— Ну а ты здесь при чем? — удивилась Соня. — Ты хочешь в телевизор попасть? Тебе-то зачем, ты же пока не начальник?

— И никогда им не буду, если кто-то будет пожинать лавры, пока я сижу в тени, — буркнул Павел.

— И что ты хочешь от этого Ромы? Он же, наверное, имеет свои директивы сверху или свое понимание, что и как нужно делать. Ты хочешь его в чем-то переубедить? — продолжила разговор Соня.

— А я уже почти переубедил, — звонким голосом ответил Павел. — Не зря я его терплю. Я тебя уверяю. Сейчас новые тенденции на телевидении, уже давно прошло время «говорящих голов», уже нормальные каналы все материалы подают в репортажном стиле, снимают кадры с места событий. Сейчас на телевидении новые каноны. Я ему подсказал, как мы могли бы снять тот же рейд, как интересно его подать, как сделать неформальное репортажное начало. Типа все с места событий, опера комментируют на месте, все в реальном режиме…

— Паш, а тебе это зачем? Это ж не твоя работа, — продолжала недоумевать Соня.

— Не скажи, — ответил Павел. — Это я не сам придумал, меня умные люди научили. Надеюсь, ты не сомневаешься, что папа глупого совета не даст? Сейчас с журналистами нужно дружить. Я этому Роме свои мысли в голову забил, так что следующую же операцию, которую мы будем проводить, буду комментировать я. И следующую за ней — тоже. И пятую. Пока в сознании нашего начальства прочно не засядет моя фамилия. Пока она не начнет ассоциироваться с хорошим сотрудником, который уверенно говорит с экрана. Им такие нужны.

Соня понимала как никто другой, что означает для творческого человека выход на публику. Это особое состояние, это подъем, который трудно описать тому, кто никогда не выходил на сцену или на телеэкран. Но Павел? Он когда-то писал песни… Может, это желание показаться идет оттуда? Хотя вряд ли. Песни он перестал писать, несмотря на то, что Соня сто раз упрашивала. Тут что-то другое. Соня не очень отчетливо понимала, что именно, но чувствовала, что это что-то не очень хорошее.

Не прошло много времени, как Павел добился, чего хотел. Разумеется, Роману Величко он не раскрывал истинные механизмы своего к нему интереса. Ему Павел преподносил свои идеи в совершенно ином ключе.

— Понимаешь, — говорил он Роме, — сейчас престиж нашей профессии в обществе очень низкий. Мы все должны его повышать, для тебя это вообще главная задача. У меня, конечно, цели другие, мое дело ловить преступников, но мне не безразлично, как относятся в обществе к сотруднику милиции. Мы должны показывать, что не зря тратим деньги налогоплательщиков, мы не зря едим свой хлеб. Но до сознания человека это по-настоящему дойдет только тогда, когда мы соответственно это покажем или расскажем. Если это будет интересно, если люди будут видеть: то, что мы показываем — правда, а не какие-то отчеты. Рома, я правильно рассуждаю?

— Правильно, Паш, — отвечал коллега. — Я даже не ожидал, если честно, что найду себе единомышленника. Ты же знаешь, менты не очень любят телевидение, прессу, неохотно идут на контакты. Мне-то они все расскажут, а потом сам думай, что со всей этой информацией делать. Только какого-нибудь большого начальника не надо уговаривать дать интервью, особенно когда время отчетности. А вот сделать что-то оригинальное, современное — с этим большие проблемы. А вот с тобой интересно, ты мыслишь правильно. Давай сделаем постоянную рубрику в нашем «Патруле», ты будешь ее комментатором. Согласен? Решайся!

Павел изобразил некоторое замешательство, но на самом деле это было как раз то, на что он надеялся и на что рассчитывал. На областном телевидении выходила еженедельная передача, которая выпускалась усилиями телевизионщиков и пресс-службы УВД. Именно что усилиями. Передача была из рук вон плохая, в те времена пресс-службы органов внутренних дел еще не укомплектовали профессионалами, и возможности телевидения, во всяком случае в провинции, еще не использовались в полной мере.

Павел придумал новую рубрику для телепрограммы, которая должна была рассказывать о всевозможных фальсифицированных товарах, бесчисленных лохотронах, коих в то время организовывалось великое множество, о нелегальной торговле и обмане потребителя. Рубрика, бесспорно, обещала стать очень и очень интересной. Но поскольку работал Павел в районном отделении, то и материал он мог поставлять исключительно районного масштаба.

Первый же сюжет, который отсняли Волков и Величко, имел неожиданно для них самих громкий резонанс. Павел и Роман здорово постарались, организовали съемку скрытой камерой факта покупки левой водки. Сняли процесс проведения экспертизы, Роман записал комментарии медицинского эксперта о том, какие последствия могут наступить от употребления фальсификата. Затем съемочная бригада съездила — и это был режиссерский замысел Павла — на «водочные дворы», так в народе называли квартиры, где продается продукция, ворованная с ликеро-водочного завода. Причем продавался там, конечно же, не конечный качественный продукт, а сырье. Картина, которую застали милиционеры, проводившие рейд, впечатляла. Жуткого вида испитые женщины с торчащими во все стороны немытыми космами наполняли жидкостью емкости прямо из ванной. Там под конфетку осуществлялся и постаканный розлив. На одной из таких квартир съемочной бригаде повезло, и они засняли алкаша, которому прямо на месте сделалось плохо. Глаза его закатились, было видно, что кадры отнюдь не постановочные. В то время областное телевидение по правовой тематике еще не делало ничего похожего.

Выпуск «Патруля» произвел фурор. Начальнику УВД позвонил председатель облисполкома, высказал очень позитивную оценку телепрограммы и призвал к тому, чтобы и впредь воспитывать население в том же духе. Сюжет очень понравился и самому начальнику УВД, он искренне похвалил Романа Величко и дал ему поручение сделать новую рубрику о борьбе со всевозможными обманами постоянной и столь же интересной. Величко, преодолевая желание все заслуги приписать исключительно себе, рассказал генералу о том, что идея новой рубрики и ее фактическое наполнение принадлежат оперу из отдела по борьбе с экономическими преступлениями из Ленинского райотдела милиции, Павлу Волкову. И что он, как творчески мыслящий человек, готов давать такой материал и организовывать подобные съемки, а вот справятся ли с этой задачей сотрудники других райотделов или даже в УВД, он не уверен.

Между делом Роман воткнул в уши начальника информацию о том, что Павел Волков — сын начальника управления делами облисполкома, но парень скромный и должность отца от сослуживцев скрывает. Генерал информацию прослушал, и через неделю было принято решение о переводе Павла Волкова из районного отделения милиции в УВД. Там как раз имелась незанятая уже две недели вакансия, оставшаяся после сотрудника, переведенного в другую службу.

Должность была рядовая, но Павел вырвался с земли в управление. Это было главное, он даже не ожидал, что это случится так быстро. «Ай да Пашка, ай да сукин сын», — говорил он про себя, буквально разрываясь от гордости за свой успех.

С тех пор его дружба с Романом Величко приобрела более системный характер. Они стали общаться семьями, Соня познакомилась с женой Ромы Еленой, они все вместе стали выезжать в лес на шашлыки, поздравлять друг друга с праздниками и днями рождений. Кроме того, Роман и Павел много времени посвящали работе над телепередачей, негласно Павлу это было вменено в обязанность, которой он не только не сопротивлялся, а был очень даже рад.