав у Ньеши за спиной, он начал ласкать пальцами ее грудь и жадно целовать в шею. Когда он принялся поглаживать ее соски, она едва устояла на ногах.

– Моя, – страстно выдохнул он ей на ухо.

Ее тихий стон сменился неконтролируемым хныканьем, когда Зуфар потянул пальцами ее напряженные соски.

– Моей дикой кошечке это нравится?

Ньеша резко опустила голову себе на грудь и беспомощно всхлипнула от удовольствия.

Он тихо рассмеялся, продолжая ее ласкать. Она услышала у себя за спиной шорох его одежды и, боясь повернуться, позволила своему воображению создать образ Зуфара. Прежде чем она смогла встать к нему лицом, он стянул с нее трусики.

Затем он развернул Ньешу.

И она поняла: ее воображение не смогло отразить того, что она перед собой видит.

Загорелый, мускулистый Зуфар казался высеченной из мрамора совершенной статуей. У Ньеши отвисла челюсть. Он был настолько красивым, что ее тело охватило новое, жгучее желание.

– Тебе нравится то, что ты видишь, малышка? – спросил он с мужским высокомерием. Ньеша таращилась на него, затаив дыхание. Он шагнул в ее сторону. – Не надо волноваться. Тебе будет хорошо, дорогая.

Он не дал ей времени, чтобы сориентироваться. Подхватив Ньешу на мощные руки, он положил ее на кровать и стал мучительно-неторопливо ласкать. Она понятия не имела, сколько прошло времени, пока он покрывал поцелуями каждый дюйм ее тела.

Чувственные губы коснулись ее ключицы и ложбинки между грудей. Он жадно целовал и ласкал ее грудь, шептал страстные слова одобрения. Она вскрикнула, когда он обхватил губами ее сосок, чувствуя, что сходит с ума от удовольствия.

– Спокойнее, моя кошечка, – произнес он, опустил голову и стал ласкать ее между ног. Ньеша громко простонала и содрогнулась, но его сильные руки крепко держали ее за бедра. Зуфар неторопливо исследовал ее тело, словно оно принадлежало ему по праву.

В какой-то момент Ньеша перестала сопротивляться и отдалась восхитительным ощущениям. Наконец она вскрикнула и почувствовала, как ее мир разлетается на тысячи крошечных осколков. Ее тело пронзила судорога, а блаженство ослепило ее.

Ей казалось, что прошла вечность. Или, может быть, всего одна минута. Ньеша потерялась во времени.