- Прекрасно, - констатировал Ганелин, пропуская мимоушей ее тираду, - стало быть, если сейчас у нас конец девяносто девятого года,то можно считать, что ты уже три года как развелась. При этом с восемьдесятчетвертого года ты знакома со мной, с восемьдесят седьмого, это я точно помню,ты знаешь, что я тебя люблю, поскольку я сам тебе об этом заявил, с девяностошестого ты свободна, с этого же времени ты ответила, наконец, на мою любовь, ивот уже полтора года как мы с тобой живем вместе в этой квартире. И тыпо-прежнему отказываешься регистрировать наш брак. Ты можешь мне внятноответить, почему?

- Не могу, - призналась Наташа. - Просто я не вижу, чтоизменится в нашей жизни, если мы распишемся. Мы ведь и так живем вместе, насвсе воспринимают как мужа и жену, даже мои дети. К чему формальности?

- А я бы сформулировал по-другому. Ты боишься, что вжизни что-то изменится. Ты цепляешься за свою привычную жизнь обеими руками. Накаком-то этапе это, наверное, правильно. Но всегда рано или поздно наступаетмомент, когда это начинает мешать. Ты побоялась браться за экранизациюдетективов. Ты взялась за привычное "про жизнь, про любовь" иуперлась лбом в стену, потому что не можешь взлететь выше, чем можешь. Тебядержит твоя старая жизнь. Ты боишься второй раз выходить замуж. Ты боишьсяотпускать своих близких от своей юбки. Признайся себе, ты ведь не думаешь, чтоони без тебя пропадут. Да ничего с ними не случится, они все здоровые,нормальные, самостоятельные люди. Это ты без них пропадешь, потому что таковтвой образ жизни: собрать вокруг себя всех любимых и дорогих и опекать их, какнаседка цыплят. Наташенька, милая моя, надо уметь делать шаг вперед. Тыпогрязла в прошлом по самые уши, у тебя ведь даже идеология осталась изсемидесятых годов. Ты думаешь, я не понимаю, почему ты не хочешь выходить заменя замуж?

- Ой, Андрюшенька, да я и сама этого не понимаю. Простоне вижу…

- Это я уже слышал. И могу предложить тебе свою версию.Ты в первый раз выходила замуж за молодого лейтенанта, которому определилиместо службы за Полярным кругом. Зарплата у него в тот момент была не оченьбольшая, жить вы должны были вдали друг от друга. Вот это было то, что надо,это было не стыдно. Военный. Разлука. Трудности. Вполне в духе идеологии тоговремени. А я? Богатый москвич, с которым не нужно жить в разлуке. И тебесовестно. Ну как это ты со своим комсомольско-партийным прошлым, со своей веройв светлое будущее - и вдруг выйдешь замуж за предпринимателя? Немыслимо. Вот тыи не мыслишь.

- Но я же все-таки нашла в себе силы уйти от военного,- слабо улыбнулась Наташа.

- Э, ласточка моя, не хитри, - засмеялся Андрей, - тыушла не от военного, а от продавца в частной торговой фирме, то есть от такогоже служащего негосударственной структуры, как я, только мелкого. Ну так как,милая, у тебя в голове не прояснилось?

- Пока не очень. То есть нутром я что-то такое началапонимать, но не отчетливо.

- Ладно, перейдем к конкретике, - со вздохом произнесон. - Я считаю, что если ты хочешь снимать кино на "пятерку", а не на"четверку", ты должна найти в себе силы сделать шаг в другую жизнь.Если же ты будешь продолжать цепляться за старое и привычное, ты непродвинешься вперед. Ты навсегда останешься режиссером, снявшим"Соседей", но не более того. Наташенька, тебе в феврале исполнитсятолько сорок пять, ты еще очень молода и можешь еще очень много сделать. Но утебя никогда не выйдет ничего путного, если ты не расстанешься со старойжизнью. Она всю тебя опутала веревками и не дает двигаться вперед.

