не подразумевает безболезненного отказа от него. Кто-то да пострадает. А контракт с группой… там никаких санкций не предусмотрено.

- И… - я все еще не понимала, - в чем проблема?

- Однажды… ты сказала, что друзьям не платят деньги. У них… был бы шанс стать твоими друзьями. А у меня – нет.

Эм… вот это поворот.

- И ты не хотел давать им такой шанс, - недоверчиво уставилась я на него. – Потому что не хотел, чтобы со мной кто-то дружил?

Потому что поверить, будто парень, так жестоко пострадавший из-за злого легкомыслия Риссы, вдруг мог захотеть сблизиться со своей мучительницей, невозможно. Скорее, я его неправильно поняла.

- Можно и так сказать, - он криво усмехнулся. – Но ты не оставила ни шанса моей способности убеждать.

- Трындец, - и вот как я должна на это реагировать?

По сути, они же все равно думали обо мне плохо. Даже с учетом того, что верить своему другу у них были все основания, и со мной они общались куда реже, чем с ним – все равно, они брали у меня деньги, улыбались мне и считали плохим человеком.

Обидненько, так-то.

Вот только с годами к обидам начинаешь относиться проще. Все люди ошибаются, совершают глупые поступки, меняются. Растут над собой. Или застревают в своих обидах, недостаточно великодушные, чтобы простить – себя или других.

Я ведь уже решила эту проблему сегодня. Если меня не трогало, что кто-то относится ко мне плохо, то почему я должна как-то реагировать на тех, кто вдруг стал относиться ко мне хорошо?

Это мой маленький отпуск, тренировка перед новой, самостоятельной жизнью. Еще полгода – и я покину стены этой школы навсегда, оставив позади всех… кроме Боуера. Потому что он мне самый настоящий друг, и разбрасываться таким просто глупо.

Но остальные? Тратить нервы на тех, с кем скоро жизнь разведет по разным дорогам? Вместо того, чтобы получить от них все, что можно?

В конце концов, мне не было жаль денег ради любимых песен. Если они созрели до того, чтобы не брать их с меня – что это изменит? Я все так же буду получать свои песни. Только платить не буду.

Плохо, что ли? Хорошо.

А Тим… конечно, я – не та Рисса, которая виновата перед ним. Но он-то этого не знает. И у парня вполне есть моральное право мстить.

Ох, все же полезно иногда остановиться и подумать. Нет, надо больше отдыхать, чтобы подобные истеричные всплески не повторялись. Душевное спокойствие – наше все.

- Прости, - Тим выглядел вполне раскаявшимся.

Я махнула рукой:

- Что уж теперь. Безупречных нет. Довольно смело с твоей стороны признаться.

- Сердишься на меня? – осторожно спросил он.

Я коротко рассмеялась:

- Нет. А ты?

- Разве есть за что?

- К примеру, за то, что я разрушаю твое представление обо мне как о дряни, - я улыбнулась чуть насмешливо.

- Что ж, ты могла бы быть и поаккуратнее с моими представлениями, - пошутил он. – Но я справлюсь.

- Клэр! – а вот и Боуер.

Даже интересно, чего он там так долго. За меня заступался? А то я рванула прочь, начисто о нем забыв.

Эх, а считаю себя взрослым человеком…

- Боуер! Надеюсь, все живы остались? – я улыбнулась.

- Да. Я просто объяснил им, что они были не правы все это время. Вы тут, смотрю, тоже не подрались?

Закатили глаза мы с Тимом синхронно.

- Я бы не стала нападать на того, с кем не могу справиться, - отмахнулась я.

- Сказала девушка, в одиночку уничтожившая нескольких монстров, - усмехнулся Боуер.

- Это дру… - начала было я и осеклась, с подозрением уставившись на Тима: - Погоди. Так ты поэтому требуешь не применять магию на тренировках? Чтобы я была уверена, что ты сильнее меня?

- И это тоже, - не стал отпираться парень.

- Трындец, - пробормотала я.

А ведь и правда. Я настолько привыкла, что во время тренировок Тим сильнее, что как-то и не задумывалась о своем преимуществе перед ним. И мне даже в голову не пришло, что это тоже манипуляция.

Вот же!.. жук.

- Но это просто побочный эффект, - все же решил оправдаться Тим.

- Ладно. Сделаю вид, что поверила. Идем?

- Наружу или внутрь? – решил уточнить Боуер.

- Внутрь. Песня сама себя не запишет, - фыркнула я.

Ребята моему возвращению явно обрадовались, но смотрели виновато. Я великодушно простила им недоверие и… не стала расторгать контракт.

Все же я не наивная девочка, и добровольно отказываться от интеллектуальной собственности не собираюсь. Пусть и сама пользуюсь чужой, но – память-то моя!

Но я согласилась внести в контракт изменение, по которому услуги записи группа оказывает мне на безвозмездной основе.

Тим при этом предложении только поморщился. Да-да, ничто не мешает внести такой пункт и в наш с ним контракт. За это санкции в нем точно не предусмотрены.

Все же иногда полезно взглянуть на проблему шире. Только вот опыт для этого появляется лишь с годами.

И, странное дело, как бы я ни убеждала себя, что мне все равно, но, когда ребята отказались от моих денег, мне почему-то стало проще с ними общаться.

Ну и кто после этого лицемер?

30. Чужие тайны

После признания Тима на занятие с ним я шла с неспокойным сердцем. Да, в компании друзей он вел себя как обычно, но кто знает, что взбредет в голову этому парню в следующий момент? Додумался же он меня очернять в чужих глазах.

Нет, я не строила страшных предположений, что он может сказать или сделать, оставшись наедине со мной. Да и не верила я, что Тим способен на что-то плохое. А на сердце все равно какое-то беспокойство.

Тим привычно разминался, и я в который раз отметила точность и выверенность его движений. Даже странно, что при такой натренированности Тим остается худым и нескладным. У него же мышцы должны быть ого какие…

- Я тут подумал… возможно, нам тоже стоит пересмотреть некоторые условия контракта? Я готов тренировать тебя на безвозмездной основе, - вместо приветствия предложил Тим.

- И даже тебя спасение сирот не оставило равнодушным, - хмыкнула я.

- А почему должно было?

- Потому что это я их спасла? – предположила я.

- Клэр, дело