– Ты про «ваше племя»?

– Хватит это повторять. Бесишь уже.

Она открыла калитку и прошла на территорию. Я шагнул следом, отметив, что черный «мерседес» стоит под навесом, а вот микроавтобус отсутствует.

Поднимаясь по бетонным ступеням на крыльцо, я обратил внимание на наличие панели включения сигнализации под дверным звонком.

Мы, войдя в дом, очутились в длинном и просторном коридоре, выполнявшем, по всей видимости, функции холла. Приглушенный желтый свет, пустующая стойка ресепшен у входа, безликая картина на стене.

– Можешь не разуваться, – сказала Эльвира.

– Какое радушие.

Коридор заканчивался дверью в подсобку и переходом в следующее помещение. Проследовав за Эльвирой, я оказался в просторном актовом зале. Дневной свет проникал в него через два огромных окна. Вдоль стены тянулись ряды деревянных стульев. Слева располагались небольшая сцена с софитами и винтовая лестница, ведущая на второй этаж. А в центре зала меня ожидали два человека, которых я сразу же узнал благодаря фотографиям на сайте школы «Гретель».

Саяра Ринатовна оказалась довольно рослой женщиной, на пару сантиметров выше меня. Резкие черты лица, волосы длинные и прямые, очень смуглая кожа. Зеленые, без малейших намеков на доброту и покладистость глаза смотрели уверенно. Одета она была в строгое зеленое платье в пол, подчеркивающее идеальную осанку.

Ее компаньон Макс выглядел менее представительно, но куда опаснее. Глазки маленькие, черненькие и вертлявые. Треугольное лицо бледноватого оттенка, взлохмаченные темные волосы. Черный костюмчик с галстуком и белой рубашкой на тщедушных узких плечиках не добавлял ему респектабельности. Макс держался позади Саяры, спрятав руки за спиной, и на меня смотрел с плохо скрываемой хитрой ухмылкой. Впечатление он производил прегнусное.

Я остановился в нескольких шагах от парочки. Эльвира отошла в сторонку и замерла, скрестив руки на груди.

– Он побоялся загонять машину, мам. Думает, что мы задумали его прикончить.

Саяра едва заметно улыбнулась.

– Вы действительно опасаетесь, что мы хотим вас убить? – Голос ее оказался очень чистым и твердым.

– Я рассматриваю все варианты.

– Он реально их рассматривает, ма. Прямо сейчас сканирует все подряд. Я вижу, как тянутся синеватые лепестки от его головы…

Я повернулся к ребенку:

– Я-то думал, мы друзья.

– Ага, мечтай.

– Эльвира, перестань смущать гостя. Вы должны простить мою дочь. Она обладает сразу двумя талантами, не способствующими общению: видит намерения людей и говорит, что думает. Ужасная комбинация.

– Да, я успел оценить.

– Позвольте представиться. Меня зовут Саяра Ринатовна, это – мой компаньон Макс Витальевич. – Она сделала паузу, внимательно глядя на меня. – А как ваше имя?

Я ничего не успел ответить – за меня это сделала мелкая чертовка:

– Он назвался Следопытом.

Макс неприятно усмехнулся. Саяра же отнеслась к фразе дочери со всей серьезностью.

– Разумеется… Ведь это имя передает суть вашего дара, не так ли?

– Зачем вы меня позвали? – спросил я.

– Хотела познакомиться и узнать, не вы ли вчера следили за моим вторым помощником?

– Да, я.

– Зачем?

– Он показался мне странным парнем.

– Вы решили, что «напали на след»?

– Когда я его нашла, он выходил из твоего музея, – в очередной раз сдала меня Эльвира.

Я вновь покосился на девочку – она тоже начинала меня бесить.

– И ты еще мою ауру называешь скотской?

– Общались с Амалией Мартиновной? – спросила Саяра.

– Знакомился с коллекцией природных камней.

– Ее выставят только через неделю, а вам ложь не к лицу. Как поживает моя бывшая работодательница?

– Вся в расстройствах из-за вашего сгоревшего архива.

– Вы – сотрудник правоохранительных органов?

– Я друг человека, которого обеспокоили действия вашей дочери.

– Анастасия Пашутина, – с пониманием кивнула Саяра. – Дочь рассказывала о вашей встрече у них дома. Уверяю, малышке Алёнке ничего не угрожает.

– Рад это слышать.

Бетреддинова вздохнула.

– Давайте говорить напрямую…

– Давайте, – поддержал я эту идею.

– Мы живем в уникальное время, – продолжила она. – Что-то в людях меняется, мир перестраивается – и вы это чувствуете. Вы не можете сказать, как именно, но подспудно ощущаете некие процессы. Мой ребенок обладает удивительным даром. Я убеждена, что она не одинока. Вы – второй телепат в этом помещении – являетесь прямым тому доказательством.

Я пожал плечами:

– И что с того?

– А то, что люди со сверхъестественными способностями существовали всегда. Другое дело, что многие из них живут, так до конца и не реализовав потенциал. Интуиция, дежавю, вещие сны – все это зачатки восхитительных умений, которые никак не могут пробиться в повседневную жизнь!

Я посмотрел по сторонам.

– Этим вы здесь занимаетесь – растите телепатов?

– Моя дочь ищет детей, чья аура насыщена особой энергетикой. Отыскав ребенка с минимальными задатками экстрасенса, мы предлагаем ему стать учеником школы «Гретель» и развить спящий талант до максимально возможного уровня.

– Лавры профессора Ксавье вам жить не дают?

– Чьи?

– Не важно… А для чего вам это? Хотите обзавестись личной армией детей-телепатов?

– Я считаю, нереализованный потенциал – самое страшное, что может произойти с человеком. Красивый цветок, которому не дали расцвести. Я сама слишком долго занималась нелюбимым делом. В итоге бесценные годы жизни растрачены впустую, а результат – невыносимая тоска. Я не позволю дочери блуждать в темноте общественных стереотипов и стать конвейерным болванчиком. И если, кроме нее, удастся помочь еще паре детишек, можно будет сказать, что свою жизнь я прожила не зря.

Бетреддинова говорила вполне убедительно, как человек, искренне верящий в свои идеалы. Я перевел взгляд на Макса. Мелкий и суетливый, он переминался с ноги на ногу, выглядывая из-за плеча компаньонки. Вот в его благородных порывах сорокалетнего человека, затеявшего переоценку жизненных ценностей, я очень сомневался.

– Вы готовы тратить свои деньги на развитие экстрасенсорных способностей у чужих детей? – поинтересовался я.

– Занятия отнюдь не бесплатны. К тому же в школе «Гретель» мы обучаем игре на музыкальных инструментах, актерскому мастерству и другим видам искусства. И, дабы не быть голословной, я прошу вас лично во всем убедиться. – Саяра подняла руку в пригласительном жесте.