Людмилу Егоровну Харочкину, с которой Антон сегодня утром чуть было не столкнулся в прокуратуре у дверей кабинета Маковкиной, что не представляло никакого труда сообразить: это Анжелика.

Словно демонстрируя ярко-пестрый до рези в глазах халат, Анжелика крупным шагом прошлась по пустой комнате, смерила бесцеремонным взглядом молчаливо стоящего Бирюкова и посмотрела на прищурившую глаза Кудряшкину:

— Ну, как новый халатик?..

— Как на корове седло, — притворно вежливо ответила Леля. — Еще что новенького скажешь?

— Дай закурить.

— А выпить не хочешь?

— Хочу. У тебя что есть?

— Мартини, водка, рислинг, виски…

— Накропи соточку виски.

— О' кэй! С чем прикажете подать: с содовой или… ну ее на фиг?

До Анжелики только теперь дошло, что Леля над ней насмехается. Обидчиво надув пухлые губы, сна с сильным прононсом заговорила:

— Нэ поднимай волны. Сигарэту нэсчастную пожалэла. Ладно — попросишь у мэня…

Кудряшкина вспыхнула:

— Не попрошу ни в жизнь! Убедилась, ягодка, с кем романсы кручу, и катись колобком к маме с папой!

Анжелика нахмурилась, поплыла к выходу. У порога хотела что-то сказать, но вместо этого неожиданно, совсем по-детски, показала Кудряшкиной язык. Леля хлопнула себя руками по бедрам:

— Ну не дура ли?!

— Сама из психушки! — огрызнулась Анжелика, скрываясь за дверью.

Кудряшкина глянула на Бирюкова:

— Видал жертву всеобщего среднего образования?..

— Смешная девушка, — из солидарности сказал Антон.

— Девушка… роковой любви, — саркастически усмехнулась Леля и тут же сменила тему. — Пойдем на кухню, там договорим. Есть хочется, аж смех берет. В столовке поужинать сегодня не успела — к скорняку за шапкой проездила. Показать, какого голубенького песца зимой носить буду? — не дожидаясь согласия Антона, она принесла из прихожей полиэтиленовый пакет, вытащила пушистую, с голубоватым отливом серую шапку, торжественно надела ее на голову и повернулась на одном каблучке. — Видал красоту?! Еще воротник для пальто, сказал скорняк, такой же получится.

По ассоциации Бирюкову вспомнился перепуганный после угона «Лады» кладовщик Тюленькин, занимавшийся разведением песцов.

— Где шкурку покупала? — спросил Антон.

— Не в магазине, конечно. По госцене такую голубизну днем с огнем не сыщешь. Знакомый парень раздобыл по блату, — Кудряшкина бережно положила шапку на раскладушку. — Ну, пойдем перекусим за компанию.

Кухня выглядела веселее, чем комната. У электрической плиты стоял новый стол со шкафом для посуды. Возле стола — две табуретки, тоже новые. В углу — небольшой холодильник «Морозко». Остановившись перед ним, Леля озадаченно прижала ладонь ко лбу:

— В морозилке — торричеллиева пустота. И в магазин на радостях не забежала. Чего ж пожевать?.. — глянула на Антона. — Вчерашние пряники с чаем будешь?..

— За компанию — можно, — ответил Антон, садясь на табуретку.

Кудряшкина налила под краном чайник, поставила его на включенную плиту и тоже села. Глядя Бирюкову в лицо, вдруг сказала:

— Глаза у тебя красивые.

— У тебя — тоже, — зная неравнодушие Лели к своей персоне, улыбнулся Антон.

