не в спасенных детях, - он вздохнул. – Просто… я не хотел тебя тренировать, поэтому запросил много, считая, что это тебя напугает. А теперь… я думаю, что тренировки тебе необходимы. И брать с тебя столько… неправильно.

- А сколько правильно?

- Нисколько. Потому что теперь я сам хочу тебя тренировать.

- Но ты ведь тратишь свое время. Мне кажется, я должна это компенсировать.

- Нет. Для меня это тоже тренировки.

Я внимательно на него посмотрела. Как-то странно. Ему же выгодно, почему Тим вдруг отказывается? Да еще так настойчиво? Друзья пристыдили? Но парень никогда не казался зависимым от чужого мнения.

Непонятно.

- Что ж, если ты и впрямь этого хочешь, я закажу дополнительное соглашение и на наш контракт, - все же кивнула я.

Выпытывать причины я не стала, решив, что это ни к чему. Вдруг мне они не понравятся?

- Отлично, - он улыбнулся. – Приступай к разминке.

- А у меня встречное предложение, - я вдруг поняла, что меня беспокоило по дороге сюда.

Сегодня я не хотела тренироваться. Совсем. От одной только мысли о необходимости атаковать или защищаться становилось неуютно.

Кажется, сражение с монстрами оказало на меня влияние сильнее, чем я думала. И мне просто хотелось расслабиться.

Я знала один замечательный способ, который и решила применить.

- Какое предложение? – удивился Тим.

- Давай сегодня вместо тренировки потанцуем, - я улыбнулась.

Глаза у Тима забавно округлились от удивления, и ответил он не сразу.

- Если хочешь – давай, - неуверенно согласился он.

О, я очень хотела. Здесь, конечно, не клуб, а плеер не сравнить с колонками, но… разве это препятствия, когда хочется танцевать?

К тому же я давно хотела попробовать Тима в качестве партнера по танцам. Ему мои импровизации должны зайти.

И я врубила музыку на полную громкость.

Когда никто не смотрит – Тим не в счет – начать двигаться легко. Импровизировать вслед за музыкой, позволяя себе любые безумства, не боясь показаться смешной или глупой. Веселиться, наблюдая, как сложно парню включиться в мой дикий ритм – и видеть, как загорается в его глазах азарт танца, что вот-вот и толкнет его в водоворот таких знакомых и таких непривычных движений.

Тим присоединился ко мне неожиданно быстро, отбросив неловкость и стеснение. Следил за мной, повторяя мои движения, и предлагал свои – я подхватывала без возражений. Никто со стороны не назвал бы наши пляски танцем – но нас никто и не видел. А значит, можно позволить себе чуточку безумства, позволяя телу избавиться от накопившегося напряжения, почувствовать свободу и легкость, не ограниченные ничем.

Хотя мой танцевальный плей-лист был не особо длинным, но получаса диких плясок мне вполне хватило.

Когда музыка закончилась, я буквально упала на Тима, рассмеявшись. Уткнулась ему в грудь, схватившись за плечи, чтобы не свалиться на пол – ноги меня не держали. Тим рассмеялся тоже, приобняв меня для устойчивости.

Я слушала его смех, чувствовала частый-частый стук его сердца и вдыхала его запах, на удивление приятный, даже несмотря на наши дикие пляски. И мне было хорошо. Так спокойно и уютно, как давно не бывало.

Наш смех утих, и надо бы отстраниться, но мне этого совсем не хочется. Да и Тим не спешит разорвать объятия.

Даже странно. С этим человеком я никогда не была в безопасности, так почему мне так спокойно рядом с ним?

Должно быть, просто обстановка располагает.

Но пора бы вспомнить о приличиях.

Я с большой неохотой отстранилась от Тима, взглянув на него. Парень улыбнулся:

- Было весело.

- Ты отличный партнер для танцев, - признала я.

- Мне тоже понравилось.

А я, чуть подумав, все же решилась:

- Можно задать тебе личный вопрос?

Он удивился, но кивнул:

- Задавай.

- Ты собирался лететь на том рейсе?

- Да, - совершенно неожиданно для меня ответил парень.

Теперь пришла моя очередь округлять глаза в изумлении. Нет, я действительно не ожидала положительного ответа. Как так-то?

- А почему не полетел?

- Я бы не смог провести рядом с тобой несколько часов. И отказался от перелета, как только это понял.

Я растерянно усмехнулась:

- Кажется, ненависть ко мне спасла тебе жизнь.

Тим покачал головой:

- Возможно, я смог бы спасти всех, если бы был там.

Да, Тим ведь управляет воздухом. Он помогал мне удержать здание от взрыва с помощью ветра. Возможно, ему бы и хватило сил, чтобы посадить самолет.

Вот только…

- Вряд ли. В самолет ударила молния, всех вырубило в первые же секунды, - заметила я.

Об этом мне рассказал Боуер, когда я наконец-то расспросила его о произошедшем в самолете. Как и о том, что именно он, сидевший у иллюминатора, успел вскрыть запасной выход, куда нас двоих и вытянуло. Хотя помнил он это смутно, и восстановить хоть какую-то последовательность смог только после допроса Даинера. В принципе, это объясняло, почему только мы вдвоем оказались вне самолета – просто повезло оказаться возле аварийного выхода.

И да, по его неуверенным словам, в какой-то момент ему показалось, что Рисса начала действовать неожиданно четко. Словно удар электричества перестал на нее влиять, и вытолкнула она в открытый люк Боуера вполне осознанно, выбравшись следом - хотя он предпочитал считать, что нас все же вытянуло из самолета.

Я сочла, что в этот момент пробудившаяся магия просто спасала носителя, поскольку Рисса уже, скорее всего, была мертва, а я появилась уже после того, как самолет упал.

Или это Боуеру действительно просто привиделось в бреду. Но уж больно хорошо объясняло, как мы спаслись.

- Нескольких секунд могло хватить, - с сомнением возразил Тим.

Кажется, он не раз задумывался, что бы было, окажись он в самолете в тот момент.

- Но ведь ты не управляешь молнией? – на всякий случай уточнила я.

Он покачал головой:

- Но я мог бы попробовать отвести грозу.

- Находясь внутри самолета?

Он промолчал. Мы оба знали, что для управления чем бы то ни было требуется прямой контакт. А самолет герметичен и не даст контроля над пространством вокруг него тем, кто у самолета внутри.

Тим мог винить себя, но он ничего не сумел бы сделать. Только погиб бы, если полетел.

Что, возможно, и было целью авиакатастрофы, если ее подстроили. И означало, что Тим и есть замаскированный король.

А это казалось мне маловероятным. Все по той же причине – он открылся