— На несколько дней, дорогая. Он сам еще не знает, когда вернется.

Это было слишком замечательно, чтобы быть правдой. Он на много миль к северу отсюда и не сможет зайти в библиотеку!

Она почувствовала большое облегчение и даже была в состоянии уклониться от неизбежного тетушкиного вопроса, как ей на новой работе.

Избегая ухмылки Шейна, она рассказывала тете, как ей все нравится, приукрашивая обязанности ассистента и подчеркивая, как важен фондовый отдел библиотеки, так что в конце концов выходило, что только на нем все и держится.

Провожая ее к автобусной остановке — она отклонила его предложение подвезти ее на машине, — Шейн посмеивался над всеми ее дипломатическими усилиями, поэтому она сочла необходимым еще раз попросить его держать язык за зубами.

— Не беспокойся, буду следить за своим языком, как гусыня за своими гусятами, — обещал он. — Кстати, отец дал мне пару билетов на какую-то выставку из собраний местных художников. Это будет частный просмотр до официального открытия. Не хочешь пойти со мной?

— До того, как я отвечу на твой вопрос, хотелось бы знать, кто еще там будет.

— Ах ты, самоуверенный чертенок! Интересуешься, достойна ли будет эта компания, чтобы лицезреть твое присутствие?

— Да, — рассмеялась она.

— Ну, там будут всякие местные шишки, начиная с мэра и его супруги и кончая интеллектуалами, вроде начальника отдела образования, главного библиотекаря…

— Ах, он тоже там будет! — воскликнула Кэролин.

— Конечно, ведь за галерею отвечает он. Ну как, теперь пойдешь?

«Если бы ты только знал, Шейн!» — подумала она. Теперь ей даже больше хотелось пойти. Встретиться с ним в обществе, хотя бы и на глазах у всего народа, общаться с ним на равных — одна мысль об этом доставляла ей удовольствие.

— Да, — сказала она, — пожалуй, я с тобой схожу.

Он отвесил поклон:

— Благодарю вас, мадам, что вы столь великодушны.

Подошел автобус, он помог ей сесть, помахав на прощанье рукой.

На следующий день заместитель главного библиотекаря появился в фондовом отделе. Он ходил по комнате, беседовал с девушками, шутил над их занятым видом. Затем остановился рядом с Кэролин. Она устало поднялась на ноги, на ее лице были написаны печаль и скука.

Мистер Коутс ободряюще улыбнулся, обменялся с ней парой слов и ушел за перегородку поговорить с мисс Блейн. Выходя, он сказал, что скоро вернется.

Стелла кисло прокомментировала:

— Вчера начальник, сегодня заместитель, к чему бы этот внезапный интерес, эта навязчивая забота о нашем благосостоянии? Раньше им на нас было просто наплевать.

Кэролин развернула коричневую бумагу еще на одном пакете и сказала:

— Должно быть, это потому, что я сказала ему о том, что вы называете этот отдел Сибирью. Он, кажется, был обеспокоен этим и, думаю, посчитал нужным как-то исправить это. Поэтому он сюда и зашел, демонстрируя нам, что и нас кто-то любит.

Она вдруг почувствовала вокруг себя уязвляющую и колющую ее тишину и подняла глаза. Ее обеспокоила сама холодность атмосферы.

— Кажется, теперь нам надо хорошенько думать, что говорить, — резко заметила Энн. — Тяжело жить, имея под боком племянницу важной шишки. Все равно что постоянно включен микрофон — от нас к ним.

Кэролин закусила губу:

— Простите меня. Впредь я буду более осторожной.

Никто ей не ответил, и в комнате повисла гнетущая тишина. Одним махом она, казалось, превратила себя в чужака. «Шпион на рабочем месте» — вот как они все о ней думают, от главного библиотекаря до самого последнего сотрудника. Кэролин начинала думать о том, долго ли она сможет это выдержать.

Днем ее вызвала мисс Блейн, и перегородка, за которой она сидела, скрыла Кэролин от настойчивых взглядов всех остальных. Они еще не простили Кэролин того, что она выдала их секреты, и этот вызов дал ей возможность хоть ненадолго скрыться от их молчаливого бойкота.

Мисс Блейн улыбнулась и пригласила ее садиться.

— Мистер Коутс думает, что вам пора приступать к другим, как он выразился, более производительным обязанностям, к таким, при которых ваш интеллект был бы, так сказать, более востребованным. Как вы на это смотрите?

— Ах, это было бы просто прекрасно, мисс Блейн. Что-нибудь вроде… вроде каталогизации? — осмелилась спросить она.

Мисс Блейн рассмеялась.

— О Боже, конечно же нет! В конце концов вы непременно дойдете до этого, но сейчас, конечно, еще рановато. Нет, мистер Коутс решил, что вы бы могли заняться тем, что мы называем инвентаризацией. В библиотеке, — вы, конечно, знаете это, если когда-нибудь брали там книги, — каждой книге придается свой номер и серия. Затем на книги наклеиваются карточки, и мы вносим всю информацию о ней в каталожную карточку. Или же мы получаем уже напечатанные карточки из центрального каталога. Эти карточки обозначаются по теме и автору книги, и мы отправляем их на книговыдачу, где посетители пользуются ими, когда им нужно получить необходимую книгу. У нас также есть единый каталог, который содержит информацию обо всех книгах, имеющихся в фонде. — Она повернулась к Перл: — Передаю мисс Лайл в ваши руки, мисс Метьюз. Не могли бы вы объяснить ей эти вещи?

Перл с удовольствием оторвалась от своей собственной работы и показала Кэролин, как наклеивать карточку на заглавную страницу каждой книги. Эта карточка указывает название дочерней библиотеки, в которую посылается книга, время, в течение которого книга может удерживаться читателем, предупреждения о штрафах и инструкции о продлении срока пользования.

— Будь очень внимательна, когда работаешь с большими справочниками. Некоторые из них чертовски дорогие, — закончила она.

В конце рабочего дня Перл спросила у Кэролин, чувствует ли она себя на новой работе более счастливой, и была довольна, когда Кэролин ответила:

— Спасибо, намного. Я чувствую, что теперь хотя бы куда-то продвигаюсь.

Перл рассмеялась:

— Это уже кое-что.

— В любом случае, — сказала Кэролин, — это намного лучше, чем распаковка пачек.

На выставку Кэролин надела свое черное вельветовое платье. Глубокий вырез придавал ей вид искушенной модницы, и ей было интересно, какова будет реакция Ричарда Хиндона, когда он увидит ее в этом платье. Это могло бы его потрясти и даже шокировать, но он, безусловно, ее заметит. Она обернула косы вокруг головы, подобно короне, и это добавило ей очарования.

Она ощущала некоторое беспокойство, потягивая коктейль и чувствуя руку Шейна на своей талии. Она приветственно помахала своей тете, которая была неотразима в белом платье. Остин стоял рядом с ней и, кажется, получал удовольствие от беседы с коллегой по городскому совету. «Итак, дядя вернулся», — подумала она, и ее сердце дрогнуло.