Несмотря на сильное стремление, отцам Пизанского Собора поначалу разрешить проблему раскола не удалось. Когда стало ясно, что успеха добьется только Вселенский Собор, обладающий непререкаемой легитимностью и, главное, твердой поддержкой светских государей, чей суверенитет был бесспорно признан всем западным христианством, они обратились не к королю Франции, а к императору. В День Всех Святых 1414 года, когда Франция выходила из гражданской войны и вступала в войну с англичанами, открылся Констанцский Собор, который после трехлетних усилий должен был положить конец расколу благодаря настойчивости и покровительству императора Сигизмунда.

Победа герцога Бургундского

Разорвав последнюю связь между Францией и авиньонским папством, Иоанн Бесстрашный помог разрешить кризис на благо королевства. В долгосрочной перспективе король Франции ничего не терял от восстановления папства в Риме.

Более того, не желая фантазировать и переписывать историю, можно только представить себе, как это наверняка делали современники, в какой хаос погрузилась бы Франция, если бы герцогу Орлеанскому удалось с помощью Папы вырвать корону у своего брата, который был безумен и отлучен от Церкви. Помимо гражданской войны и ее бедствий, были бы поколеблены сами основы монархии: династическая легитимность была бы поставлена под сомнение, верность монархии ослаблена, государство лишилось бы сил для будущего развития. По всем этим причинам герцог Бургундский без колебаний заявил, что, убив Людовика Орлеанского, он спас короля и Францию и может, вместо того чтобы просить прощения, умолять Карла VI "удалить из своего сердца любое недовольство", которое он может иметь против него в результате этой смерти.

Еще более бесспорно то, что он спас свое княжество в Нидерландах и на окраинах имперских земель, где настойчивая экспансия Людовика Орлеанского угрожала терпеливому строительству бургундских герцогов. Через браки и наследства, через союзы, заключенные ценой больших денег, через дипломатию или угрозы применения оружия, короче говоря, через подавляющую силу, которую представлял собой король Франции, его финансы, его армия и его огромный вес в международной жизни, Филипп Смелый, а затем Иоанн Бесстрашный подчинили своему господству, прямому или иному, большую часть Нидерландов: Брабант, Эно, Голландию… Смерть Людовика Орлеанского вернула Люксембург под бургундское влияние. Кроме того, она положила конец коалиции, которая ставила под угрозу мир во всем регионе.

Восстание в Льеже и битва при Оте

Центром сопротивление бургундской экспансии было Льежское епископство-княжество — церковная сеньория, находившаяся под кондоминиумом герцога Брабантского Антуана, брата Иоанна Бесстрашного, и князя-епископа Льежского Иоганна IV Безжалостного, брата герцогини Бургундской. Епископство простиралось вдоль реки Мёз, и имело в своем составе промышленно развитые города, такими как Льеж, Юи и Динан, но в то время переживало серьезный экономический и социальный кризис. Противоречия между городской буржуазией и купечеством вылились в яростную враждебность к князю-епископу, которого не без оснований называли Безжалостным. В 1390 году совместное давление семей Валуа и Виттельсбахов привело к его избранию на епископскую кафедру в возрасте семнадцати лет, и с тех пор он ни за что не хотел становиться священником, втайне надеясь когда-нибудь секуляризовать свое епископство.

В восстании против него его подданные нашли неожиданную, если не сказать бескорыстную, поддержку. В 1404 году, после того как Франция вернулась к послушанию авиньонскому папству, Иоганн Безжалостный подчинился римскому Папе. Бенедикт XIII (под чьим влиянием, мы можем только догадываться) немедленно встал на сторону восставших городов. В том же году Людовик Орлеанский заключил союз с Льежем… Иоганна Безжалостного поддержали Эно и Брабант, но угрозу ему представляли герцогство Люксембург, где господствовал Людовик Орлеанский и грозный Рейнальд Гельдернский, Красный герцог, яростный враг бургундцев. Осажденный в Маастрихте Иоганн, войска которого были деморализованы подметными письмами, распространяемыми ловкими людьми из Льежа, мог надеяться только на помощь своего могущественного зятя.

