– Говорят, что никого не было, – отозвался Андрей, утомленно вздохнув.

Я круто развернулся и зашагал к садовому домику по ярко освещенной аллее. Когда мне оставалось всего-навсего переступить порог, сзади послышались торопливые шаги; обернувшись, я увидел все того же рослого парня, который быстро бежал вслед за мной.

Уперевшись в дверной косяк, я терпеливо дождался, когда он приблизится, и спросил, растягивая слова:

– Что, еще какое-нибудь ЧП?

Отдышавшись, Андрей сказал:

– Нет, просто меня сменили, и захотелось с тобой потолковать.

– Проходи, коли так, – любезно разрешил я, проследовав на кухню.

Мои пальцы привычно нащупали на стене пластмассовый тумблер выключателя, но едва успел загореться свет, как череп буквально раскололся надвое – перед глазами поплыли радужные пятна, и я потерял сознание…

* * *

Я очнулся внезапно, словно от толчка, и обнаружил, что лежу на полу маленькой полутемной комнатки. Подогнутые ноги, упиравшиеся подошвами в стену, болезненно затекли, но распрямить их не было никакой возможности. Во рту было солоно и мерзко – подобный привкус может быть только у свежей крови.

С трудом разлепив глаза, я попытался сфокусировать взгляд на чем-нибудь одном… Первое, что удалось различить, – геометрически ровный ряд белоснежных кафельных плиток. Сквозь небольшое запотевшее окошечко под потолком в комнатку пробивался мутный электрический свет.

И только теперь я расслышал несколько обрывочных фраз, звучавших на фоне громкой музыки. Один голос принадлежал кораблевскому телохранителю, а второй я точно уже где-то слышал, но где и когда, вспомнить никак не мог, сколько ни старался.

– Зачем вы его сюда приволокли? – спросил собеседник Андрея. – Что, нельзя было сбросить этого козла на корм рыбам? – Под «козлом» наверняка подразумевали меня.

– Я думал, что он вам нужен. – Во второй раз за сегодняшний день охраннику приходилось оправдываться. – Потом одному такую тушу мне было не поднять. Я с огромным трудом засунул его в багажник, чтобы доставить к вам. – Это «вам» звучало в устах Андрея по-особому холуйски и подобострастно.

– Ладно, – смилостивился второй, который явно занимал высшую ступеньку в их криминальной иерархии, – дождись Шрама, и кончайте его.

За этим последовали гулкие шаги, рождавшие вкрадчивое эхо, такое же, как на дне глубокого колодца.

Я приподнялся на локте, чтобы осмотреться. Несомненно, это был погребок. Бетонные стены покрывала многолетняя плесень, а по углам разрослась густая паутина.

К своему огромному удивлению, я обнаружил, что абсолютно не связан, но это было маленькой радостью на фоне огромных неприятностей – все мои члены затекли от постоянного бездействия, а в голове шумело, как после недельного запоя.

Пытаясь приподняться на локтях, я этим еще больше усилил нестерпимое жжение во всех суставах и противный звон в ушах; меня почему-то замутило – видимо, не обошлось без сотрясения мозга.

Пока я предавался невеселым раздумьям, пытаясь обрести точку опоры, где-то рядом послышался шорох.

Мои глаза судорожно всматривались в темноту и наконец различили размытый силуэт женской фигуры: сжавшись калачиком, на высокой койке спала какая-то девушка – ее длинные спутавшиеся волосы походили на жалкий пучок сантехнической пакли, а измятая одежда скорее подошла бы привокзальной бродяжке, чем благовоспитанной даме.

С трудом переставляя негнущиеся ноги, я вплотную приблизился к девушке. Это была Инна. Как долго я ее искал, но, и найдя, не мог похвастать собственными успехами.

Теперь мы оба были пленниками, но с той маленькой разницей, что за нее папаша выложит солидные деньги, а за меня же никто не даст и ломаного гроша. Неожиданно девушка зашевелилась, открыла глаза и уставилась на меня мутным взором. Постепенно взгляд стал приобретать заметную осмысленность, и я понял, что она меня узнала. Как бы в подтверждение моим мыслям прозвучало несколько коротких слов:

– Виталий, это вы? – Становилось непонятно, спрашивает ли она меня или просто утверждается в собственной правоте.

Чтобы напрочь развеять все сомнения, я поспешно отозвался, натужно шевеля заплетающимся языком:

– Да, это я.

В моем ответе прозвучало столько ненужной тоски и беспомощности, что я невольно поежился, представляя, какой жалкий вид приобрел в ее глазах.

– Расскажи, как тебя похитили? Куда смотрела охрана? Где мы сейчас находимся и сколько человек нас охраняют? – Вопросы сыпались из меня, как конфетти из новогодней хлопушки.

Следуя нормальной женской логике, Инна начала с конца:

– Где мы находимся, я не знаю, – ее звонкий голосок сладкой трелью отзывался в моих ушах, – и насчет охраны тоже… – Она сделала короткую, но весьма выразительную паузу, собираясь с мыслями, и обстоятельно поведала мне подробности похищения.

Оказывается, когда она приходила ко мне в хибару, ее уже ждали около пихтовой аллеи. Главная роль в похищении отводилась охраннику Андрею. Остальное было делом техники…

– Лучше бы я вытащила тогда тебя в город, ведь именно за этим я и приходила, – совершенно честно призналась она, – но, увидев этих ощипанных куриц, передумала.

Меня несколько шокировало столь неожиданное признание, и я смутился, потупив взор.

– А как тебя угораздило попасть во всю эту историю? – спросила она после короткой паузы.

– Да, в общем-то, достаточно случайно, – почти не смущаясь, соврал я, – проходил мимо, дай, думаю, загляну на огонек.

Девушка тихо рассмеялась, пряча за улыбкой отчаяние и боль прожитых в постоянном страхе часов.

Меня же подмывало как можно больше расспросить ее о предателе, стоящем за спиной бизнесмена, и тут я заговорил:

– Как ты думаешь, Андрюша затеял всю эту кашу или он просто мелкая сошка?

– Нет, – ответила Инна, – его втянули в историю совсем недавно. Я слышала разговор между одним противным типом с огромным шрамом во всю щеку и каким-то там еще Пупком…

– Ба-а-а! Знакомые все лица. Не далее как пару часов назад они пытались свести со мной счеты, сбросив за борт прогулочного теплохода. И хотя мне удалось смыться, вряд ли это останется забытым. Они свое еще нагонят.

Между тем Инна продолжила, не обращая внимания на мои словоблудия:

– Так вот, этот Пупок спросил про Андрея, назвав того «сладким лохом», что, мол, сколько надо будет с ним делить. А второй ответил, что «лоха» подцепил вместо несговорчивого садовника самый главный, и он получит десять кусков, как и было договорено, и отвалит, если все пройдет гладко.

– И?..

– Тогда Пупок сказал: «Давай сделаем грубый отъем, а „жлоба“ пустим под лед». С чем второй охотно согласился.

Меня всегда поражала людская жадность и тупость. Чего еще не хватало Андрюше: непыльная работа, стабильный и достаточно высокий заработок, так нет же – понесла его нелегкая в волчью пасть за призрачной наживой! Вот и наживет себе геморрой, а скорее всего лишнее отверстие в черепе.