– Почему ты отдала браслет Йену? Зачем, если знала, что я в отношениях с Джейком.

Мама немного улыбается.

– Хотела, чтобы он отдал его лично, и ты почувствовала, нужен ли он тебе сейчас.

– Но я носила его только… – ком в горле образуется так быстро, что я теряю всякие способности дышать. – Мама?

Столько мыслей проносится в голове, что становится тошно. Если она отдала браслет, значит что-то не так, значит лечение не помогает. Я готова разрыдаться прямо за столом, и я тут же начинаю думать о Джейке, желать его присутствия. Я согласна на всё, что угодно, на всё, чем он может отвлечь. Но его нет.

Вероятно, видя ужас на моём лице, мама кладёт ладонь поверх моей, и слёзы наполняют мои глаза. Я уже знаю, что она скажет.

– О чём ты думаешь, Ри?

– Ты сейчас скажешь, что лечение не помогает… – сдавленно произношу я.

– Нет, – говорит она, и я более-менее оживаю, но тут же поникаю, потому что мама спрашивает: – Я о другом. Ты подумала о браслете?

– Мама, объясни мне, я ничего не понимаю. Почему ты не говорила, что лечение не помогает? Его можно поменять? Когда можно начать другой курс? Сколько он стоит? Вы уже разговаривали с врачом?

– Ри послушай меня, дай мне сказать.

Я едва не прикусываю язык, чтобы новые вопросы задержались внутри хотя бы на несколько секунд.

– Всё хорошо, мне намного лучше. Прогнозы хорошие. Я хочу узнать, о чём ты подумала сейчас. Ты задумалась, где твой браслет?

– Нет.

– Тогда о чём ты подумала?

Я делаю глоток воды, но вряд ли она способна унять дрожь в руках.

– О Джейке, – жму плечами.

– О чём именно?

– Чтобы он оказался тут.

Она нежно поглаживает мою ладонь и сжимает её.

– Я хотела, чтобы Йен привёз тебе, и ты задумалась, нужен ли он тебе сейчас.

– Йен?

– Браслет, – с улыбкой, говорит мама. – Ты даже не задумалась о нём, не спрашивала, не просила и не прилетела за ним сама. Ты обошлась без него. Он тебе не требуется, у тебя есть кое-что получше.

Следом за ужасом, удивление заслоняет моё лицо, вышибая каждую эмоцию.

– Ты имеешь в виду Джейка?

– Да.

Я возвращаюсь назад и задумываюсь. Глупо отрицать, что моим браслетом тогда стал именно Джейк. Он не издевался, не шутил, он просто был рядом. На тот момент я даже не вспомнила про браслет, я вполне спокойно заснула в объятиях Джейка. В отношениях с Райном я всё же надевала эту вещицу и постоянно одёргивала её, тем самым, причиняя себе боль. Конечно, Райн тоже поддерживал и был рядом, но только с Джейком браслет потерял в себе всякий смысл.

– Где он сейчас?

– В Вегасе.

Мама начинает посмеиваться.

– Я о браслете, Ри, – она по-доброму качает головой.

Жму плечами и свожу брови. Куда я его сунула? Я даже не потрудилась запомнить.

– Не помню, наверно, в ящике стола. Йен тогда заехал в офис, там и отдал.

– Ты ничего не хочешь мне сказать?

Я проглатываю ком в горле и смотрю в её глаза.

– Я беременна.

Шок на лице мамы такой выразительный, что начинаешь верить в собственную дурость. И тогда я прихожу к заключению:

– Боже, ты сейчас спрашивала о другом…

– Ты беременна? – всё ещё не скрывая удивления, спрашивает она.

Я выдыхаю и закрываю лицо ладонями.

– Да, семь недель.

Слышу звук отодвигающегося стула, а следом мамины руки заключают меня в объятия. Я вновь чувствую себя маленькой девочкой, когда утыкаюсь в изгиб её шеи и позволяю слезам скользнуть по щекам.

Во-первых, лечение помогает. Во-вторых, она сейчас рядом и обнимает меня. В-третьих, её ладонь поглаживает мою макушку. В-четвертых, мне наконец-то стало легче, потому что беременность тревожила всё последнее время. Я думала лишь о том, что должна сообщить родителям.

– Это потрясающая новости, Ри, – с радостными нотками в голосе, говорит мама, и я поднимаю голову с её плеча, начиная сумбурно вытирать слёзы.

– Да?

– Конечно, дети – это всегда хорошо. В них наше продолжение. Разве ты не хочешь увидеть в другом что-то своё? У него или у неё могут быть твои волосы, улыбка, глаза, всё, что угодно, тебе не интересно?

– Это получилось не так, как я хотела. В моём представлении всё было по-другому.

Мама ослепительно улыбается. Она останавливает мои руки, сомкнув ладони на запястьях и тем самым, остановив мои рассеянные движения.

– Не всегда получается так, как мы планировали или хотим, но это всегда случается тогда, когда нужно. В нужный момент и время, Ри. Значит, кто-то свыше посчитал, что ты уже готова и справишься.

Я стараюсь с помощью выдоха выпустить всю тяжесть, и как только это делаю, окончательный груз падает с плеч.

– Ты рада?

– Как можно не радоваться? Это лучшая новость за последнее время.

– Но ты не соврала? Всё действительно лучше? Лечение помогает?

– Да, – улыбается мама. – Мне намного лучше. Ты не должна думать об этом, теперь твоё состояние намного важнее моего.

Она кладёт ладонь на мой живот, и её радость и тепло переходят ко мне.

– Теперь я точно не собираюсь уходить, мне ещё хочется повозиться с внучкой или внуком.

Я накрываю её ладонь своей и улыбаюсь сквозь слёзы.

– Я рассматриваю только этот вариант.

Джейк

– Так? – спрашиваю я, удерживая одной рукой белый уголок рамки.

Ребекка склоняет голову на бок и отходит на несколько шагов назад, внимательно присматриваясь, черт возьми, к обычной рамке.

– Черт, скажи да. Я начинаю подозревать, что ты просто издеваешься надо мной.

Уголки её губ приподнимаются.

– Это дополнительный бонус.

– Если бы я не любил тебя и не будь ты мамой моего ребёнка, я давно мог бросить её тебе в лоб.

– Ты постоянно угрожаешь девушкам?

– Нет, только тебе, потому что ты сводишь меня с ума.

Ребекка проводит ладонью по животику и блаженно улыбается. Черт, даже на моем лице расползается улыбка. Я не могу её сдержать, когда она поглаживает или просто кладёт на него руку.

– Ладно, да, – кивает она. – Ещё две.

– Дерьмо, – бурчу себе под нос, поймав вспышку гнева в её глазах.

– Ты должен молиться, чтобы первым словом стало папа или мама, а не дерьмо.