— И, черт возьми, убедимся, что она ей принадлежит, — гнулсвое неутомимый сержант.

— Вы не хотите проверить мои документы? — спросила Филлис,протягивая сержанту бумаги.

— Как не хотеть, хочу, — с довольным видом ответил Селлерс,забирая их. — Чего же мы стоим? Пошли!.. Вы тоже, Эссекс. Идемте с нами!

Мы вышли из здания аэровокзала и направились к автостоянке.Кучка любопытных последовала за нами, но мало-помалу она стала редеть, и кместу парковки дошли только двое, самые настырные, которые тихонькопереговаривались, бросая на нас любопытные взгляды. Несомненно, они былиуверены, что полиция схватила трех важных преступников.

Селлерс был очень-очень доволен собой и, повернувшись,принялся меня вразумлять:

— В следующий раз, Шустрик, когда отправишься с секретноймиссией, не пользуйся кредитными карточками агентства «Кул и Лэм».

— Послушайте, — не стерпела Филлис, — вы бы или закурилисвою сигару или выбросили ее наконец.

— Если он закурит, — встрял я, — ты, милая, задохнешься отвони.

— Тогда пусть выкинет, — поморщилась Филлис.

Селлерс пребывал в столь благодушном настроении, что вынулизо рта обмусоленную сигару и, ухмыльнувшись, отбросил ее в сторону.

— Желание женщины — закон.

Отыскать машину Филлис и проверить регистрационные знаки несоставило большого труда. После чего сержант осмотрел машину и обнаружилвыбоину на правом переднем крыле.

— Откуда она взялась?

— Понятия не имею, — удивилась Филлис. — Должно быть,столкнулась с кем-то при парковке.

Селлерс вынул из кармана увеличительное стекло и обследоваледва заметный дефект крыла.

— Чем это вы занимаетесь? — не выдержала Филлис.

— Куда вы собрались отправиться крутить любовь? — спросил онвместо ответа.

— А какое это имеет значение?

— Может иметь большое значение, — задумчиво проговорилполицейский, — но я даю вам шанс договориться по-хорошему. Если вы собрались ксебе на квартиру, я могу последовать с вами и там провести допрос. Но если выпредпочитаете официальную обстановку, для этого найдется и другое место.

— Едем ко мне, — заявила Филлис.

— В таком случае, Эссекс, — широко улыбнулся сержант, — я несмею больше вас задерживать. Ведь вы хотели встретить своего друга, разве нетак?

— Поздно, — вздохнул Эссекс. — Мой друг уехал.

Я поеду с вами.

— Я вас не приглашал, — недовольно произнес Селлерс.

— Я приглашаю, — пришла на помощь Филлис. — И если вы такили иначе собираетесь задавать мне вопросы, я хочу, чтобы при этомприсутствовал мой адвокат.

— Он ваш адвокат? — удивился страж порядка.

— С этих пор — да, — вызывающе сказала молодая женщина.

— Пусть так и будет, — усмехнулся сержант.

На всем пути следования до «Паркридж Апартментс» в салонецарило молчание. Филлис вела машину очень умело, строго выдерживая предельнодопустимую скорость и скрупулезно соблюдая правила движения.

Фрэнк Селлерс сидел, погрузившись в глубокие размышления.

Филлис подвезла нас к дому, и все мы на лифте поднялись к ееквартире. Селлерс спросил:

— Ваши водительские права выписаны на Филлис Даусон, а вызоветесь Филлис Элдон. Почему так?

— Даусон, — объяснила она, — моя официальная фамилия, аЭлдон — псевдоним.

— Чем же вы занимаетесь?

— Я изучаю искусство.

— Можете показать картины?

Она молча открыла шкаф и вынула из него два холста. Похоже,краску на них наносили наобум из водяного пистолета.

— И что, по-вашему, они изображают? — недоуменнопоинтересовался Селлерс.

— То, что подскажет ваша фантазия, — терпеливо пояснилаФиллис. — Я передаю в них эмоции.

— Какая эмоция изображена вот на этой?

— Разочарование.

— Что правда, то правда! — заулыбался Селлерс. — Впервыеслышу настолько подходящее название для подобной мазни.

— Не смейте называть мою картину мазней! — возмутилась Филлис.— Я от вас уже достаточно натерпелась. Колтон, я обязана терпеть подобноеобращение?

— Определенно нет, — уверенно произнес адвокат. — Офицерполиции должен вести себя как джентльмен. Он обязан расследовать дела сообразносвоим полномочиям, соблюдая должным образом права свидетелей, с которымибеседует.

— Хорошо, хорошо. — Селлерс пошел на попятный. — Я ошибся.Меня немного подвел мой язык. Это очень милая картина, мисс Элдон… А теперь,если все сядут, я постараюсь рассказать кое-что о своих собственныхразочарованиях.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — предложила Филлис. —Сержант, чувствуйте себя как дома.

Когда все расселись, Селлерс начал с пафосом:

— Приблизительно неделю назад в северной части города некуюмиссис Харвей Честер, женщину средних лет, сбила машина. Машина скрылась сместа происшествия, бросив пострадавшую на произвол судьбы. Женщина получиламножество ушибов и ссадин, но кости, к счастью, остались целы. Служба дорожногоконтроля составила соответствующий протокол, и началось более менее обычноедознание. Мы отправились на злополучный перекресток и обнаружили там клочокматерии, вырванный из ее платья. Скажу сразу, нам это дело не понравилось,поскольку водитель автомобиля скрылся.

Наезд оказался не таким уж и ужасным, мы видели и похуже, ноэто, как говорится, дело принципа.

Селлерс замолчал, огляделся и, достав из кармана сигару, попривычке сунул ее в рот.

— Не здесь! — сурово остановила его Филлис.

— Что значит — не здесь?

— В моей квартире не курят.

Селлерс помедлил, потом глубоко вздохнул, вынул сигару изорта и сунул обратно в карман.

— Случается, — продолжал он, — что при таких наездах стороныпытаются договориться за спиной полиции, и когда мы находим виновного,выясняется, что пострадавшего-то и нет. Такой оборот дела нам, мягко говоря, ненравится.

Господа, здесь сидит Дональд Лэм — частный детектив. Я суверенностью могу сказать, что парень он очень и очень ловкий.

Совершенно случайно нам удалось установить, что как толькона сцене появился Дональд, почти сразу же с нее исчезла миссис Харвей Честер,исчезла, заметьте, вместе с пачкой стодолларовых банкнотов. Она упорхнула,словно жаворонок. Свидетельские показания однозначно указывают на то, чтостороны договорились не только о компенсации за полученную травму и переведениииска в разряд гражданских дел, но была также предпринята попытка снятьобвинение вообще. Я почти не сомневаюсь в том, что Дональд Лэм передал деньги означенномулицу. Я подозреваю, что он располагает соответствующим документом. Я отвел емупредельный срок, в течение которого он должен будет назвать мне имя своегоклиента или же лишиться лицензии… Ну, ребятки, что вы на это скажете?