Я осталась сидеть одна. Несколько минут тупоразглядывала себя в зеркало и вдруг сообразила: Анна Михайловна Викторовасоврала. Я никак не могла одиннадцатого мая сидеть в кустах около таунхауса вкрасном платье с меховой накидкой. Самое интересное, что у меня есть подобноеодеяние. Вернее, оно не мое, а Томочкино. Одиннадцатое мая – день основанияиздательства «Марко», дату празднуют широко, справедливо полагая, что этозамечательный пиар-повод. Хозяин «Марко» снимает пафосное место, шикарныйресторан, и устраивает помпезную тусовку. Приглашенных море, водка рекой,закуска грузовиками, веселье через край, вход в вечерних нарядах. Я влезла вТомочкино платье и, по настоянию подруги, накинула на плечи мех. Не очень люблюносить шкурку пушистого зверька, но Томуська решительно заявила:

– Платье очень открытое, лучше надетьгоржетку. Не спорь, один раз помучаешься, зато затмишь всех.

Через короткое время после «общения» с тем,что при жизни было норкой, у меня начались насморк, кашель, из глаз полилисьслезы, а шея и плечи зачесались, кожа горела так, словно ее кусали сотнизлобных муравьев. Сообразив, что у меня аллергия на мех, я пошла в туалет исняла его. Беглый взгляд, брошенный в зеркало, сказал – необходимо возвращатьсядомой. Платье и правда очень открытое, и сейчас все выставленные напоказ частитела писательницы Виоловой выглядели отвратительно. Если я вернусь в зал безнакидки, присутствующие начнут шарахаться от дамы, похожей на ребенка, больногокорью, – красные пятна разного размера ярко выделялись на моей белой коже.Пришлось, прикрывшись все той же горжеткой, шмыгая носом, спешно убегать. Натусовке я провела от силы пятнадцать минут и не знала, как поступить. Вернутьсядомой и сказать Томуське про начавшуюся почесуху? Это невозможно, подругарасстроится до слез. Пойти прошвырнуться по магазинам? В вечернем-то платье сглубоким декольте и волочащимся шлейфом… Поехать к знакомым? Но они у нас с Томуськойобщие и непременно проболтаются о случившемся. Оставалось одно. Тихо радуясьтонированным стеклам, я забралась на заднее сиденье своего джипа, легла наподушки и взяла журнал. Почитаю спокойно, послушаю музыку и поеду домой.

Из радиоприемника лились нежные мелодии,пресса оказалась скучной, и я неожиданно заснула. Да так крепко, что проснуласьоколо трех утра, лязгая зубами от холода. Вот каким образом я провелаодиннадцатое мая – дрыхла в джипе, а не сидела в кустах. Анна Михайловна врет!Или ошибается. Некая Лена Петрова в красном платье просто невероятно похожа наменя. А дядька с мерзким голосом меня с кем-то спутал! Он знает про ЛенуПетрову, но считает ее Ариной Виоловой!

Внезапно горло перехватил спазм. А откудамистеру Икс известен мой телефон? Что ему надо? Кто он? Где найти Лену Петрову?Нужно во что бы то ни стало отыскать странного мужчину, показать ему своегодвойника и сказать: «Я тут ни при чем, разбирайтесь сами!»

Хорошая идея, но почти неосуществимая.Представляете, какое количество женщин носит имя Лена в сочетании с фамилиейПетрова? А уж обнаружить человека, о котором известно лишь одно: он мистер Икс,и вовсе гиблое дело.

Я встала, расплатилась по счету, вышла изресторана, пошаталась по торговому центру, нашла киоск с телефонами, купиласамый крепкий шнурок, вернулась к машине, вынула из «бардачка»предусмотрительно спрятанный телефон, посмотрела на дисплей в поискахпропущенных звонков, и тут ангел-хранитель, которому надоело давать своейглупой подопечной подсказки, со всей силы треснул меня кулаком по дурному лбу.

Определитель номера! Только что в ресторанеЯна возмущалась поведением хозяина, который даже в выходной день не оставляетее в покое. А как Яна поняла, кто звонит? Посмотрела на дисплей и увиделазнакомый номер. И у меня есть определитель!

Затаив дыхание, я принялась шарить в телефоне.Так, сегодня никто не разыскивал меня, было лишь несколько звонков от мистераИкса. В памяти мобильника сохранился номер, он повторяется несколько раз!

Шумно вздохнув, я нажала на кнопку набора.Сейчас послушаю, кто отзовется, и если на другом конце будет мистер Икс, тонайти его – дело пяти минут.

– Алло, – бойко ответил незнакомыйдевичий голос, – рекламное агентство «Панда». [2] Вера слушает.

– Панда? – переспросила я.

– Да, к вашим услугам.

– Мне недавно от вас звонили.

– Кто?

– Мужчина.

– Назовите фамилию.

– Я не знаю ее.

– Тогда имя.

– Тоже неизвестно.

– И с кем прикажете вас соединить? –со скрытым раздражением спросила Вера.

– Но мне очень надо поговорить с человеком,который со мной связывался.

Вера хмыкнула.

– Вы хотите заказать рекламный ролик?

– Нет.

– Текст для СМИ? Но у нас сейчасспециалист отсутствует.

– Нет.

– Брендирование мы не делаем, –продолжила Вера. – Только ролики.

– Что? – не поняла я.

– Понятно, – вдруг заявилаВера, – ты актриса, ищешь работу, тебе надо к Николаю Фомину. Соединяю.

Прежде чем я успела возразить, в трубкепослышался щелчок, и густой баритон кокетливо произнес:

– Ну и аллоу! Кто там? Не молчим,говорим! Зайчик! Не спи, замерзнешь!

Это явно не мистер Икс, у того в голосе небыло и намека на слащавость.

– Козленочек! Говори, – настаивалФомин.

– Здравствуйте, Николай, я…

– Через час в приемной, – отрезалФомин, – в приличном виде. Если на голове хаер, расчеши немедленно! Боевуюраскраску смой, сделаем естественный макияж. Силиконовые сиськи, гордость нашу,прикрой одежонкой, мини-юбки сними, в смысле выброси. И никаких белыхботфортов! Живо! Скоком! Время – деньги! Адрес знаешь?

– Нет, – ошарашенно ответила я.

– Записывай, зая долбанутая, –приказал Фомин и, продиктовав необходимые сведения, отсоединился.

Я потрясла головой, вылезла из машины и опятьполетела в торговый центр. Не знаю, в какую историю я вляпалась, но сидетьсложа руки нельзя. Рано или поздно милиция выйдет на след Лены Петровой, убийцыИгоря Гаврилина, и тогда мне придется долго объяснять следователям, что я неверблюд, а это очень сложно.