– У меня в офисе вырубилось электричество.

– Я рада, что мы там, где тепло и сухо.

Он и не мечтал провести весь день в постели с ней. Какое он имеет право читать брату нотации о пристойном поведении, когда сам так отчаянно хочет коснуться Кендалл, поцеловать, снять с нее свитер.

– Давай здесь и останемся. – Аккуратно, Сойер, очень аккуратно. – То есть ты можешь оставаться столько, сколько захочешь, пока такая ужасная погода?

Простая вежливость, приправленная не самыми пристойными мыслями.

– Я сказала Джилиан, что, скорее всего, не приду и мы будем в отеле. Подумала, что такая легенда не выглядит подозрительно.

– Если ты не против, я проверю почту.

Ему нужно остыть.

– А я поработаю на ноутбуке. Мне понадобится пароль от вай-фай.

– Цифра «один» и «легаси», все строчными буквами.

– О, единственное наследство[1]. «Гранд-Легаси», понятно. – Она широко улыбнулась, продолжая ломать его стойкость.

Его трясло, когда он открыл почту и стал печатать письмо отцу. Они не разговаривали целую вечность. Конфликт из-за «Гранд-Легаси» оказался затяжным и слишком серьезным.

«Отец.

Нам нужно кое-что обсудить. Я бы предпочел сделать это лично, но, если ты готов говорить только по телефону, придется так. Твое вмешательство в дела с отелем – это одно, но ты перешел черту, пытаясь подкупить моего менеджера по пиару, и я этого не потерплю. Если хоть один волосок упадет с ее головы или ее уволят…»

Сойер перестал печатать. Всего несколько предложений, а он уже кипит. Нужно обуздать гнев. Возможно, Кендалл права, и гнаться за отцом не самая лучшая идея. Он не хотел его спровоцировать, особенно если существует хотя бы малейшая опасность того, что это может угрожать Кендалл. Нужно поговорить с отцом с глазу на глаз, чтобы отслеживать его реакции, поскольку он надеялся разобраться с этим раз и навсегда. Тем не менее безопасность Кендалл превыше всего.

Он просмотрел новые входящие сообщения, но ничего срочного не нашел, а потому не стал утруждаться с ответами. С Кендалл в соседней комнате сложно сосредоточиться. Подумав, что спор – отличный предлог проведать гостью, он поддался этому порыву.

Войдя в гостиную, он застыл на месте. Открывшаяся картина завораживала. Кендалл выглядела так мирно и идеально. Темно-рыжие волосы, обрамляющие лицо, губы, похожие на вишни.

На него снова обрушилось осознание, назревавшее последние несколько недель, правда, теперь все встало на свои места. Он совершил огромную ошибку, не позвонив ей после ночи, проведенной вместе, не сказал, что эта ночь действительно имела для него значение. Она не только произвела на него впечатление, но и оставила неизгладимый след в душе. Это невозможно игнорировать, как ни пытайся. Сойер снова хотел сделать ее своей, но не желал считать месяцы до окончания проекта. За это время может появиться кто-то другой. Сегодня, не исключено, единственный шанс показать, как сильно он хочет получить еще одну возможность. Да, сегодня, когда они уверены в том, что никто ничего не узнает.

Сознание Кендалл начало выкарабкиваться из сна, хотя глаза еще не открылись. Просто урвать больше роскошных моментов из сновидения, которое как раз в этот момент дошло до лучшей своей части. Сойер снял с нее одежду, а она с него, и они своими телами скручивали простыни на его постели в прекрасный узел. И пусть она не в состоянии заполучить его в реальности, он тем не менее в главной роли в ее сне.

Она застонала от мысли, что придется покинуть эти удивительные видения, однако необходимо встать до того, как придет он. Заснуть на его диване достаточно стыдно. Она медленно открыла глаза и заставила себя сесть, при этом все еще пылая изнутри.

Играла приятная музыка. Кендалл потерла глаза и снова посмотрела на улицу. Ничего не изменилось, только дождь сменился мокрым снегом. На подоконнике скапливалась изморось.

Сойер выглянул из кабинета.

– Вы только посмотрите, кто проснулся!

От смущения у нее загорелись щеки.

– Не знаю, что со мной случилось. Последнее время я очень устаю. Прости, что заснула на твоем диване.

– Вопрос в том, чувствуешь ли ты себя лучше? Тебе точно не мешало отдохнуть.

Она улыбнулась:

– Да, гораздо лучше. Спасибо.

– Должно быть, ты слишком много работаешь.

– Наверное.

Он стоял перед ней, засунув руки в карманы джинсов, которые были ему в самый раз – не слишком узкие и не висели мешком. В самый раз, чтобы напомнить, насколько ей понравились его ноги. Серый свитер хорошо подчеркивал глаза, делая их невозможно черными и глубокими. Кендалл хотела зарыться в этот свитер и остаться там навсегда.

– Думаю, мне нужно идти. Я и без того уже заняла у тебя половину дня и к тому же не хочу рисковать и ждать, когда погода еще ухудшится.

Она принялась складывать одеяло.

– Не уходи. Я хочу, чтобы ты осталась.

Он опустил глаза в пол, снова взглянул на нее и прокашлялся.

– Я хочу кое-что тебе сказать. То, что я не смогу на работе.

Пульс забился с бешеной скоростью.

– Хорошо. Это касается твоего отца?

– Нет, абсолютно не касается.

Он сделал шаг навстречу и сел возле нее.

– Прежде всего, признаюсь, я наблюдал за тем, как ты спишь.

Теперь сумасшедшее биение сердца сопровождалось смущением.

– Смотрел?

– Как я мог удержаться? Ты такая красивая.

Комплимент от него ощущался особенно, словно улучшенная версия того, что обычно говорят в подобных случаях.

– Очень мило. Ты тоже не так уж плох.

Он засмеялся, тряхнув темными волосами, снова взглянул на нее. Кендалл утонула в его глазах. Они притягивали словно магнит и заставляли смотреть на него и только на него.

– Могу я спросить тебя кое о чем?

«Если о том, помню ли я, в какой стороне твоя спальня, то да».

– Конечно.

– Ты вспоминаешь нашу совместную ночь?

Она раздумывала над ответом, не зная, что лучше, перестраховаться и соврать или сказать правду, потому что он, в свою очередь, был с ней откровенен. Только что приснившийся сон не облегчал выбора.

– Думаю, ты знаешь ответ на этот вопрос.

– Ты имеешь в виду кольцо?

– Я носила его, потому что не могла забыть тебя. Было так хорошо наконец позволить себе стать уязвимой перед ним, сбросить доспехи.

Он выпрямился и сел рядом с ней на диван. Взял за руку. Ей нравилось, как его пальцы сжимали ее. Волнение и удовольствие слились воедино. Невозможно отрицать, что с Сойером она чувствует себя в безопасности. Ей нравится эта черта в мужчинах, как это ни было старомодно. Впрочем, раньше она никогда не испытывала этого.