Мать тенью ходит, волки приветливы, но в глазах жалость и осуждение.

Жалость к альфе! Немыслимо!

И он гнал мысли, работая за троих, загоняя себя до изнеможения, когда падаешь на ходу и засыпаешь не там, где лёг, а где хоть на секунду замер. Хоть стоя, хоть сидя.

И помогало, да. Но приходили сны, в которых он был не один, в которых по дому бегал сынишка, а на руках сидела дочка. И ужинать звала жена, выглядывая из двери и улыбаясь своим любимым.

И накатывало заново, с ещё большей силой.

Особенно угнетало, что ничего не исправить и не вернуть.

С легкой руки Верховного, Кирилл теперь много ездил по миру, налаживал и поддерживал контакты с кланами из других стран. Только в Канаду он никогда не летал, да Верховный и не настаивал, понимая, что новая встреча с Алексис ни к чему хорошему не приведет.

Мужчина почувствовал, как рыкнул и ощетинился Грис.

Это проблема, когда твой собственный зверь, твоё второе (или первое?) я, на тебя обижен.

Нет, Грис не устраивал демонстраций, отзывался, если Кирилл к нему обращался, но полностью закрылся от всего, что касалось самок и щенков. Такое впечатление, что он для себя твердо решил прожить оставшуюся жизнь бобылём.

А Кириллу хотелось семью.

Только окончательно потеряв Татьяну, он понял, насколько она ему была дорога. К детям такого не возникло. Умом он понимал, что щенки – его, но запах Верховного, напрочь отшибал все отцовские чувства. Щенки и щенки. Славные, милые, но – чужие.

А Кирилл до боли, до звездочек и перехваченного дыхания хотел своих.

Если раньше он грезил обретением истинной, то теперь ему снились крошечные ножки и ручки, младенцы и толстолапые волчата с нетвердо стоящими ушами.

По ночам, во сне, он переживал их первый зубик, первые шаги, первое слово.  И просыпался, несколько секунд не понимая – ему снилось или всё на самом деле, а потом накатывала хандра.

Он виноват, да. Осознал, проникся, нырнул на самую глубину. Если бы мог всё вернуть!!!

Но приходилось, сжав зубы, жить дальше. И просыпаться по ночам от ощущения потери.

  Волки в клане ни словом, ни взглядом не напоминали, что какое-то время их альфа был смещен и побывал в шкуре беты.

Казалось, всё вернулось на круги своя, жизнь продолжалась, но мужчина всё чаще и чаще ловил себя на мысли – «уйти в монастырь». Конечно,  не на самом деле  в монастырь – кто б там еще ждал оборотня! – а в фигуральном смысле. Сменить образ и место жизни.

Обязанности альфы больше не вдохновляли, результаты работы на благо клана – не радовали.

Некоторое время размышляя, куда приложить руки, Кирилл вспомнил, что его стае Верховным назначено построить один капитальный, полностью оборудованный коровник для клана Григорьева. Собственно, стройка уже шла полным ходом, фундамент заложили еще весной, а теперь завозили материалы, подвели коммуникации и потихоньку возводили стены.

Кирилл как раз слушал очередной доклад о ходе дел, когда его осенило – вот, куда ему надо уехать! Клан, как уже показала практика, прекрасно функционирует под руководством Владимира, а его Наталья, так и так, занимает должность Луны. Не один год, кстати. И прекрасно справляется.

Ему надо сменить обстановку, погрузиться в простую жизнь, поработать руками, как простой волк. Ещё там совершено безлюдные земли, значит, будет возможность для Гриса гулять в своё удовольствие, не опасаясь нарваться на неожиданного туриста, грибника или отдыхающего.

Немного напрягало наличие Матвея и то, что Верховный часто наведывался в новый клан, еще и не один, а с семьей. Но Кирилл рассудил, что смотреть один из новых коровников, стоящих на приличном удалении от посёлка, альфа гостей вряд ли потащит. Поэтому, опасаться внезапной встречи не стоит, зато единения с природой будет, хоть отбавляй.

Обдумывая так и этак, альфа всё больше приходил к пониманию – это отличная идея!

Через пару часов, закончив неотложные дела, Кирилл вызвал Терешина.

- Володь, - начал он, дождавшись, когда волк присядет, - я хочу уехать в нашу строительную бригаду на коровник. И пожить там с ними, поработать – до завершения строительства объекта. А клан оставить на тебя, уверен – ты справишься.

- Справиться-то,  справлюсь, - отреагировал Владимир, - но как мы это объясним волкам? Зачем тебе туда ехать и работать с простыми оборотнями?

- Мне это надо, - серьёзно ответил Кирилл и встал. – Понимаешь, я задыхаюсь. Каждый день одно и то же. Те же стены, дела, вопросы, эмоции и окружение. Я устал, очень устал, история, которую я допустил, сильно по мне ударила.

- Но ты собираешься туда, где эта история и развивалась. Её фигуранты будут регулярно попадаться на глаза.

- Нет, не будут. Там дел море, Григорьев не станет сидеть над душой, на одном из ста объектов, а Татьяна  на коровник не поедет. Зато там тихо и безлюдно. Полная смена деятельности и обстановки – вот, что мне надо.

- Хорошо, допустим. Но Верховный? Как мы ему объясним, почему ты месишь раствор, а я решаю дела клана? Такие вещи не делаются за его спиной.

- Я подготовил доверенность, вот она, - Демин протянул Терешину один из лежащих перед ним листов. – И написал докладную Волкову, сейчас договорим, и я отправлю её с курьером. Если дела в клане не пострадают, Верховному нет дела до наших рокировок. Владимир, на два месяца! Очень прошу, дай мне эту передышку!

- Хорошо, - ответил Терешин, немного помолчав. – Как объясним волкам?

- Как есть – альфа решил, что смена обстановки и вида деятельности пойдет на пользу. Все и так в курсе, что я последний год из стресса не вылезаю. Поймут.

- Ладно, уговорил. Собираю сход?

- Да, собирай на завтра. Давай посмотрим, что у нас первоочередное, еще с Гранскими надо разобраться, и я могу ехать.

Докладная ушла Верховному, через пару часов пришло смс – «Не возражаю».

Владимир уже привычно впрягся в повседневные дела, а Кирилл решил перед отъездом навестить мать. Совсем он её забросил, это не годится. У неё, кроме сына больше и нет никого.

Василина приходу Кирилла не удивилась, обрадовалась, но от новости оторопела.

- Простым рабочим? Кирюша, по статусу ли тебе?

- Я так хочу, мама, - твердо ответил мужчина. – Хватит, насиделся за столом, от дурных мыслей голова пухнет. Физический труд мне только на пользу: жир растрясу, и мозги на место встанут.

- Да, где ж ты жир увидел? – покачала головой волчица. – Дошёл совсем, на чём только штаны держатся…

- Не переживай, я справлюсь. Это надо мне, надо Грису.

- Так и тянет тебя на те земли. Не будет ли хуже, Кирилл?

- Не будет, - твердо ответил волк. – Перегорел уже, всё. Горечь осталась, но горечь на себя. Я стал иначе на многие вещи смотреть, увидел их под другим углом – мне некого винить, всё сам, своими руками сотворил. Заслужил, что имею.  Пожить в глуши, поработать руками мне только на пользу. Вернусь через два месяца – начну жизнь заново, с новой страницы.