Наташа вытянула ноги на диване и уютно устроила голову наколенях Андрея. Неужели он прав? Неужели ее привязанность к семье, к близкиммешает ей жить? Да нет же, так не бывает, семья - это одна из вечных ценностей,а вечные ценности не могут мешать никому и ничему, это абсурд! Разве можетпомешать любовь? Или честность? Или верность? Нет, нет, Андрюша чего-тонедопонимает, он видит все в искаженном свете…

- Нет, не верю, - твердо сказала. - Ты не можешь бытьправ. Никогда такого не было, чтобы любовь к близким мешала профессиональномуросту.

- Ты передергиваешь, - мягко ответил Ганелин. - Яговорил вовсе не об этом.

- А о чем же?

- О необходимости преодолеть страх перемен. Этопрекрасно, что ты любишь своих близких. Но ты посмотри, во что этопревратилось! Ты держишь их возле себя, вынуждая жить в непереносимойобстановке взаимной ненависти. Ты душишь их своей любовью. Им плохо рядом другс другом, но зато тебе-то как хорошо! Они рядом, на два этажа поднялась - и вотони во всей своей красе. Ты терпеть не можешь свою сестрицу…

- Неправда, - перебила его Наташа, приподнимая голову,- я люблю Люсю. Конечно, она стерва та еще, но все равно она остается моейродной сестрой, и мне ее ужасно жалко, потому что она очень несчастна иодинока. И Катюшу я люблю. Я ругаюсь с ними, потому что они этого заслуживают,но от этого они не перестают быть моими близкими родственниками, о которых ядолжна позаботиться.

- Вот и позаботься. Дай им возможность жить спокойно.Дай своему сыну и сестре с племянницей отдельное жилье, раздели их наконец,чтобы они не действовали друг другу на нервы. Оторвись от них. Перестаньбояться жизни без Саши, Люси и Катерины. Как только ты преодолеешь этот страх,все остальное постепенно встанет на место. Ты перестанешь бояться сниматьдругое кино. Ты перестанешь бояться выйти за меня замуж. Ты вырвешься насвободу из этих своих веревок, которые тебе мешают.

Андрей был очень убедителен. Наташа долго размышляла над егословами, мысленно спорила с ним, приводила свои аргументы, и где-то неделичерез две сдалась, признав его правоту. Ганелин тут же связался со знакомымриэлтором и дал ему задание заняться расселением квартиры на четвертом этаже. Сыни сестра с племянницей не скрывали своей радости по этому поводу, и Наташе сгрустью пришлось признать, что они вовсе не страдают от предстоящей разлуки сней.

Новогодняя ночь прошла в бурном обсуждении неожиданногоухода в отставку Президента Ельцина, январь и февраль - в поисках квартир и воформлении необходимых документов, в марте Ганелин пригнал грузовички и развезЛюсю с Катей и Сашу по их новым квартирам. Ира заранее сказала, что никакуюмебель из своей комнаты перевозить на новое место не собирается, все это давнопора выбросить на помойку. Она приехала, перебрала оставшиеся в квартире вещи,и все, что сочла нужным оставить, уместилось всего в две коробки, которые онаувезла на своем красном "форде". Наташа с трудом сдерживала слезы, глядяна пустеющую по мере выноса мебели и вещей квартиру. Здесь прошла почти вся еежизнь. Здесь выросла она сама и ее дети. Здесь жил Марик, которого она любила.Здесь ходили и дышали ее мама, отец и Бэллочка, которых уже нет в живых. Здесьвся ее душа, ее сердце, ее слезы и ее радости. Здесь была маленькая Ксюша.Здесь был Вадим - огромный кусок ее жизни, который невозможно, да и не нужновычеркивать из памяти. А завтра сюда придут рабочие, снесут внутренниеперегородки и начнут делать евроремонт для нового владельца. И это будет ужесовсем другая квартира, в которой не останется ничего от Наташиной жизни. Онадаже не подозревала, что ей будет так больно…