Каждый день проведённый на парижском дне, был похож на все остальные. Будучи заложницей обстоятельств, я вынуждена была все время проводить в башне, в которой, по приказу Жиля, для меня была обустроена крошечная каморка. Не привыкшая к одиночеству, я отказывалась всё время сидеть взаперти и частенько спускалась во двор.

Постепенно, благодаря общительному характеру, у меня стали появляться друзья. Те, кто поначалу отказывался меня принимать, теперь с удовольствием делились со мной своими радостями и печалями. Ну, а я, получившая неплохой целительский опыт в монастыре, теперь охотно занималась их ранами, от вида большинства которых, мать-настоятельница наверняка бы грохнулась в обморок.

У каждого из тех, кого судьба занесла в подобный этому "двор чудес", была своя печальная история. Кого-то, мать родила прямо на улице и продала заезжим цыганам, кто-то убил торговца из-за куска хлеба, который хотел отнести своим, умирающим от голода детям. Женщины, в основном ещё в детстве подвергшиеся сексуальному насилию, что оставило неизгладимый печаток на всей их оставшейся жизни, вынужденные за гроши заниматься проституцией, солдаты, дезертировавшие с поля боя, дети, которых специально калечили с младенчества, чтобы они, маленькие уродцы, выклянчивали деньги на улицах у богатых горожан. Среди нищеты и болезней, они влачили своё жалкое существование, подчиняясь законам жестокого мира.

Но, были и такие, кто оказался на дне совершенно случайно. Так, среди бродяг, выделялся один, манеры которого, выдавали в нём благородного человека. Как-то разговорившись, он поведал мне свою печальную судьбу.

Его звали Люсьен де Монбельяр. Будучи младшим сыном графа, он имел несчастье влюбиться в прекрасную Сесиль, невесту своего брата – наследника. Девушка отвечала ему взаимностью, и накануне свадьбы, они решили бежать.

Им не повезло. Кто-то из прислуги предупредил обманутого жениха, и тот, собрав людей, бросился в погоню. Настигнув беглецов, он спешился и обнажил шпагу. Не желая выслушивать каких-либо объяснений, он жаждал лишь крови. Люсьен до последнего надеялся переубедить брата, но тот оставался неумолим. Улучив момент, он нанёс смертельное ранение беглянке, так как именно её считал виновницей свалившегося на их семью позора.

Вне себя от горя, Люсьен поднял оружие. Кровавая пелена застилала глаза. Изловчившись, он нанёс брату удар. Шпага пронзила сердце, выйдя из спины. Глядя на истекающего кровью родного человека, осознав всю тяжесть совершенного поступка, он вынужден был бежать.

В одночасье лишившись всего, преследуемый по пятам людьми отца, которым тот пообещал за голову братоубийцы щедрое вознаграждение, Люсьен попал во "двор чудес".

Сейчас он мало походил на представителя знатного рода, но манеры… О, их у него было не отнять. Уступив моим просьбам, он взялся обучать меня светским манерам, которым я не придавала большого значения в прошлом. Благодаря ему, я многое узнала о светском обществе, короле, фаворитках. О том, как люди из высшего света ради достижения своих целей не брезговали ничем. В ход шло всё: яды, кинжалы, удавки. На чёрных мессах, высшие чины государства приносили человеческие жертвы дьяволу, которому поклонялись, в надежде обрести власть и богатство, к которым так стремились.

И больше остальных, в этих богохульных делах фигурировало имя матери королевских бастардов госпожи де Монтеспан.

В тысяча шестьсот семьдесят восьмом году, за три года до настоящих событий, сорокалетний Людовик XIV безумно влюбился в прекрасную Анжелику де Фонтанж, которой только исполнилось семнадцать лет. Она появилась при дворе по протекции самой же мадам Монтеспан, которая полагала удержать короля при себе, представив ему юную наивную девушку, которой при желании могла бы легко управлять.

Однако вышло иначе. Мадемуазель де Фонтанж не на шутку увлекла короля. Молодой организм позволил ей очень быстро забеременеть от пылкого возлюбленного, но ребёнок родился раньше срока. Новорождённый младенец мужского пола оказался настолько слаб, что не выжил.

Недуг, появившийся совершенно внезапно, и медленно ослаблявший её с каждым днём, выглядел довольно подозрительным. Так и не сумев прийти в себя, юная Анжелика удалилась в монастырь, где скончалась два месяца назад. Таким образом, эта преждевременная смерть также попала в расследование в рамках "Дела о ядах", в которых прежде уже фигурировала всесильная мадам де Монтеспан. Опороченная ещё одной печальной историей, маркиза была оставлена королём.

Слушая все эти рассказы, я отчего-то жалела короля. По сути, он был очень несчастным человеком, за спиной которого, люди, пользующиеся его особым расположением, строили козни против государства и его самого.

Ещё одним учителем, для меня стал Клод Люпен, который согласно распоряжению Жиля, был приставлен ко мне в качестве телохранителя. Помню, как он приводил меня в чувство в самый первый день приезда в Париж, когда вечером, несмотря на недовольство Жиля, я решила под покровом темноты отправиться к Сене, чтобы искупаться. Что ни говори, а жизнь в монастыре приучила меня к регулярной гигиене. Обходиться без воды, я не могла.

И вот, велев Клоду отвернуться, я, сбросив с себя грязную одежду вошла в ледяную воду. Стуча зубами от холода и молясь про себя, чтобы не подхватить к завтрашнему дню простуду, я энергично терла и скребла тело, когда внезапно прямо перед моим носом, на поверхность всплыл труп какой-то женщины.

Не помня себя от ужаса, я завопила, как сумасшедшая. Совершенно позабыв о том, что абсолютно без одежды, я бросилась в объятия подбежавшего Клода. Его горячие руки и слова утешения, что он шептал мне в ухо, постепенно возымели своё действие.

Придя в себя, и сообразив то, в каком виде нахожусь, я отпрянула, и кое-как натянув на себя чистое платье, что по приказу Жиля для меня раздобыли днём, стараясь не смотреть в сторону раздувшегося тела всё ещё плавающего на поверхности недалеко от нас, поспешила вернуться в башню.

О произошедшем, я никому рассказывать не стала, но впредь, когда собиралась пойти на реку искупаться, отправляла вперёд Клода, который внимательно осматривал облюбованное мною место.

Общие секреты сблизили нас. Я воспринимала его не как телохранителя, а как дядюшку, которого у меня никогда не было. Ему одному поверяла свои секреты и страхи, которые вопреки всему, внушал мне Жиль. Именно тогда, нам обоим пришла в головы идея, что он начнёт обучать меня самообороне. Будучи великолепным фехтовальщиком и храбрым солдатом, он, в свободные часы обучал меня тому, как следует держать в руках оружие, как нападать и защищаться. В его умелых руках, даже простая палка превращалась в грозное оружие, и я во всём старалась подражать своему учителю.

Жиль не воспринимал всерьёз наши с Клодом уроки, и только посмеивался над моими потугами. Мы же не обращали на него никакого внимания, и продолжали ежедневные тренировки.

* * * * *

– Мадам, вы не можете так поступить со мной! В конце концов, я ваш единственный сын!

– И, именно поэтому, мой дорогой, я не позволю тебе губить свою жизнь. Слишком многое поставлено на карту.