— Не, чувак. Не сегодня вечером. Я занят и все такое.

— Слишком занят и забьешь на киску? — Нико спрашивает так, словно никогда в жизни не слышал ничего более нелепого.

Алекс пожимает плечами, повыше надевает сумку на плечо и уходит.

— Что с ним такое? — Нико бормочет, засовывая ноги в кроссовки.

— Понятия не имею. Есть какие-нибудь подсказки относительно того, почему он еще не въехал? Разве его квартира не была закончена несколько недель назад?

— Проблема с полом или что-то в этом роде. Хотя, если ты спросишь меня, попахивает дерьмом. Ты думаешь, у его отца появилась новая женщина, которая предпочитает модель помоложе? — Спрашивает Нико, забавляясь, покачивая бровями.

— Нет, я сомневаюсь, что Алекс согласился бы на «неряшливые секунды» своего отца.

— Случалось и более безумное дерьмо, братан.

Я ворчу. — Тебе не нужно мне этого говорить. Давай, или Стелла оставит нас позади, — говорю я, перекидывая сумку через плечо и направляясь к выходу.

— Ты уверен, что тебе не нужна компания? Мы оба тоже проводим ночь за учебой, — предлагает Стелла, когда мы выходим из лифта на нашем этаже.

— Я уверен. Я все равно был бы жалкой компанией.

— Тоби, — вздыхает она, — я бы предпочла мириться с твоей сварливой задницей, зная, что ты не одинок.

— Я в порядке, честно. — Полная гребаная ложь. — Увидимся завтра, да? — Говорю я, когда она и Себ останавливаются у входной двери.

Когда я поворачиваюсь к ней, на ее лице отражается конфликт.

— Серьезно, Стел. Я в порядке. Тебе не нужно беспокоиться обо мне.

— Серьезно? — спрашивает она. — Возможно, я сейчас не самый большой твой поклонник, но ты мой брат, Тоби. Мне не нравится мысль о том, что ты будешь одинок и несчастен.

Я улыбаюсь ей, более чем благодарный за ее поддержку. — Спокойной ночи, ладно?

Она смотрит, как я иду к своей двери. Я не оглядываюсь назад, чтобы подтвердить это — мне не нужно. Я чувствую, как ее обеспокоенный взгляд прожигает мне спину.

Вероятно, она имеет на это полное право. Черт возьми, меня беспокоит то, что я собираюсь попытаться сделать сегодня вечером.

Я оставляю свою сумку на кухне, готовая помыться позже, и направляюсь в ванную, более чем готовый принять нормальный душ и смыть остаточные последствия прошлой ночи и ту грязь, которая все еще прилипла к моей коже после тренировки.

Может, я и не отправляюсь по официальным делам, но, чувствуя, что, вероятно, мне следует выглядеть серьезно, я надеваю костюм. И когда я, наконец, выхожу из своей парадной двери, проверяя, не поймают ли меня, когда я пробираюсь мимо квартиры Стеллы, любой подумает, что меня вызвали на работу.

Ностальгия охватывает меня, когда я останавливаюсь на улице перед домом Джоди. Я провел так много времени, сидя здесь, незаметно наблюдая за ней в течение последних нескольких недель, что чувствую себя здесь почти как дома.

Доставая телефон из кармана, я проверяю приложение для отслеживания, на установке которого Тео настоял несколько лет назад, и жду, пока оно загрузится на ее телефоне.

Я загрузил приложение на ее телефон, когда мы были в хижине Эвана. У меня не было времени установить что-нибудь более сдержанное; я просто должен надеяться, что у нее не ОКР с ее приложениями и она не заметит лишнего среди множества страниц, которые у нее там есть.

Я вздыхаю с облегчением, когда он наконец загружается и показывает, что она все еще у своей подруги в Ловелле. Возможно, она находится в центре зоны надвигающихся военных действий, но Джесси — один из лучших парней Арчера, и если он верит, что его девушка в безопасности, то я знаю, что Джоди тоже. Я не раз видел их вместе с тех пор, как они вернулись из Австралии, и то, как он смотрит на нее, даже с того расстояния, с которого я наблюдал за ними, говорит о том, что он чертовски сражен. Точно так же смотрят Себ и Тео на своих девушек, когда думают, что мы не смотрим. Совершенно сраженные на повал и даже не пытаются скрыть это.

Везучие ублюдки.

Не так давно я думал, что единственное, чего я хотел, это увидеть Джонаса на коленях с вырванным из груди сердцем. Но теперь эта потребность была заменена просто возможностью сблизиться с девушкой, которая так глубоко запала мне под кожу, что я уверен, что никогда ее оттуда не вытащу.

Я откидываю голову назад, позволяя мыслям об этом ублюдке заполнить мою голову. Я должен был покончить с ним после ночи среды. Мне следовало спуститься туда после того, как Джоди убежала, и пустить пулю ему в голову. Это то, что я обещала маме сделать — не так многословно, — но я этого не сделал. И он все еще там, внизу.

Я знаю, почему я откладываю это.

Я делаю это ради нее. Для девушки, которая выросла, веря, что ее отец был порядочным парнем. Я делаю это для того, чтобы, когда у меня наконец появится шанс еще раз взглянуть ей в глаза, она увидела не только монстра, но и убийцу.

Есть очень хороший шанс, что она уже не простит меня, но, если бы я сделал это вдобавок ко всему остальному, прежде чем у меня появится шанс поговорить с ней снова, пути назад не было бы.

Прежде чем я успеваю отговорить себя от этого, я открываю дверь и направляюсь к входной двери, нажимая пальцем на звонок.

Мое сердце подступает к горлу, пока я жду. Для начала, я не могу не задаться вопросом, знает ли она, что я здесь, и игнорирует меня, или она вышла и оставила свет включенным. Но еще через несколько секунд внутри происходит движение, и дверь нерешительно приоткрывается.

Лицо Джоан бледное, под глазами тени и они налиты кровью.

Она ни на секунду не осознает, кто я такая. Черт возьми, я не думаю, что она меня даже видит. Вместо этого она смотрит прямо сквозь меня.

— Джоанна? — Шепчу я, опасаясь, что напугаю ее.

Наконец, ее глаза находят мои, и усталость и стресс уступают место чему-то другому.

Гнев и чистая ненависть.

— Нет, — рявкает она, ее рука прижимается к двери изнутри, когда она пытается захлопнуть ее у меня перед носом.

— Пожалуйста, Джоанна. Я здесь не для того, чтобы создавать проблемы.

Она наваливается всем своим весом на дверь, пытаясь помешать мне войти. К несчастью для нее, я сильнее. Кроме того, у меня есть кое-что, чего, я знаю, она отчаянно хочет.

— Просто впусти меня. Позвольте мне объяснить несколько вещей. Я могу помочь тебе сохранить твой дом.

Она перестает толкаться, ее глаза встречаются с моими в щели двери.

— Правда? — спрашивает она, в ее тоне сквозит отчаяние.