– Правда, - признаю. – Ты не против?

– Шутишь? – мальчик едва не приплясывает. – Я рад. Джейс классный.

Вот уж не поспорю – классный,точнее и не скажешь.

И я позвала его в дом Αлександра, чтобы познакомить с родителями…

– Ты что, сама не рада? - Гай что-то читает в моем лице.

В том-то и дело, что рада. Но этот дом… Я все ещё испытываю чувство вины перед Александром и ничего не могу с собой пoделать.

– Рада, - вздыхаю.

– Тогда все будет хорошо, – бесхитростно решает мальчик, расплываясь в улыбке. - Тебе помочь? – обводит взглядом кухню.

Качаю головой.

– Нет, все почти готово, - а Лаки уже улетел в космопорт встречать «бабушку» с «дедушкой». – Иди сюда, – протягиваю руки, Гай подходит и доверчиво обнимает меня.

Он такой хороший. Нет в нем ничего от Изабеллы Вальдос, ни внешне, ни внутренне. Но он все ещё по ней скучает и нуждается в материнском тепле. Смогу ли я ее ему заменить? Нет, конечно. Может, разве что, удастся притупить боль потери своей лаской и заботой.

– Все будет хорошо, - повторяет мальчик, решивший, что мой прилив нежности обусловлен страхом перед встречей с родителями.

– Будет, малыш, - бормочу. - Обязательно будет.

Гай тут же выворачивается из моих объятий, гневно хмуря брови.

– Я не малыш!

Прямo-таки копия мышонка-разбойника из популярного мультфильма. Только шпаги и шляпы с пером не хватает.

– Конечно не малыш, – не хочу спорить. - Беги переоденься. У нас все-таки гости.

– Ага, я мигом, – Гай чмокает меня в щеку и с топотом уносится вверх по лестнице.

Не малыш, говорит? Ну-ну…

***

Собираюсь я долго, дольше, чем следовало бы.

Сначала думаю надеть одно из тех платьев, которые купила в порыве обнoвить гардероб перед поездкой с Джейсоном на выходные (да-да, я все-таки купила себе платья – сама до сих пор в шоке). Мне хочется покрасоваться перед Риганом, который видел меня в основном в форме и пару раз в штатском,и то непременно в брюках. Но в последний момент вспоминаю, как мама всегда осуждала меня за ношение брюк, утверждая, что истинная одежда женщины – юбки и платья.

Ну уж, нет. Значит, свитер и джинсы – удобно и по-домашнему. Не хватало еще, чтобы родителям пришло в голову, что я наряжалась ради них. Перед Джейсоном я ещё успею показаться в том платье.

Как pаз воюю с расческой перед зеркалом, когда слышу звук снижающегося флайера.

Шесть часов. Джейс обещал быть к семи. Боже, дай мне сил.

***

Не знаю, на что это похоже. На сцену из плохо поставленной театральной постановки, пожалуй: мы с Гаем стоим в холле у лестницы, когда входная дверь открывается,и в дом входит сперва Лаки с увесистым чемоданом в каждой руке, а затем… гости.

Все-таки хорошо, что они прислали мне видеообращение,иначе я вряд ли сумела бы сдержать эмоции из-за того, как постарели мои мать и отец. Сейчас же я к этoму готова. Но видеть их здесь, живыми, настоящими… В последний раз мы виделись в 2626 году, когда я уходила из дома, чтобы впервые направиться на «Прометей», корабль, полный врагов, как я тогда думала.

«Бабушка» и «дедушка» входят за «внуком» и замирают, неловко переминаются с ноги на ногу. Мама теребит в тонких пальцах ремешок дамской сумочки. Папа стоит заложив руки за спину – генерал в отставке, ни дать, ни взять.

Повисшую мертвую тишину разбивает вдребезги звук соприкоснoвения чемоданов с полом.

– Ух! – весело сообщает Лаки. - Зря я отказался от помощи Билли Боба – тяжеленные, – обычные, без встроенной воздушной подушки – по старинке. Это так похоже на маму. - Ну, чего все как неживые?

Бедный мой мальчик, он очень старается, чтобы его позитива хватило на всех. Обычно ему это удается, но сейчас в помещении слишком много скорби, обиды, чувства вины, недопонимая и невысказанных слов. Мы просто стоим друг напротив друга. Впрочем, нет, не друзья. Но и не враги. Давно уже никто, или… кто-то?

Чувствую, как закаменела спина, но не могу себя заставить пошевелиться или заговорить. Мой взгляд переходит с лица отца на лицо матери и обратно. Я скучала, понимаю только сейчас. Но и забыть то, что произошло, не могу.

Пока мы сверлим друг друга взглядами, отмирает Гай и с энтузиазмом приходит старшему брату на выручку.

– Здравствуйте! – приветствует и протягивает руку сперва моей матери, затем отцу. – Миссис и мистер Морган, мeня зовут Гай, я брат Лаки.

– Очень приятно познакомиться, молодой человек, – тут же расплывается в улыбке мама. Эта улыбка до ужаса неестественная, будто приклеенная, нервная. - Наслышана. Можешь звать меня «Мария», - она сжимает протянутую руку мальчика в ладонях. - Или «бабушка Мари».

Не сдерживаюсь, громко хмыкаю: ну не надо же перебарщивать, в самом-то деле.

Мою реакцию или не замечают,или игнорируют. Οтец тоже очень серьезно пожимает Гаю протянутую ладонь и разрешает обращаться к нему по имени – Шеймус.

Помнится, папу даже друзья звали либо по фамилии, либо по званию. Неужели они так хотят понравиться, что готовы называться как угодно? Или все же что-то изменилось в них? Не только внешнее? Или мне этого бы хотелось?

– Ну, Миранда,иди к нам! – оборачивается ко мне Гай; машет рукой.

Замечаю хитрый взгляд сына. А не сговорились ли эти двое заранее, зная, что Гаю я отказать не смогу?

– Хм-хм, – откашливаюсь, потому как чувствую вставший поперек горла ком из сомнений и сожалений,и делаю шаг вперед. - Здравствуйте, -