— Не ври. У меня глаза зеленые, как у кошки, а у тебя — синие, будто чистое небо. И взгляд у тебя умный. Люблю умных парней, но в жизни уголовные обормоты ко мне липнут. Уже троих фраеров сменила и все не могу научиться понимать людей. Лишь вот теперь… На инструментальный завод устроилась. Третий месяц не курю, хотя и тянет сильно. С выпивкой завязала. Это соседка, баб Зина, меня образумила. Добрый она человек. Знает, что я — не конфетка, а жалеет. Даже деньги взаймы дает. Завидую Верке Петелькиной, что у нее такая бабка есть. А у меня все поумирали. Мама — когда я в пятый класс ходила, отец чуть позднее. Шофером работал и по пьяной лавочке с другом в речку кувыркнулся на самосвале… Доучивалась за счет колхоза…

— Ты из села? — спросил Антон.

— Ну, из Мошковского района. Приехала в Новосибирск в институт поступать — конкурс не прошла. Назад вернуться постыдилась, совсем лопоухая была. Тут городские хмыри налетели… Осточертело все. Махну, наверно, назад в село родное, устроюсь дояркой на ферме. Баба Зина говорит, теперь доярки до трехсот рэ в месяц получают, если не ленятся. А я раньше не ленивая была. Это в городе привыкла дурочку валять… — Кудряшкина облокотилась на стол, подперла кулаками подбородок. — Что-то меня на откровенность поволокло. Наверно, от радости, что шапку приличную завела. Давай теперь ты выкладывай: кто такой и зачем пришел?

Бирюков показал удостоверение. Кудряшкина, заглянув в раскрытые корочки, опешила. Поблекшее лицо ее зарозовело. Леля зябко повела плечами и криво усмехнулась:

— С тобой не заскучаешь… А вообще-то терять мне нечего. С протоколом будешь допрашивать или на слово поверишь?

— Поверю на слово, — сказал Антон.

— Хоть за это спасибо. О ком рассказывать?

— О Зоркальцеве и Анжелике.

— Оклеветала красномордая Генку. Тот, дурачок, скрылся, но все равно ведь поймают. А вообще Генка — мировой мужик. Хочешь знать, это он устроил меня ученицей на свой завод. Деньги, понятно, любит зашибать. А кто теперь не любит?.. Всем красиво жить хочется. Знаешь, например, как Зоркальцев «Жигули» купил? Сам рассказывал, что собрал из утиля небольшой мотоцикл и продал его на законном основании. За полученный «навар» купил подержанный «Урал» с коляской. Своими руками довел до ума и выручил полную стоимость «Урала». Потом за пустяковую цену взял разбитый в аварии «Москвич», отремонтировал — комар носа не подточит. Таким макаром и наскреб кругленькую сумму на новенькие «Жигули». Ну какое здесь преступление?

— Зоркальцева в этом и не обвиняют. Что у него с Анжеликой получилось?

— Ничего! С Милосердовым Анжелика доигралась до бэби, а когда Людмила Егоровна — вот по ком тюрьма плачет! — подняла пыль до потолка, Анжелика поджагз хвост и на своего репетитора бочку покатила. Честно, Зоркальцев не насильник. Уж на что Ирка Крыловецкая ухо с глазом была и то никакими приемчиками не охмурила Геннадия. А то на гундосую Анжелику он позарился бы. Ни в жизнь!..

— Что сама Анжелика говорит?

— Сказать ей нечего. Гундосит, что мама буром в прокуратуру поперла, теперь сама не знает, как затормозить.

— Говорят, Милосердов не прочь на Анжелике жениться…

— За деньги «карлсон» — как баба Зина его называет— на обезьянке женится.

— Чего он к тебе похаживал?

— Мишка наказал за квартирой приглядывать, друзья они были. Друг и приспособился с «королевой» встречаться, когда она объявила, что в приданое будет новенькая «Волга», трехкомнатная квартира с венгерским гарнитуром и дачка в два этажа…

На плите задребезжал крышкой вскипевший чайник. Кудряшкина, протянув руку, щелкнула выключателем и опять повернулась к Бирюкову.

— Ставь пряники на стол, — сказал Антон.

— В самом деле будешь?..

— Почему бы нет? Ты ведь есть хотела.

— Уже расхотелось.

— Перестань…

За чаем с черствыми