Огромные камни, со свистом проносясь в воздухе, разрушали стены Преславы, убивали и калечили русских воинов, стоявших на стенах. Жужжали и завывали камни, бросаемые греческими пращниками, роем носились стрелы и копья. Греки засыпали стены Преславы камнями и стрелами, пытаясь таким образом воспрепятствовать русским оборонять город и ослабить эффективность их стрельбы. Но русские, «побуждаемые… Сфенкелем, построились на стенах и безбоязненно всеми силами начали защищаться, бросая копья, стрелы и камни». Вскоре греки пошли на штурм. К стенам были приставлены лестницы, и воины Цимисхия, держа левой рукой над головой щит, а правой — обнаженный меч, начали подниматься со ступеньки на ступеньку все выше и выше. Видя, что сдержать напор многочисленных неприятелей, несмотря на отчаянное сопротивление, не удается, русские, отбиваясь от наседавших греков, сошли со стен и укрылись за оградой царского дворца, находившегося в центре города. Между тем греки сломали крюки и сбили запоры с ворот, ворвались в город и принялись истреблять тех русских воинов, которые не успели укрыться во дворце. Захваченный в плен вместе с семьей Борис был приведен к императору и торжественно объявлен им царем болгар, причем Цимисхий подчеркнул, что он ведет войну со Святославом за освобождение Болгарии.

Вступив в город, греки немедленно же попытались штурмом овладеть царским дворцом, где укрылось до 7.000 русских воинов под командованием Сфенкеля. У открытых ворот во дворец опьяненных победой греков встретили русские, и здесь, на узком пространстве, закипела кровавая сеча. Оставив у ворот сто пятьдесят трупов своих воинов, греки отошли. Видя, что с русскими храбрецами ничего поделать невозможно, греки подожгли дворец. Огонь охватил все строения дворца.

И вот из горящего дворца вышло грозное русское войско; на утомленных боем русских немедленно же обрушились войска Варды Склира. Предстояла трудная задача — пробиться сквозь кольцо осаждающих. В неравной битве пало немало отважных русских воинов. «Они сильно сражались и не обращались в бегство», — говорит Лев Диакон. Остатки своего отряда храбрецов, разорвав вражеское кольцо, Сфенкель увел в Доростол к Святославу.

Так, после двухдневных тяжелых боев, потеряв много убитыми и ранеными, 14 апреля 971 г. Цимисхий овладел Преславой. Через несколько дней он выступил в поход. Гордясь своей первой победой, император отправил к Святославу послов, требуя, чтобы тот ушел из Болгарии. Святослав молчал. Заняв по дороге Плиску (Плисков), Динею и другие города, болгарское население которых перешло на сторону византийцев, 23 апреля Цимисхий подошел к Доростолу (Дристре).

Готовясь к решительной битве с греками, Святослав одновременно пытался удержать за собой болгар и с этой целью прибегнул к устрашению. Он «созвал знаменитых родом и богатством» болгар и до трехсот человек их казнил, а остальных в оковах бросил в темницы. Когда Цимисхий появился у города, навстречу грекам вышли русские дружинники. «Некоторые храбрые их воины, надменные чрезвычайной отважностью, вышли из строя, засели в скрытном месте и, сделав нечаянное нападение, убили несколько передовых наших ратников», — сообщает Лев Диакон. Старая тактика антов — биться в неприступных местах, как мы видим, с успехом применялась их потомками.

С отважными русскими воинами, пойманными конницей Цимисхия, поступили чисто по-византийски — их изрубили мечами.

Когда византийцы подошли к Доростолу, навстречу им, «сомкнув щиты и копья наподобие стены», вышли русские. Грянула страшная битва. К ночи под давлением греков русские вынуждены были уйти в город. Весь день 24 апреля греки возводили укрепленный лагерь на холме у Доростола. Русские молчали. Наутро сражение возобновилось. Стоя на башнях, русские осыпали греков стрелами и камнями из метательных орудий. Греки отвечали на выстрелы русских, выставив своих пращников и лучников.

К вечеру русские конные воины вышли из города и стали на открытом месте. Неумевшие сражаться на коне, русские воины не смогли сдержать натиска греков и после схватки удалились за стены Доростола. Большую роль сыграло и то обстоятельство, что у русских под седлами были необученные пугливые кони, набранные, очевидно, от плуга, с которыми трудно было справиться в бою. Греки поражали их копьями, что усиливало их замешательство. В то же время на Дунае появились «огненные» корабли. По приказу Святослава русские «немедленно собрали все свои ладьи» и поставили их на берегу Дуная, у городской стены Доростола.

Греки не отважились проникнуть вслед за ними и остались выжидать, блокировав Доростол со стороны реки и отрезав путь отступления русским.

26 апреля русская «стена» снова обрушилась на греков, и в восьмичасовом бою победа уже склонялась на сторону «тафроскифов», но смерть Сфенкеля, убитого копьем каким-то греком, внесла растерянность в ряды воинов, и они «начали мало-помалу отступать с поля битвы и подвигаться к городу» (Лев Диакон).

В городе начал ощущаться голод. Русские непрерывными вылазками стремились ослабить греков и прорвать кольцо блокады. Византийцы не знали ни минуты покоя. Когда положение с продуктами особенно обострилось, Святослав выслал двухтысячный отряд на ладьях. Русские вернулись с большими запасами, по дороге разбив многочисленный отряд греков и захватив его обоз с провиантом. Цимисхий жестоко наказал начальников этого отряда и велел перекопать рвами все дороги, ведущие из Доростола. В окопы была посажена спешенная конница Петра и Варды Склира. Костлявая рука голода готова была удушить русское войско. Святослав разослал гонцов к печенегам и венграм, прося помощи, но помощь не приходила. Византийцы засыпали ров, которым воины Святослава окружили город, чтобы помешать грекам устанавливать свои камнеметные машины, и град камней и бревен все время осыпал Доростол.

Тогда 19 июля в послеобеденное время, когда греки менее всего могли ожидать со стороны русских активных действий, они напали на греков, смяли их первые ряды и пробились к метательным машинам, пытаясь уничтожить их огнем. В этом сражении у греков был убит магистр Иоанн Куркуас, близкий родственник императора, начальник всех воинов, обслуживавших метательные орудия. Сжечь машины не удалось, и русские отошли в город. Но и грекам эта вылазка русских стоила очень дорого. На следующий день русские, снова построившись в несколько рядов, стеной, вышли на поле битвы. Густой фалангой выступили против них византийцы. Русские, сжав фалангу с боков, начали неуклонно усиливать свое давление. Тысячи убитых с той и с другой стороны покрывали уже поле сражения.

И в тот момент, когда победа склонялась на сторону русских, грек Анемас сразил мечом русского богатыря Икмора, «первого мужа и вождя скифского войска после Святослава» (Лев Диакон). Увидев смерть своего военачальника, русские, закинув за спину свои огромные щиты, начали отходить к Доростолу.

Наступила ночь. Полная луна матовым светом заливала поле сражения, усеянное трупами павших русских и греков. Русские вышли на поле и начали собирать тела