своем месте под навесом крыльца, но самого Мамута друзья нигде не видели.

— Мы с Офелией составили список тех, кто в ночь гибели Альваро выезжал на место происшествия. Я уже кое-кого из них обзвонил, но большинство, как и судмедэксперт, вышли в ночную смену. Если у нее не будет много работы, она свяжется с остальными, чтобы узнать, не контактировал ли кто-то с обитателями Ас Грилейрас до того, как те приехали в больницу.

Из-за угла здания показалась высокая фигура Мамута, который на ходу застегивал ширинку, что объясняло его отсутствие на посту. Охранник оглядел парковку, заметил автомобиль Ногейры и замер, пытаясь разглядеть сидевших внутри. Писатель и лейтенант вышли из машины. Мамут вернулся на свое привычное место.

Возможно, из-за того, что клиентов почти не было, охранник охотно ввязался в беседу.

— Разумеется, я прекрасно все помню, наблюдать за парковкой — моя обязанность. Ньевес меня даже в туалет не пускает. Дон Сантьяго — наш постоянный клиент, он весьма щедр. Когда на стоянке много автомобилей, он просит меня присматривать за его машиной, чтобы какой-нибудь пьяный идиот ее не поцарапал.

— Значит, ты их видел.

— Естественно. Это была суббота — самый напряженный день, клиенты едут развлекаться. Около здания заняли все места — не то что в воскресенье, когда люди предпочитают проводить время с семьей. — Мамут ухмыльнулся, и в неоновом свете вывески сверкнули белые, явно вставные зубы. — Я видел, что приехали два автомобиля и остановились в дальнем конце парковки, у выезда на трассу. Это показалось мне странным, поэтому я пошел проверить. Иногда к нам заезжают наркодилеры, пытаясь сбыть свой товар, и я должен их прогонять: Ньевес не хочет, чтобы о ее заведении пошла дурная слава.

Мануэль улыбнулся, но Мамут, не заметив иронии, продолжил:

— Я увидел дона Сантьяго и успокоился. Из второго автомобиля вышел тип, который иногда с ним приезжал. Они недолго о чем-то говорили и при этом почти кричали. Слов я не уловил — мешала громкая музыка, доносящаяся из клуба, — но было ясно, что дон Сантьяго очень зол. Он сел в машину, хлопнул дверью и уехал, бросив своего спутника.

— И это всё?

— Тот чувак постоял немного, и вдруг рядом с ним остановился автомобиль. Я обратил на него внимание, потому что машина свернула на парковку не с шоссе, а со стороны леса. — Мамут махнул рукой в направлении виднеющихся вдалеке деревьев. — Там иногда парочки уединяются, ну, вы понимаете… — Охранник бросил на собеседников многозначительный взгляд. — Это был пикап. Он приехал с грунтовой дороги, вон там, слева. Из автомобиля вышла женщина и какое-то время разговаривала со спутником дона Сантьяго.

Ногейра посмотрел на дальний конец парковки.

— Далековато. Ты уверен, что на пикапе приехала именно дама?

— Высокая, волосы длиной вот досюда, — Мамут поднял правую руку к шее. — Она была одна. Выйдя из машины, не закрыла дверь; в салоне горел свет, и я прекрасно рассмотрел, что там больше никого нет. Они с парнем немного поговорили, затем обнялись, он сел в свою машину, она — в свою, и оба выехали на шоссе.

— Обнялись?

— Да, на прощанье. В тот момент из клуба вышел клиент и заговорил со мной, я отвлекся, а когда снова посмотрел в ту сторону, оба уже уезжали.

— Во сколько это было?

— Около часа ночи.

— Ты хорошо рассмотрел машину той женщины?

— Номеров я не разглядел, но это белый пикап с рисунком на бортах. Что-то вроде… да, точно, корзина с цветами! — Охранник широко улыбнулся и самодовольно добавил: — Я же говорил: моя обязанность — следить за всем, что здесь происходит.

— Пикап с рисунком в виде корзины с цветами на бортах, — повторил Мануэль, когда они с Ногейрой вернулись в машину. — Это автомобиль Висенте, а женщина, которую описал Мамут, очень напоминает Катарину.

— Мы уже знаем, из-за чего ссорились мужчины: Альваро сказал, что не будет платить, и его брат взбесился.

— Да, но Сантьяго уехал, а Альваро в тот момент еще был жив.

— И тут появляется Катарина… Что она здесь делала?

— Не знаю, но эта женщина очень оберегает своего мужа, — заметил писатель, вспомнив подслушанный в клинике разговор жены маркиза, которой осточертело хлопотать вокруг никчемного мужа. — Возможно, она заподозрила, что у него проблемы, и выследила его.

— Хм. — Лейтенант поджал губы.

— Что такое?

Гвардеец завел двигатель, и тут его мобильник зазвонил. Это была Офелия. Ногейра включил громкую связь, чтобы Ортигоса тоже мог слышать.

— Как мы и подозревали, один из сотрудников проинформировал о происшествии родных Альваро, — сообщила судмедэксперт.

— И кто же?

— Парень из дорожной инспекции. Некий Перейра. Он заявил, что не усмотрел в этом ничего предосудительного и позвонил Сантьяго в районе двух часов ночи…

— В районе двух? То есть сразу после аварии?

— Да. Перейра сообщил, что Альваро погиб в ДТП, поскольку, по имеющимся данным, не справился с управлением. Но наш коллега также упомянул про следы краски и про то, что органы не сбрасывают со счетов версию об автомобиле белого цвета, замешанном в инциденте. Перейра, похоже, сболтнул лишнее, пытаясь продемонстрировать свою услужливость. Но это еще не всё. — Офелия сделала театральную паузу.

— Милая моя! Que non temos toda a noite![32] — воскликнул лейтенант.

— Хорошо, хорошо. Через два дня Сантьяго позвонил Перейре и поблагодарил его. Лично я думаю, что наш коллега получил еще и щедрый чек, хотя это лишь предположения. Кроме того, новоиспеченный маркиз попросил об одолжении. Он сообщил, что племянник одной пожилой дамы, работавшей у них в поместье, пропал. Обеспокоенная старушка подала заявление, но Сантьяго будет крайне признателен, если ему сообщат о местонахождении парня или его автомобиля. И продиктовал Перейре регистрационные данные транспортного средства.

— Машины Тоньино, — сделал вывод Ногейра.

— И что Перейра? Сообщил Сантьяго о том, что Видаля нашли? — спросил Мануэль.

— Да, вчера вечером, часов в пять, наш коллега позвонил маркизу и сказал, что обнаружили труп парня. А также добавил, что его смерть очень смахивает на суицид.

Ортигоса схватился руками за голову.

— Сантьяго не убивал своего любовника. И вообще не знал, что тот мертв. Когда ему сообщили об этом, он испытал такую боль, что решил свести счеты с жизнью.

— Полагаю, что так, — ответила Офелия.

— Почему же тогда за несколько дней до обнаружения трупа Видаля маркиз рыдал в церкви, прижимая к лицу рубашку юноши? Может быть, он уже знал, что Тоньино мертв, и испытывал глубокое чувство вины?

— Он плакал, так как думал, что любовник его бросил, — пояснил писатель. — Тетка Антонио говорила, что каждый день ей звонил кто-то из