— Сказано-то хорошо… - криво усмехнулся рыцарь и  рокочущим голосом продолжил, подбираясь еще ближе:

— Итак, ты красива, а я силен... Значит, я тебе все-таки не противен, девушка?

«Он точно собирается говорить до утра!»

— Вы кажетесь мне весьма интересным  мужчиной… и я готова служить вам, для того и пришла…

Ей вдруг показалось, что воин перед ней вполне заслуживает хорошего отношения, он не набрасывается  сразу, как голодное животное, а хочет немного расположить к себе.

 «На его фоне я выгляжу просто распутной девкой!»

Марине вдруг стало неимоверно стыдно и захотелось вежливо извиниться, только вот отпустит ли сентиментальный медведь в свою келью. Может, попытаться?

— Если вы планировали просто отдохнуть, господин, я лучше пойду,  не хочу вам навязываться… возможно, вы устали с дороги...

— Куда это ты собралась? Тебе велели зайти еще к кому-то? - теперь в голосе мужчины послышалась явная злость.

— Вот уж нет! Ни к кому я больше входить не намерена! Хватит с меня приключений, - Марина попыталась спрыгнуть с постели,  желая схватить сорочку, закутаться в плащ и уйти.

«Позор! Явилась к израненному вояке и разлеглась как последняя… прости Господи! Вот же дурища! Нет, никогда я больше не сотворю подобную глупость! Пусть все идет само собой...»

Однако ей даже не удалось покинуть просторную лежанку. Дагмар поймал на лету и прижал к своей груди.

— С чего ты взяла, что я устал, красавица? Я лишь хотел убедиться, что не слишком тебя пугаю. Я никогда не беру женщин силой и всегда щедро вознаграждаю за ласки. Ты же хочешь получить деньги, верно?

Такого стыда Марина не испытывал за всю свою жизнь,  - она никак не могла вырваться из железных объятий соседа, не могла удрать, как бы ей этого ни хотелось.

— Ну же, обними меня, милая!

И на этот раз, послушавшись его мягкого голоса, Марина с гулко бьющимся сердцем несмело обвила здоровенную шею, прильнув напряжеными сосочками к широкой груди воителя, коснулась виском небритой щеки.

В ответ она услышала  глубокий протяжный вздох и замерла. Дагмар медленно погладил большими грубыми ладонями ее нежную спину и проворчал добродушно:

— Какая ты гладенькая, славная… и пахнешь как хорошо… я буду бережно с тобой обращаться,  не бойся.

Почему-то его простые слова, сказанные хрипловатым сбивчивым шепотом, снова вызвали волну желания в теле Марины.

«И вовсе он не чурбан, даже может быть ласковым… Ах, как давно меня так горячо не обнимали… и такими сильными руками… может, у меня за всю жизнь будет только одна  ночь с настоящим мужчиной - страстным и в то же время заботливым. Потом буду вспоминать это приключение в холодной постели… И пусть только попробует еще начать разговоры - зацелую так, что имя свое забудет!»

Но Дагмар сам нашел ее теплые губы. Его поцелуй был настойчив, но не тороплив, некуда было спешить, впереди долгая ночь для двоих. Он явно растягивал удовольствие, удерживая в руках гибкое, желанное тело.

Теперь Марина уже сама поудобнее разместилась на его коленях, разведя ноги, и чувствуя как реагирует на ее откровенные  движения его восставшая плоть.

Дагмар не спешил расстаться с ее ртом, он действовал с расстановкой - посасывал нижнюю губу, скользил по ней языком, затем переводил все внимание на верхнюю губу, слегка прикусывая ее, все больше и больше распаляя Марину, заставляя ее активнее  елозить по его лишенной растительности груди,  крепче к нему прижиматься.

И вот, наконец, почувствовав, что больше не в силах сдерживать свое пламя, Дагмар уложил «подарок» на постель навзничь и навис сверху, опираясь на ладони. Рыцарь жадно и быстро покрывал горячими поцелуями трепещущие плечи и груди, срывая с губ Марины невольные стоны нарастающего удовольствия. Она только прикрыла глаза, едва успевая отвечать на  его умелые ласки.

«В жизни своей я так не желала мужчину, просто водоворот, я себе не принадлежу - хочу чтобы он меня взял немедленно, чтобы  наполнил собой...».

Ее податливое тело плавилось словно воск в его руках, выгибалось навстречу, истекало соком и Дагмар не стал больше медлить,  -  вошел в нее одним сильным уверенным движением и погрузился до предела в доверчиво раскрытую глубину.

— Ах… ай!

Почувствовав внутри себя  впечатляющий размер, Марина распахнула глаза и невольно сжалась.

— М-м-м… какая же ты тесная и  маленькая… я тебе сделал больно?

Марина перевела дыхание и постаралась расслабиться.

— Вы приятно превзошли все самые смелые мои ожидания…

Блаженствуя от галантного комплимента, Дагмар почти лег на нее сверху и тихо усмехнулся, тяжело дыша приоткрытым ртом:

— Ты чудно говоришь, верно, и впрямь горожанка! Хм… как же в тебе хорошо… такая горячая и тугая… стой! Ты же не была девственницей?

Он даже приподнялся на локте, чтобы заглянуть ей в глаза, но Марина поспешила успокоить  заботливого любовника:

— Я принимала мужчину, однако, он не идет ни в какое сравнение с вами!

И здесь ей совершенно не пришлось прибегать к лукавству. Вряд ли кто-то из ее двух предыдущих партнеров мог похвастаться «достоинством» подобного размера.  И такой же разговорчивостью во время любовных игр.

— К тому же у меня не было ничего подобного уже месяц.

Дагмар осторожно продолжил движение назад, и Марина  вдруг отчего-то испугалась, что он оставит ее  в силу своей деликатности, не желая причинять неудобства… «вот же, нежный громила!»

— Нет, не беспокойтесь, мне уже хорошо, я сейчас привыкну, женщины ведь созданы для того, чтобы угождать мужчине, «при этом, хорошо бы и о себе не забывать!»

— Ты и впрямь решила, что я хочу покинуть тебя! Странная  девчонка… Даже если вся Инсекта за тобой сейчас явиться, я тебя никому не отдам!

Дагмар снова опустился на нее, прижимая к постели своим весом. Рыцарь  осыпал поцелуями ее грудь и лицо, не лишая внимания даже подмышки и шею, и одновременно медленно двигался в ней, заставляя приспособиться под свой немалый размер, наконец, получить удовольствие.

И  через пару минут Марина чувствовала себя в совершенном раю. Она плавно подавалась навстречу каждому его движению, подстраиваясь под его ритм, она развела бедра шире и обхватила его ногами, заставляя проникать еще глубже, учащать темп. 

Издав новый протяжный стон, Дагмара ощутимо сжал ее ягодицу ладонью, заставляя их тела слиться вместе.

— Великие Боги, как же ты хороша!

Расслабившись после бурного соития, Дагмар едва мог совладать с дремотой. И вдруг в глубине сознания  явно различил уже позабытый рокот и ворчание мощного зверя.