class="p1">Бек, осознав провал своего плана прикинувшись ягнёнком снова примирился со своими хозяевами. То ли сами руководители «Сияния» хотели уже избавиться от паршивой бомбы в своём огороде, то ли мама шибко соскучилась по своей чадушке, но вскоре Бек поехал на свой первый и единственный выезд в город, с которого обратно в деревню он уже, разумеется, не вернулся. Ребята как это водилось в подобных случаях с азартом «взорвали»374 его богатый вещмешок.

Зов соли в голове Бека толкал его двигаться вперёд, заставляя преодолевать любые возникающие препятствия и бездорожье, а он даже не отдавал себе отчёт что же с ним происходило на самом деле…

Снова Новый (там за горизонтом…)

Но совсем списывать Великого Магистра со счетов конечно же было слишком преждевременно. Время от времени в нём просыпалась так часто дремавшая в последнее время «бесовщинка» и как было написано у классиков Доктор «узнавал своего брата Колю»375, а в Первый дом возвращались энергичность и оживление. Ближе к Новому году на Первый вернули всё-таки Карпа дабы помочь ему победить тягу, опутавшую его и начавшую пожирать бывшего лучшего солевого друга Гембы. Карп сразу заскочил на поварство и почти каждый Божий день нёс последствия. При этом он упорно пытался отстоять образ некоего правильного, порядочного и ни в чём не повинного человека.

Подснежник провозгласил: «Да будет так!» и среди жильцов Первого дома появился Святой Карп с размашистыми картонными крыльями за спиной и не то с нимбом, не то с короной на голове. Карп занял место Юлика над Доктором и поэтому атрибуты святости ночевали на стуле рядом с Доком. Крылья крепились на лямках наподобие рюкзака и были непомерно здоровыми чем создавали массу дискомфорта как самому архангелу, так и окружающим. Но Карп всё равно оставался достаточно вежливым и обходительным со всеми и в качестве компромисса немного примял изначально жёсткую конструкцию.

Бажен первым заселился в бывшую кухню и решив увековечить память о нём главный герой обозвал помещение баженарием. Название прижилось и вскоре туда набрали полный комплект пассажиров в том числе и Юлика которого как обычно положили у форточки. Жить с печкой в одной комнате было весьма сомнительным удовольствием поскольку как не крути и чад, и сажа, и духота в помещении имели место быть. Бородатый Духовный Лидер уматно глумился над бестолковым в программных делах и безобидным для Дока Баженом заставляя его по тридцать раз повторять слово «концепция», которое у него вообще не получалось выговорить. Но для окружающих это был «деревенский наркощукарь» хитрый и что самое главное – наглючий.

Само собой разумеется что к приближающемуся Новому году вновь на всех домах расцвела буйным цветом деревенская самодеятельность. Ответственным за подготовку Новогодних сценок на Первом доме был назначен маленький интеллигентный волонтёр Инженер. Белобрысому тридцатилетнему Инжику, кукующему в «Сиянии» на пару месяцев дольше Доктора, Высшие Духовные Командиры «рассказали сказку» о том, что его дальнейшая судьба напрямую зависит от успешности Новогодней постановки. Образованный неглупый Инженер, конечно, не шибко поверил в очередные посулы, но деваться ему было особо некуда, и он засучив рукава энергично взялся за заведомо безнадёжное дело.

Безнадёжность эта обуславливалась двумя непреодолимыми факторами. Во-первых, артист в тот заезд пошёл никудышний. Даже разрекламированный как рэп-идол Гошан на поверку оказался посредственным доморощенным рэперком, прячущим при выступлении глаза от публики и сбивающимся с ритма. А что же тогда было говорить об остальных «звёздах» шоу?! Белгородский самородок Хромой этакий сто двадцатикилограммовый высоченный детина с жалобной физиономией готовый разрыдаться в любой момент, от стеснения не мог запомнить слова, и Доктор, не участвующий в представлении, постоянно подпевал ему напоминая текст. Вообще у синтетической молодёжи массово проявлялись проблемы с памятью свидетельствуя о поражениях головного мозга от ХВ. Практически все пацаны не расставались с листочками с текстом ровно, как и Док в прошлом году.

А во-вторых, и это было гораздо значительнее сосватал сюда любителя Китайской синтетики и алкоголя Инжира его сосед по площадке бывший собакокур и бывший Консул «Сияния» Зефир. Несмотря на то, что Зефир завязал с консультированием и начал ездить зарабатывать деньги на вахту он сохранял прекрасные отношения с руководителями Центра и мама Инженера получала «достоверную информацию» о ходе выздоровления любимого сыночка от соседа, победившего буквально на её глазах собственный тяжкий недуг. Поэтому даже если бы Инжик со своими «Древенскими музыкантами»376 победил на конкурсе «Евровидение», то всё равно ей бы помогли принять правильное решение о том, что её непутёвому сыну необходимо ещё немного доделать начатую ответственную и кропотливую работу над собой.

Инженер очень старался и у него здорово получалось сочинять искромётные юморные тексты с определённым сатирическим подтекстом. В ходе репетиций выяснилось, что у него и у Грома есть солидная подготовка с категориями или классами по бальным танцам, ну и соответственно они и уверенней всех остальных выглядели на импровизированной сцене. Тигрёнок так уматно картавил во время своего пения, что Инжика начали подозревать в том, что он специально в его номер напихал рыкающих звуков.

Ну а настоящим «суперстаром» Новогоднего вечера по задумке режиссёра должен был стать Бжик с композицией про ненавистного Квагу. Смысл песенки сводился к тому, что именно Квакен мешал Клаусу читать его Шаги и поэтому тот до сих пор тёрся в деревне. Нацепив на себя очки и галстук-бабочку с «Руководством по написанию Шагов» под мышкой Бжужик обращался в песне к широкой аудитории со словами: «Я попрошу у пацанов чтобы убрали с читки Квагу…». Особая изюминка этого номера заключалась в том, что его подготовка и репетиции проходили в тайне от Кракена, которого Консулы в специально оговоренное время заблаговременно отправляли куда-нибудь восвояси непременно под благовидным предлогом.

Доктор уже не проявлял такой активности как в прошлом году, так как за последние девять месяцев он так вжился в образ мудрого, несколько уставшего от жизни наставника молодёжи, что вроде бы как нужно было сдерживать собственные порывы и желания под пренебрежительной маской отсутствия интереса. Но тем не менее он участвовал и в обсуждениях номеров и предлагал некоторые свои идеи для улучшения представления. Боцман придерживался примерно того же сдержанного подхода.

В последний день уходящего года полностью проведённого главным героем вдали от мирской суеты и цивилизации в размышлениях и молитвах Док практически с самого утра ушёл к дровянику, где жёг берёзовые дрова в выгороженном кирпичами мангале аккумулируя угли для последующей массовой зажарки куриных ног к новогоднему столу. Дрова во вторую его зиму в деревне были