— Апостол? — спросил я, еще до конца неуверенный в своей догадке.

— Водяной, — ответил «дикарь», словно соглашаясь со мной. Язык его заплетался как у пьяного, но это точно был наш потерявшийся азиат!

— Апостол! — радостно воскликнул я. С души у меня как камень свалился. Во-первых, что со сталкером всё в порядке, во-вторых, что он узнал меня и, более того, помог с мутантом-пауком разделаться. Апостол уже смелее спустился на площадку, протянул мне руку. Кряхтя, я поднялся с его помощью, кривясь от пульсирующей горячей боли в груди. Рассмеявшись, я несильно хлопнул сталкера по плечу. — Не поверишь, но я рад видеть тебя!

— И я… — протянул Апостол, снимая с головы черепушку и выбрасывая её в пролом в стене, как мячик баскетбольный в кольцо. Саян наблюдал за нами с интересом, помахивая кончиком хвоста. Мне даже показалось, что во взгляде собаки была растерянность. Пахло, наверное, от Апостола так же, как у убитого наверху «дикаря», но при этом он не был плохим в понимании питомца.

— Саян, это свои, — на всякий случай предупредил мягко я, и обратился к Апостолу, говоря медленнее обычного. — Со мной на пятом этаже Брелок, Багира и Азраил. Остальные в «Коопторге». Щас я тут дела кое-какие закончу, и мы наверх поднимемся, окей? Понимаешь меня?

Апостол молчал пару секунд, уставив на меня замутнённый глуповатый взгляд. Я уж хотел повторить ему кратко, чтоб бедолага понял смысл, однако мужчина кивнул. Дошло до него, к счастью. Моя теория, видимо, подтвердилась — у «дикарей» в первые дни после укуса еще остаются проблески ума и память. Главное, чтоб потом, после исцеления Шухова Апостол нормальным стал. Иначе ему придётся где-то дожидаться, пока созреет новое «Сердце Оазиса».

К оставленному без присмотра бандиту мы спустились теперь втроём. Он сидел на том же месте, не пытаясь сбежать или дотянуться до своего оружия. На азиата он посмотрел с толикой недоумения. Может, надеялся, что тот вступится за него. Как бы не так. На заросшей щетиной физиономии Апостола было полное равнодушие. Я остановился в шаге от испачканных в крови ботинок Жигуля, навёл автомат на его голову. Саян сел слева от меня, беззвучно оскалив в предупреждении зубы. А может, показывал так своё презрение.

— Вы это… — бандит шмыгнул, посматривая то на меня, то на Апостола, — простите, а? За то, что гонял вас… Я ж просто делал работу свою!

— Простить? — я почувствовал, как у меня дёрнулся правый глаз. Я крепче стиснул «Абакан» в руках, чтоб сдержать себя в приступе гнева. — А наши парни, которым головы отрезали, смогут простить⁈

— Чего⁈ — Жигуль вытаращился на меня в ужасе, — это не мы, мужик! Клянусь тебе! Это!..

— Это были «дикари» Удава, я знаю, — перебил я жёстко. — Они же твоих дружков порешили, Приму завалили. А ты к ним переметнулся. Нормально тебе? Что тебе и остальным «охотникам» Удав такое пообещал, что вы Азраила предали?

— Это мы-то предали? Хах! — Жигуль вдруг хохотнул, так что я переменился в лице, переглянулся недоумённо с Апостолом. Сталкер слегка нахмурился, скривил губы. Даже если и не понял смысл слов, то точно не ожидал такой реакции подранка. А «охотник» быстро затараторил, потеряв, казалось, страх. — Это сам фанатик нас кинул! Кучу артов жирных нам обещал, а на деле мелочевку всякую сыпал! Из «Клетки» перестал выпускать, на смерть Леща, Тузика и Дрына с Коробом ваще никак не среагировал! А потом своих шестёрок на нас натравил! Они пацанов порезали!

— Ты чё городишь? — я поморщился, когда бандит остановил свою длинную тираду, чтоб отдышаться. — «Дикари» — это прихвостни Удава, они не…

— Да не «дикари» это были! — подавшись вперёд, Жигуль заорал на меня, срывая голос и брызнув слюной. Не ожидая совсем такого, я отступил назад. Поднял руку, успокаивая зарычавшего Саяна и Апостола, что вскинул заряженный арбалет. Вдохнув, Жигуль прислонился обратно к стене, произнёс мрачно, чеканя каждое слово, чтоб мы чётко услышали его. — На нас, внезапно на хуй, напали фанатики «Монолита».

Меня как холодной водой окатило. Я сделал неосознанно еще один шаг назад, мотнув медленно головой, отказываясь верить в услышанное. Это же бессмыслица. Какие на хрен монолитовцы⁈ Зачем им убивать своих хоть и временных, но союзников⁈ Бред какой-то просто! Бандиты друг друга перерезали, не поделили награду от Азраила. Сначала «дикарей» хотели подставить, а сейчас мне сказку про сектантов «Монолита» пытается впарить. Но какой смысл в этом?

— Пиздишь, — негромко сказал я, уже засомневавшись. Жигуль кисло усмехнулся, заметив моё замешательство.

— Они вечером нарисовались, когда мы на боковую уже пошли, — продолжил он уверенней. — Они не шмаляли, ничего не требовали, просто резать пацанов начали. Всех, сука, кто под руку попался! Их шестеро только было. Мы по ним палим из «Калашей», а этим пидорам хоть бы что. Пули до них не долетали, отскакивали как от стены невидимой…

Во рту у меня моментально пересохло, а лоб и ладони, наоборот, взмокли. Невидимая стена, купол защитный, который выстрелом не пробить. Который Веронику спас на станции… А Жигуль продолжал рассказывать, вызывая у меня толпу мурашек вдоль позвоночника.

— Нам и пришлось драпать через шахты в Пустоши. Ночь на заводе переждали, а утром туда Удав прилетел. Сказал, что Азраил кинул нас, подставил его «дикарей», что якобы они наших и ваших порезали. Потом сказал, что эта мразь в «Клетку» явилась. Предложил нам сотрудничество, чтоб мы вместе гада порешали и помогли Удаву в Зону вернуться. Дал нам несколько «Клыков», обещал потом каждому дать по арту, какой кто захочет. Конечно, мы согласились с ним пойти!

— Нет, это хрень какая-то, — прикрыв глаза, я с силой потёр лицо ладонями, пытаясь собраться с мыслями. — На хрена Азраилу своих убивать? Ты уверен, что Удав вам не напиздел? Может, те монолитовцы это «дикари» переодетые были⁈ Потому что в твоих россказнях логики нет! Нет у Азраила мотива так поступать!

— А у него один мотив, — Жигуль хмуро ухмыльнулся, — ему нужно шоу…

Громкий хлопок эхом разлетелся по подъезду. Голова Жигуля дёрнулась и упала на грудь, с дыркой с правой стороны лба. Глаза его остались распахнуты с мимолётным изумлением. Саян подпрыгнул на месте с тонким визгом от неожиданности. Я обернулся практически одновременно