– Я ничего не знаю, – заволновалась она. – Ине смотрите так. Я считаю, что это просто пьяный бред и ничего более.

– А что, если она кого-то шантажировала? – вдругподала голос Лапшина. Положительно, дамочка увлекается детективами. – Иэтот человек воспользовался ситуацией…

– И кто, по-вашему, этот человек? – съязвил Райзман.Я с некоторым удивлением поняла, что он испуган, по крайней мере нервничаетвсерьез.

– Я попросила бы вас не увлекаться, – призва­ла яграждан к спокойствию. – Убийством займется милиция.

– Лично мне бояться милиции нечего, – за­явилЛапшин. – Убитую я сегодня увидел впервые. Моя жена тоже. Я прав, дорогая?

– Прав.

– Когда я уходил с палубы, Анна была жива. Я выпиллишнего, жена помогла мне добраться до постели. Ни у нее, ни у меня возможностиубить просто не было.

– Лера, когда мы разговаривали с вами, вы еще принялименя за мужа… – обратилась я к Лапши­ной.

– Да-да…

– Не помните, который был час?

– Без пятнадцати три. Я проснулась, услышав шаги, ипосмотрела на часы. Гены в каюте не было, и я решила, что это он возвращается ине может отыскать дверь, вот и позвала.

– А что вам понадобилось возле чужой две­ри? –проявил интерес Никифоров.

– Мне понадобилась выпивка, и я надеялась найти ее вкают-компании, но там спала Тамара Ива­новна.

– О господи, я ее не разбудил, – вспомнил Петр.

– Думаю, Тамара Ивановна здесь совершенно ни причем, – отрезал Никифоров, успевший воз­ложить на себя миссиюдознавателя. – Мне хотелось бы послушать Ольгу Сергеевну. Итак, вы обна­ружилив кают-компании Тамару Ивановну и…

– И пошла к себе. Яхту качнула, и дверь вось­мой каютыхлопнула, от этого Валерия и просну­лась, а я, поговорив с ней, поднялась напалубу. Вы как раз прощались. У меня вопрос: кто-нибудь слы­шал скрип двери ишаги примерно в два тридцать пять?

Все ненадолго задумались, первым вновь отве­тил Никифоров:

– Мы вчетвером были на палубе и ничего слы­шать немогли.

– Я проснулась от шума, – сказала Лера, – ивы…

– Да-да, я помню.

– Я ничего не слышал, – с сожалением ответилРайзман.

– Я тоже, – разволновался Петр, он и не мог слышать,раз крепко спал и даже похрапывал.

Тут заговорили все наперебой, кто что видел и слышал.Воспользовавшись этим, ко мне подошел Петр и увлек в сторону. Надо сказать, чтособрание происходило на носу, подальше от трупа, его сосед­ство всех откровеннопугало.

– Ольга Сергеевна, – начал Петр, нервно огля­дываясь, –вы сказали, что дверь восьмой каюты была открыта…

– Открыта.

– Но этого не может быть, – зашептал он.

– Что – не может быть? – не поняла я.

– Она была заперта, понимаете? А ключ пропал.

Теперь я смотрела на него в крайнем недоуме­нии.

– Давайте-ка поподробней.

– Когда мы поднялись на яхту, все ключи тор­чали взамках, помните?

– Что касается моей двери – безусловно.

– Все восемь ключей были на месте, я их лично видел. Яже не знал, кто какую каюту займет, да и вообще… Лапшины могли попросить разныекаюты, ведь очень тесно, спать на верхней полке довольно неудобно. Но онипоселились вместе, и одна каюта осталась свободной.

– А ключ?

– Ключ так и торчал в двери, по крайней мере, я его небрал.

– Ночью никакого ключа не было, – нахмури­лась я.

– Конечно, он исчез еще раньше.

– Что значит исчез?

– После ужина я зашел в рубку, Анатолий стоял заштурвалом, а Иван спал там же. Я предложил ему занять каюту, чего мучиться, разесть место?

– И тогда выяснилось, что ключ пропал?

– Вот именно.

– Вы его искали?

– Честно говоря, нет.

– А Иван дверь открыть не пробовал?

– Замок ломать? Сказал, чтобы я не беспокоил­ся, ключнайдется, куда ему деться, он где-то на яхте. И я пошел, неудобно гостейоставлять. А те­перь вы говорите, что дверь была не заперта.

– Вот что, давайте спустимся вниз.

Мы спустились, и я смогла убедиться, что дверь в самом делезаперта. Ключ, конечно, отсутствовал.

– Дела, – заметила я, слегка присвистнув.

– Ольга Сергеевна, я не хочу, чтобы у вас былинеприятности, поэтому…

– Я все поняла, – кивнула я поспешно.

Ситуация складывалась паршивая. Открытую дверь видела толькоя, скрип и шаги тоже слышала я одна, теоретически зарезать Анну мне тоже ничегоне мешало, дело двух минут. Она сидела в шезлонге, пьяная, – подошласзади, схватила за волосы и по­лоснула ножом по горлу. Никифоров заявит, что нетолько обнаружил меня рядом с трупом, но и на не­которое время оставил меняпосле этого одну, так что ничто не мешало мне избавиться от орудия убийства,например, выбросить нож за борт.

В общем, меня нисколько не удивило, что у ми­лиции яоказалась практически единственным по­дозреваемым. Памятуя мое близкоезнакомство с Дедом, они не спешили с обвинениями, но и так все было предельноясно. Плеск за бортом тоже, кроме меня, никто не слышал. Правда, один из мачо,Ана­толий, заметил за несколько минут до убийства муж­скую фигуру по левомуборту. Мужчину он не раз­глядел, потому что не очень интересовался, ноопределенно это был мужчина. Меня он тоже видел в окно рубки.