стол, покрутил бутылку и сделал еще глоток. Поняв по лицу возлюбленной, что та ему не верит, пробурчал: – Я ведь говорил тебе в прошлый раз, что дар Феникса дает эффект не только на тело, но и на голову…

– Как это случилось? – требовательно вопрошала Лу, нервно вышагивая у него за спиной. – Что произошло? Ты писал, что по прогнозам у вас будет достаточно времени до появления химер, чтобы провести эвакуацию…

– Так и было. Мы успевали, все было в рамках плана. Но по дороге обратно возникли осложнения. Нам пришлось прокладывать путь через чертовы дикоземли с аберрационным индексом девять, а то и хуже. Там очень сложно управлять эфиром. А еще там было долбаное гнездовье василисков. А я был… немного несобран и сражался паршивей, чем в первом классе школы. Когда не заметил, что одна из куриц подкралась сбоку… мне даже было не больно, кажется. Обида и стыд затмили остальные чувства. Как воскрес, истратил все свои невеликие силы, чтоб понаделать курино-змеиных котлет. Потом я, считай, вырубился и меня притащили на форпост. Там я сразу связался с Джесс и сообщил, что ненадолго поеду в столицу. И вот я здесь.

– Итак, ты умер из-за василиска и потом приехал сюда делать мне предложение. И хочешь, чтобы я разглядела в этом логику?

– Логика есть не везде. И не всегда она нужна.

– Может, тебе и нет, но мне – да. В данном случае – определенно. Потому как я вижу, что ты что-то скрываешь…

– Что я скрываю, так это свое негодование! – с грохотом подскочил Хартис, его глаза сверкнули штормовой синевой. – Да, понимаю, это было далеко не самое романтичное предложение руки и сердца на свете… Но я и подумать не мог, что ты начнешь так артачиться! Могла бы дать нормальный ответ, а уж потом мы бы обсудили волнующие тебя вопросы…

– Ты себя-то видел? – Лу колотило от гнева, обиды. И сильнее всего – от страха. – Ты весь в крови, вламываешься сюда среди ночи, у тебя осталась одна жизнь, и вместо того, чтобы по-человечески объясниться, творишь непонятные выходки…

– Это не выходки, черт подери! Это самый важный шаг в моей жизни, Лу, очнись! Я хочу принести с тобой клятву!

– Принести клятву, потому что у тебя осталась последняя жизнь и ты уже мысленно с ней распрощался?!

– Да ни черта со мной не случится! Подумай головой! Я не умру хотя бы потому, что руководство не позволит! – Он заметался по комнате, зарычал, как рассерженный медведь, вновь припадая к бутылке. Выдохнул, с грохотом возвращая ее на стол, утер губы и продолжил уже спокойней: – Мы, электы, все трое, повязаны. Если меня не станет, двое других лишатся статусов, а Маска призовет новых – неопытных салаг, которые никому нахрен не сдались, ведь на их адаптацию уйдет время, самый драгоценный нынче ресурс. Все понимают, насколько большой это станет угрозой для нашей армии, ведь на текущий момент зелья Кэлиса – ключевой источник контроля над ордами врага. Так что на мой счет можешь не волноваться… Теперь меня и близко не подпустят к химерам, вот увидишь.

– Но, как оказалось, не только химеры представляют для тебя угрозу, господин? – вкрадчиво поинтересовалась девчонка, скрестив руки. – Вивис рассказывала мне про василисков. Не самые умные противники, да? Это даже не гарпии.

– Хочешь поглумиться надо мной? – вскинул брови Хартис, слегка опешив. – Вперед.

– Не поглумиться. Хочу понять, почему ты допустил такое. Ты сказал, что был несобран. Отчего?

Некоторое время мужчина напряженно раздумывал, уставившись в камин и кусая губы.

– Хорошо, я расскажу. Но сперва дай мне слово. Пообещай, что не уйдешь.

– Куда?

– Никуда. Никуда не уйдешь. Будешь здесь, ждать, до тех самых пор, пока я не вернусь…

– А что, по-твоему, я еще тут делаю?! – вновь взвыла девчонка, теряя самоконтроль. – Терплю крашеную сумасшедшую знахарку каждый долбаный день, сижу в четырех стенах без возможности выйти наружу – и все потому, что ты так повелел! И взамен… взамен я имею право знать правду, мать твою!

– Понимаю. Тебе нелегко. – Хартис взъерошил волосы, остывая. – Я ведь даже не справился о твоем здоровье, хоть и знаю, что приступы участились, и это очень пугает меня. Причина, по которой я так скверно сражался – страх потерять тебя…

– Из-за приступов?

– Не только. – Помешкав, он извлек из кармана зеленый бархатный мешочек и погремел его содержимым. – Еще пока ты лежала без сознания, я каждый день раскидывал камни и спрашивал о тебе. Они по первости показывали мне то же, что и в тот день перед докладом – «глубокий сон». Потом перестали, начали показывать всякую чушь или вообще молчали. Так часто бывает – когда донимаешь их одним и тем же вопросом, они начинают злиться.

– Кто бы мог подумать, – буркнула Лу, ощущая нарастающее раздражение.

– Тем не менее, я продолжал их раскидывать. И знаешь, они предвестили, что ты очнешься. Я был так счастлив… Затем долгое время они показывали нечто вроде «сильных цепей», «оков». Я решил, это из-за того, что ты вынуждена сидеть взаперти. Но позавчера их предсказание изменилось. Когда я вновь спросил о тебе, они показали кое-что плохое. Очень, очень плохое.

– Я опять пролежу в отключке несколько месяцев?

– Они показали разлуку. Нашу с тобой разлуку, Лу. Понимаешь? Они сказали, ты уйдешь. Ты сама решишь уйти. Я хотел понять, куда, но не уверен в трактовке. Ясмин считает, что речь о другом мире. Возможно, это означает, что ты вернешься в Аверсайд… Я не уверен.

– С какой стати мне уходить?

– Я не знаю! Но камни никогда не врут, и это чертовски пугает меня! Я не знаю, не знаю, что мне делать…

Его голос дрогнул, а сам он отвернулся, стиснув кулаки. Жестокое осознание заставило зарождавшуюся истерику заклокотать в груди Лу.

– Так в этом причина? – процедила она сквозь зубы. – В проклятых камнях? Смеялся над расшифровщиками, а сам веришь той чуши, которую твои камни тебе нагадают? И веришь настолько сильно, что позволил им заморочить тебе голову… и из-за этого погиб?!

– Посмотри на меня, – настойчиво произнес Хартис, убирая ее ладони от лица и вынуждая взглянуть в глаза. – Я все еще жив. Но если ты уйдешь в Аверсайд, мы навеки останемся разделенными границей миров. Мы будем разлучены навсегда, понимаешь?

– Ну и не плевать ли тебе?! – остервенело оттолкнула его Лу, чувствуя, как взор застилают слезы. – Ты и сам признавался, что слушаешь свои дурацкие камни, потому что они ведут тебя к встрече с твоим ненаглядным ангелом! Так продолжай делать это, и