- Молока! Спасибо! – волчонок вцепился в кусок обеими руками и только собрался вгрызться в середину, как уловил взгляд матери. Сразу  выпрямился и принялся аккуратно откусывать понемногу, тщательно пережевывая.

Баба Маша только головой покачала.

- Ты б его еще вилкой пироги есть заставила. Дитё же, пусть кусает так, как ему нравится.

- Его отец считал, что зверь может вести себя по-звериному, это нормально. А человек должен вести себя по-человечески, иначе, очень легко потерять человечность. Сначала за стол садиться, рук не вымыв, потом – есть руками, чавкать. Дальше – больше, оглянуться не успеешь – вместо человека выйдет свинья.

Баба Маша покачала головой – матери, конечно, виднее. А мальчонка-то наголодал, вон, как уминает!

И подсунула на тарелку Андрейке второй кусок.

Лера, наблюдая, как насыщается сын, чуть не пропустила звук открывшейся калитки и бряк цепи, метнувшейся в конуру собаки.

Шаги по крыльцу, стук в дверь.

- Входи, Матвей, не заперто! – крикнула хозяйка, не поворачивая головы от противня с третьим пирогом.

Дверь чуть скрипнула, и в кухню шагнул высокий мускулистый мужч… волк.

Андрейка замер с пирогом в руке, Лера и сама едва в соляное изваяние не превратилась.

- Привет, красавицы! О, какой у вас защитник! Тебя как зовут? – волк сел рядом с Андреем.

- Андрей, - тихо ответил мальчик, настороженно глядя на оборотня. – Если ты захочешь обидеть мою маму, я тебя укушу!

- Андрейка! – с укоризной проговорила мать. – Дядя никого обижать не собирается.

- Молодец, настоящий защитник растет! – похвалил Матвей и протянул волчонку руку. – Я – Матвей. Будем дружить?

Ребенок  смело посмотрел в лицо волку и изо всех пока еще цыплячьих сил сжал его пальцы.

- Будем, если вы не шутите. Я быстро расту и с каждым днем сильнее!

- Отлично! Нашему клану как раз очень нужен такой смелый мальчик. Пойдешь к нам жить?

- Я – как мама, - ответил Андрейка, переводя взгляд с одного на другую.

Баба Маша, пробормотав что-то про «негодницу Найду», подхватила кастрюльку с едой для собаки и вышла на улицу. Пусть гости пообщаются без лишних глаз!

Да, она им – почти своя, но всё равно, присутствие человека им может помешать.

Матвей краем сознания отметил, что человечка вышла во двор, и мельком подивился её тактичности и сообразительности.

- Матвей, - представился волк ещё раз, теперь обращаясь уже непосредственно к женщине.

- Валерия, - отозвалась она.

- Вот и познакомились. Ну-ка, защитник, очищай тарелку! Сам говоришь – растешь быстро, а для быстрого роста надо хорошо кушать! А мы с мамой твоей поговорим, хорошо?

- Хорошо, - волчонок вернулся к пирогу, посматривая на Матвея поверх куска.

- Мария сказала – ты работу ищешь?

- И работу, и новый дом, - ответила Валерия. – Баба Маша сказала, вам повариха нужна, так я с радостью. Готовить умею. Нам с сыном много не надо, мы можем на одной кровати спать.

- Место есть, ютиться не придется, - успокоил альфа. – Андрейка, ты не против, если мы с твоей мамой пойдем в комнату поговорить? А то здесь так вкусно пахнет, что ни о чем другом думать не могу. А нам надо решить несколько важных вопросов.

Мальчик перестал жевать и вопросительно посмотрел на мать.

- Ты кушай, кушай, - отреагировала Валерия. – Мы с альфой обсудим, где будем с тобой жить и кем я стану работать.

- Ты, правда – альфа? – вдруг спросил Андрейка.

- Да, - кивнул Матвей.

- Тогда, почему ты – добрый? Мы раньше жили в клане, нашего альфу все боялись, когда его видели, старались не показываться.

- Андрюша, - одернула сына мать. – Не до этого сейчас.

- Да, нет, пусть говорит. И, что же этот альфа делал? Обижал тебя?

- Он всех обижал, - насупился волчонок. – А меня и маму – больше всех! Мы – не чистокровные, прошептал мальчик и нахохлился. – Вы должны это знать, да, мама? Если вы не любите полукровок, то нам лучше не ходить в вашу стаю.

- Скажи, у тебя есть зверь?

Андрей кивнул.

- Ты оборачиваться можешь?

Мальчик кивнул еще раз, вскочил и через мгновение на тряпичной дорожке сидел худой длинноногий волчонок.

Звереныш встал, потянулся и – раз! – опять мальчик. Только в процессе потерялась маечка, остались только трусики.

- Какой у тебя зверь красивый! Моему Моррону он понравился, - отреагировал Матвей. – Как его зовут?

- Волк.

- И имя хорошее. Так вот, Андрейка – у тебя есть Волк – какой же ты полукровка или нечистокровный? Ты настоящий оборотень и каждый, кто посмеет назвать тебя полукровкой, будет иметь дело со мной!

- Правда? – замер мальчишка. – А мама?

- А что – мама? – Матвей повернулся к Лере. – Зверя чувствуешь?

- Да. Но оборачиваться не могу.

- Не важно. Зверь же есть, значит, рано или поздно научишься. Общаешься с волчицей? Видишь её?

- Вижу, общаюсь.

- И какой идиот назвал вас полукровками?

- Моя мама была человеком, - возразила Валерия. – Я, точно, нечистокровная.

- Ты – волчица, - отрезал Матвей. – Если есть зверь – ты оборотень, а кто родители, не важно. У нас в клане вы будете в полной безопасности. Выделим вам дом, мама работать будет, а ты пойдешь в садик.

- В садик?

- Да, весь день будешь играть, и учиться с другими волчатами. Ну, как – разрешишь мне поговорить с мамой?

- Хорошо, - согласился Андрейка. – Но если ты ее обидишь…

- Помню – ты меня укусишь. Обещаю – ни за что не обижу.

- Тогда налей мне еще молока и иди, разговаривай, - разрешил сын, протягивая матери пустую чашку.

       - Садись, Валерия, - сейчас перед женщиной был не дядя Матвей, а альфа. – Рассказывай.

-  Мой муж умер. Машина сбила, сразу насмерть. Мы не расписывались, так жили, а метку он мне только в человеческой ипостаси мог поставить, я же не могу оборачиваться, - начала Лера.

- Почему по человеческим законам не расписались? – спросил Матвей.

- Его родня против была. Меня, вообще, так и не признали. Полукровка без оборота – позор семьи – так свёкор говорил. Антон не хотел ссориться с родными, просил меня потерпеть, обещал, что со временем они смирятся, и тогда мы распишемся.

- Но у вас щенок! Как можно было лишать своего ребёнка имени и защиты клана?! Тем более – он оборачивается.

- Да, муж очень гордился сыном. Андрейка у нас смышленый и сильный не по возрасту, - улыбнувшись, ответила женщина. – Но родные его и знать не хотели. Из-за меня.