что куски, оправившиеся от шока, начали интенсивно жрать друг друга и все положительные эффекты от дробления были скоротечными.

Экономисты его времени говорили, что это «естественная монополия», но в этот бред никто уже не верил. Неприкосновенность частной собственности, защита «честного бизнеса» и прочие аргументы властей привели к тому, что начали случаться продовольственные кризисы.

«У страны с третьей армией мира», — подумал Аркадий. — «Такого вообще никогда нельзя допускать».

По земельному вопросу он знал главное. Такого вида агрохолдинги будут эффективнее обычных хозяйств, поэтому начнут выдавать гораздо больше зерна. Больше зерна — это больше пищи для городов. Больше пищи для городов — основа для индустриализации.

«В 29 году грянет Великая депрессия, от которой у нас иммунитет», — подумал Аркадий. — «Но до этого, если нынешний план будет успешно завершён, можно будет почти сразу покупать станки и целые заводы».

Ключевой элемент плана — постараться добиться признания СССР Великобританией и Францией. Если получится, то остальные страны тоже будут вынуждены признать, в том числе и САСШ. А признание — это торговля.

Если будет хорошо закрыт вопрос с сельским хозяйством, то индустриализация — это, буквально, технический вопрос.

— Ура, товарищи, — добавил Аркадий.

— Впиши! — ткнул в его сторону пальцем Алексеев. — Ну, Владимир Ильич — вот человечище! Я, конечно, не понимаю его принципиальную позицию по поводу прекращения войны, но вот ораторское искусство его — выше всяких похвал.

— Война, по сути, империалистическая, — вздохнул Аркадий. — Не ради интересов народа. Поэтому мы для него не особо-то и близки — мы ведь сейчас как те же социал-шовинисты, что сидят в Зимнем. «Революционное оборончество»…

— Но нельзя же просто сдаться! — воскликнул Алексеев. — Он что, не понимает⁈ Мы же потеряем землю, будем платить контрибуцию — это погубит нас!

— Да всё он прекрасно понимает, — ответил на это Аркадий. — Только вот идея его в том, чтобы немедленно прекратить войну. На самом деле, я бы тоже не против прекратить войну, но на хороших условиях. И мне было бы достаточно ничьей. Но есть у меня отчётливое понимание, что не получится…

Немцы обязательно воспримут это как слабость. И обязательно попытаются предпринять наступление, чтобы разом сломить ослабевшего противника. В истории Немирова они так уже делали, даже в худших условиях 1918 года — когда им не понравились предлагаемые Лениным условия мира, они предприняли наступательную операцию, чтобы улучшить их. И получилось.

«Неужели Ленин не понимает, что имеет дело со зверями?» — подумал Аркадий.

— Я тоже за мир, — заверил его Николай Николаевич. — От этой войны никакого толку, о наступлении и успехах речи уже не идёт, поэтому надо кончать её, хотя бы на ничью.

— Посмотрим, что скажет Ленин, — произнёс Аркадий. — Он сейчас в Петрограде, участвует в заседаниях Совета. Вероятно, вернётся в течение недели.

— Надо будет обсудить с ним будущее армии, — сказал Алексеев. — Непонятно мне, как он собирается формировать войска из добровольцев. Сейчас солдатам только дай волю, как они сразу же побегут по домам — никого и не найдёшь потом…

— Есть ещё добровольцы, — уверенно заявил Аркадий. — Это ведь надо подать армию по-новому. Красная Армия или что-то вроде того. Но это уже с Лениным надо обсуждать.

— Тогда возвращаемся к речи, — решил генерал. — Нужно отшлифовать, добавить больше сильных слов…

*4 мая 1917 года*

— Вот офицерство из тебя так и сквозит, Аркаша, — произнёс Сталин, хитро прищурившись. — Вроде из крестьян, вроде наш, а вот видно сразу, что тебя царскими подковами подковали…

— Бытие формирует сознание, — пожал плечами Немиров.

— Ну, да, ну, да… — усмехнулся Иосиф. — Владимир Ильич передавал привет и просил сообщить, что не сможет прибыть в ближайшее время. Но приглашает тебя в Петроград — есть темы для живейшего обсуждения.

— Как обстановка в городе? — спросил Аркадий.

— Он опубликовал кое-какие тезисы, — ответил Сталин. — Тезис о прекращении войны пользуется особым успехом.

— А об армии он передумал? — поинтересовался Аркадий.

В ходе беседы вдруг обнажилось, что Ленин хочет упразднить армию и защищать страну как в древнегреческих полисах — всеобщим вооружением граждан. Это не сработает против организованной армии, поэтому Аркадий попытался его образумить.

Идея Ленина основывалась на опыте Парижской коммуны, которая упразднила постоянную армию и собиралась опереться на национальную гвардию, то есть народное ополчение. Закончилось это плохо.

Также он обмолвился, что был интересен опыт буров, чьё добровольческое ополчение долгое время унижало британскую армию. Только вот к России этот опыт неприменим. Нет в России достаточного количества людей, которые сразу по обретению способности уверенно ходить, получали в руки охотничью винтовку.

«Да и проиграли буры», — подумал Немиров.

В целом, мнение Ленина опиралось на идеи Маркса и Энгельса, которые говорили, что армия, в итоге, должна быть упразднена, как и полиция. Только вот в окружении буржуазных держав, с регулярными армиями, такой поворот будет губительным.

— Ах, ты об этом? — улыбнулся Сталин. — Да, он передумал. Он написал о необходимости поэтапной демобилизации и параллельном формировании новой армии на добровольной основе. А ещё всем, кроме буржуев, понравился тезис о национализации земли с последующей передачей гражданам.

— И по Временному правительству он тоже прошёлся? — уточнил Немиров.

— Да ты сам почитай, — Иосиф извлёк из сумки бумаги. — Вот здесь всё.

Аркадий принял документ и приступил к чтению.

Ленин написал о необходимости полного разрыва с Временным правительством. Некоторые большевики считают, что с этими людьми можно сотрудничать, но даже Немиров считал это ошибкой — Ленин считал так же.

— Митинги и шествия почти прекратились, — сообщил Сталин. — Майские тезисы удовлетворили практически всех, кроме Временного правительства. Только кто его спрашивает, да?

— Вы привезли больше агитаторов? — поинтересовался Аркадий.

— Разумеется, — ответил Иосиф и извлёк из кармана трубку.

— Советую бросать курить, — произнёс Аркадий. — Вредно для здоровья.

— Кто тебе такое сказал? — усмехнулся Сталин.

— Доктора, — ответил Аркадий и невольно вспомнил своё далёкое прошлое.

— Врут доктора, — махнул Сталин трубкой.

— Доктора не врут, — покачал головой Аркадий. — Может, преувеличивают, но не врут. Надо слушать докторов.

— Свердлов уехал в Москву, — сообщил Сталин. — Я тоже поеду скоро, но обратно в Петроград. Ты заходи в редакцию, как будешь в столице.

—