5 июля Иоанн Бесстрашный в спешке покинул Париж, нашел деньги и собрал армию. Аналог битвы при Роозбеке состоялся 23 сентября 1408 года при Оте, близ города Тонгерен. Это было тяжелое сражение с хорошо оснащенной армией льежских горожан. Но Иоанн Бургундский, как и его отец Филипп, был неплохим полководцем. Безумный пыл, приведший его к катастрофе на Дунайской равнине при Никополе, прошел вместе с юностью. Пользуясь советами опытных капитанов, окруженный родственниками и верными союзниками, он сам руководил ходом сражения, о котором мы знаем из письма, написанного герцогом своему брату Антуану "из своего стана в полях близ Тонгерена, двадцать пятого сентября".

Построившись в каре, льежцы стояли неподвижно, ожидая атаки врага. Армия герцога Бургундского, сведенная в единый корпус, двинулась на них под боевые кличи "Бог и Богоматерь", а два крыла составленные из всадников и лучников атаковали льежцев с флангов и зашли им в тыл. В результате армия Льежа была разгромлена, а независимость города уничтожена. Один за другим города епископства выказывали Иоанну покорность. Чуть позже к руководимой им коалиции присоединились Люксембург и Лотарингия.

Сопротивление орлеанской партии

Став решающей победой бургундской власти в Нидерландах, битва при Оте изменила ход событий и в Париже. Она выявила то сопротивление, которое сдерживало создание бургундского правительства. Как только Иоанн Бесстрашный уехал в Льеж, сторонники Орлеанского дома или, по крайней мере, старого правительства, подняли голову… 2 июля королева и герцог Беррийский отправились к королю, которого они поселили в Мелёне, подальше от его бургундского кузена, и получили от него письма, отменяющие милости, дарованные Иоанну Бесстрашному 9 марта. Внизу текста мы читаем имена советников, которые приняли решение: "Монсеньор Гиеньский, монсеньор Беррийский, герцог Баварский, коннетабль (Шарль д'Альбре), архиепископ Санский (Жан де Монтегю-старший), епископ Шартрский, Великий магистр двора (Жан де Монтегю-младший), мессир Гийом Картель…, мэтр Гийом де Тиньонвиль…". Старая команда, желавшая сохранить власть и придерживаться определенной политической линии, была на месте и, не колеблясь, публично выступила против герцога Бургундского.

Вскоре после этого королева Изабелла, которая с марта почти постоянно находилась в Мелёне под защитой стен, отремонтированных и снабженных войсками и боеприпасами, решила вернуться в Париж. Ее возвращение, состоявшееся в воскресенье 26 августа, было отнюдь не радостным. Глава правительства во время "отлучек" короля и мать Дофина, Изабелла прибыла, чтобы вступить во владение столицей. Ее окружали принцы крови: герцоги Беррийский и Бурбонский, Людвиг, герцог Баварский, и герцог Бретонский, зять короля. Парижане увидели и Дофина Людовика, которому было одиннадцать лет и который впервые появился на публике верхом на коне. За процессией королевы следовала армия грозных бретонских наемников. Именно им королева доверила охрану четырех городских ворот, единственных оставшихся открытыми. Охранялись также мосты через Сену. Королева, Дофин и их свита расположились не в королевском Отеле Сен-Поль и не во дворце на острове Сите — резиденции королевского правосудия, а, в знак своих воинственных намерений, в крепости Лувр.

Враждебно настроенные парижане увидели, как бретонцы заняли позиции в городе, а королева расположилась в том месте, где уже целый год ожидал своего утверждения герцог Бургундский.

Через два дня в Париж въехала вдовствующая герцогиня Орлеанская со своей снохой, новой герцогиней Орлеанской, Изабеллой Французской. Их экипаж был покрыт черной тканью, как и их