Она без раздумий согласилась на приглашение Андре. Эта легкость пугала ее саму, но Ксения ничего не могла с этим поделать.

Прием у губернатора проходил в грандиозном зале, украшенном новогодними гирляндами и стекающими с потолка каскадами сверкающих огоньков. Гости в парадной одежде шуршали тканями и драгоценностями, искрясь под светом элегантных люстр. Роскошь события дышала волшебством приближающегося Нового года.

Андре, в вычурном черном смокинге, с нетерпением ожидал Ксению у входа. Его сердце непроизвольно забилось быстрее, когда увидел ее. В вечернем платье и с макияжем Ксения, наконец-то, выглядела на свой возраст, но это только придавало ей больше очарования. Он протянул руку, и она коснулась его пальцев хрупкими пальчиками. Взгляды их встретились, и Андре заметил, как ее глаза задержались на его лице.

— Вы выглядите восхитительно, Ксения, — прошептал он, подводя ее ко входу в зал.

— Спасибо, Андре. Это… невероятно, — ответила она, глазея по сторонам на роскошь светской жизни.

Поначалу Ксения казалась ошеломленной блеском и великолепием, огромными люстрами и дорогими нарядами. Однако постепенно она начала чувствовать себя увереннее, благодаря вниманию и уважению Андре. Он представил ее нескольким важным персонам, а также паре потенциальных инвесторов, искусно завораживая их рассказами о ее активизме и планах на будущее кафе.

Ксения включилась в разговор, умело переключая тему на историю города, на ее блог, используя каждую возможность, чтобы распространить свое послание.

— А ваш активизм не мешает ли вам наслаждаться красотой вашего города? — осведомился один из гостей, хитро прищурившись.

— Наоборот, — с неожиданной живостью ответила Ксения. — Это как раз заставляет меня еще сильнее ценить то, что мы имеем, и бороться за его сохранение для будущих поколений.

Андре наблюдал, как она общается с гостями, украдкой отмечая ее естественное остроумие и умение держаться среди влиятельных личностей.

— Да вы знаете, госпожа Воеводина, что господин Мартен, ваш спутник, весьма положительно отзывается о вашем активизме? — сипло, но не без иронии произнёс Борис Иванович, которого мучила простуда.

Ксения вежливо улыбнулась и ответила: — Я полагаю, господин Мартен весьма тактичен в своих отзывах. Возможно, он в корне несогласен со мной, но его воспитание не позволяет ему говорить об этом открыто, — она лукаво посмотрела на Андре.

Даже в разговоре с предпринимателем, который недвусмысленно намекнул на возможные "общие интересы" в сфере бизнеса, Ксения ответила выдержанно, но твёрдо:

— Развитие — это не просто строительство новых зданий, это умение видеть старые, стоящие перед нами. Вот, например, мое кафе. Еще до революции там был ресторан, а в советское время — столовая. Поэтому я попыталась сохранить и облик ресторана и столовой, одновременно привнося…

Андре вёл себя как совершенный кавалер, представляя Ксению влиятельным гостям. Ему нравилось наблюдать, как она, сначала смущаясь, а потом смело и уверенно вступала в диалоги, не теряя своей стойкости и в то же время оживлено обсуждая будущее города и возможности для потенциальных инвестиций.

На один момент Ксения поймала себя на мысли, что она почти забыла о своем презрении к происходящему с особняком и мужчине, стоявшему перед ней. Андре, с его обаянием и уверенной улыбкой, снова заставил ее сердце забиться в унисон с его. Но и в этом магическом свете и роскоши она не могла отбросить собственные принципы.

— Спасибо, Андре, — она прошептала, когда они медленно кружились в танце. — За прекрасный вечер. Я…

Андре почувствовал, как теплое дыхание Ксении скользнуло по его шее. Она не договорила, внезапно склонив голову на его плечо. Его сердце отзывалось эхом к её ритму, и внутри всё зашептало, что вот она, истина, которую он пытался отрицать. Чувства к этой упрямой и красивой активистке заставляли его вновь переосмыслить всё, что он задумал. Андре ощутил, как тонкий аромат её парфюма смешивается с запахом его кожи. Это было слабоуловимое ощущение того, что она сдается его обаянию, и в этот миг краски бала как будто растворились в их взглядах, и он почувствовал, что игра становится чем-то большим, отчего растерялся, потеряв свою обычную решимость.

Андре обернул руку вокруг ее талии, словно хотел защитить её от всего мира. От всех подлостей, которые он ей готовил. Он слишком хорошо понимал опасности игры, в которую вступил, но именно сейчас не был в состоянии думать о них.

— Ксения, я… — начал он, но слова замерли на губах. Знал ли он на самом деле, что собирается сказать? Ритм музыки медленно сбавлял обороты, но ритм их сердец, казалось, бился быстрее.

Как в тумане, они продолжали танцевать, вихрь эмоций в каждом движении. Мягкие звуки оркестра плавно окружали их, создавая иллюзию уединенного острова среди моря богатства и блеска приема.

К тому времени как музыка стихла, Ксения отстранилась, посмотрела в его глаза, и Андре увидел в них застенчивость, смешанную с непоколебимой решимостью. — Я никогда не забуду этот вечер, но ты должен знать, я не изменю своих убеждений. Я буду продолжать бороться за наш город и его историю, — твердо произнесла она.

Андре тяжело вздохнул, было понятно, что он пересмотрит свои планы, которые он обговорил с Борисом ранее. У него был последний шанс повлиять на Ксению, не прибегая к жестким мерам, которые сам Борис Иванович от него ожидал. Но сейчас, когда она стояла перед ним, невероятно прекрасная и неизменно мужественная, он понял, что не в состоянии причинить ей боль.

— Я понимаю тебя, Ксения, — тихо сказал Андре, отпуская ее руку. — И я уважаю твою приверженность принципам.

Она улыбнулась ему, той сложной, смешанной улыбкой, которая говорила ему, что ночь ещё не закончена, и что решения, которые он примет после этого, определят итог их взаимоотношений.

Оставив за спиной ослепительный свет и блики новогоднего зала, Андре и Ксения вышли на морозный воздух. Искорки снега рисовали серебряные узоры в пронизывающем ночном воздухе. Сняв пальто, Андре накинул его на плечи Ксении, чтобы защитить ее от холодной погоды.

Они стояли в тихом снежном саду, где живые огни фонарей создавали мягкое сияние на снегу, отчётливо проявляя каждый след их шагов. Слегка дрожащей от холода, но ещё больше от внутреннего волнения, Ксения смотрела на Андре странным взглядом — в нём переплетались благодарность и неуверенность.

— Ты — тот, кто уничтожает, но почему-то я вижу в тебе строителя, — сказала она осторожно, словно искала подтверждения своих слов в его глазах. — Зачем ты пригласил меня сюда? Чтобы я смогла привлечь спонсоров для моего кафе?

— Ты подозреваешь меня в скрытых мотивах? — Андре усмехнулся.

— Я не думаю, что снос дома может принести тебе настолько огромную выгоду, чтобы ты приехал сюда из