Она улыбнулась. Знала, чем он занят, – ищет себе оправдания. Победа близка.

Костоправ сжал зубы и уставился на холм, давая ведьме понять, что равнодушен к ней. Та снова дотронулась. Он хотел что-то сказать о конфигурации укреплений, но вдруг обнаружил, что язык не подчиняется. И растерянно посмотрел на спутницу.

– Всего лишь предосторожность, любовь моя. Цитадель твоего сердца еще не капитулировала, но однажды это случится. Давай навестим наших друзей. – И она пришпорила жеребца.

Вороны, кружа над ними, указывали путь. Душелов хотела привлечь к себе внимание. И это ей всегда удавалось – она была красивой, яркой женщиной.

Костоправ все понял, когда она заговорила с каким-то встречным – так, будто знала его. Ведьма выдавала себя за Госпожу. Разумеется, ей нужно, чтобы он помалкивал.

Его-то никто не замечал. Когда они пробирались сквозь толпу людей и животных, сквозь пыль и шум, сквозь запахи пота и навоза, одни лишь насекомые проявляли к нему интерес.

В этом столпотворении можно улизнуть. Если она ослабит бдительность и отвлекутся вороны. Разве найдут его в такой толчее?

Она ехала впереди, вверх по склону холма, направляясь к уже почти законченным сооружениям. Время от времени останавливалась, чтобы с кем-нибудь перекинуться словечком; речь всегда шла о пустяках. Если она и вправду хочет выдать себя за Госпожу, то неверно понимает роль. Госпожа была холодна и властна; лишь в особых случаях она меняла свое поведение.

А может, ведьма так делает нарочно? Ну да. Хочет, чтобы весть о возвращении Госпожи поскорее облетела округу.

Что же она затеяла?

Совесть внушала: надо что-то предпринять. Но ничего путного не приходило в голову.

Костоправа никто не узнавал, и это ранило его самолюбие. Всего несколько месяцев назад его чествовал весь Таглиос, титуловав Освободителем. Новость об их прибытии летела впереди. Когда они добрались до цитадели, навстречу вышел человек. Сам Прабриндра Дра! Неужели он руководит строительством? Не похоже на него. Обычно он держался в тени, подальше от жрецов.

– Не ожидал, что вы вернетесь так быстро, – сказал князь.

– Мы одержали небольшую победу к северу от Дежагора. Хозяева Теней потеряли четыре тысячи человек. Всю операцию спланировал Нож и сам же ее провел. Я решила оставить его в должности командующего. Вернулась, чтобы заняться пополнением войска и обучением новых подразделений. Ты здесь успел сделать немало. Похоже, жрецы отказались от намерения помешать тебе?

– Благодаря твоим стараниям. – Он выглядел озабоченным. – Но у тебя уже не осталось друзей. Некому прикрыть спину. – Князь то и дело бросал взгляд на Костоправа и, похоже, недоумевал. – Твой Рам сегодня выглядит странновато.

– Легкое расстройство кишечника. Что с набором рекрутов?

– Идет, но медленно. Большинство добровольцев помогают здесь, на строительстве. Многие колеблются, ждут, когда у них не останется выбора.

– Извести их о нашей победе и о том, что кольцо осады можно разорвать. Тенекрут очень слаб, он не получает помощи от Длиннотени. Остатки его армии держатся только на страхе.

Костоправ взглянул на редкие облака, скользящие по небу с востока, со стороны моря. Облака как облака, однако, разглядывая их, он вдруг испытал нечто вроде озарения. Вот же сука хитрая! Ее замысел стал совершенно ясен.

Там, за Майном, Госпожа дерется с Тенекрутом, но в сезон дождей переправа невозможна. Здесь тычок, там толчок – игра будет продолжаться до тех пор, пока Госпожа не лишится возможности вернуться из-за реки. Сезон дождей уже близок, у нее в запасе от силы два месяца. Через этот срок Госпожа окажется в одной западне с Хозяевами Теней. А у Душелов будет пять месяцев, чтобы прибрать здесь власть к рукам, не опасаясь вмешательства. Если только случайно не откроется, что она не та, за кого себя выдает. Ее вороны будут следить за южными дорогами, перехватывая посланцев Госпожи.

Сука! Мерзавка с черной душой!

Князь, взглянув на него, нахмурился. Заметил смятение. Но внимание Прабриндра было слишком занято собеседницей.

– Может, еще раз встретимся в роще?

– Было бы чудесно. Однако теперь угощать буду я.

Князь чуть улыбнулся:

– Если только тебе позволят. Тот случай не забыт.

– Не я же начала.

О чем это они? Было какое-то происшествие с Госпожой? Что за сад? Душелов многое утаивала. Она говорила только то, от чего ныло сердце Костоправа.

Он почувствовал чей-то взгляд и заметил притаившегося в тени Копченого. Лицо колдуна было искажено ненавистью. Выражение исчезло, как только коротышка понял, что обнаружен. Задрожав, он скрылся.

Вслед за ним отправились вороны. Ну конечно. За Копченым ведется постоянная слежка, Душелов знает о каждом его шаге.

– А мои покои готовы? – спросила она. – Дорога была длинной и пыльной. Мне нужно два часа, чтобы привести себя в человеческий вид.

– Не все доделано, но ты уже можешь пользоваться ими. Мне распорядиться насчет лошадей? Нужна ли еще какая-нибудь помощь?

– Да, разумеется. Ты такой любезный. – Она состроила князю глазки, и тот покраснел. – Хотелось бы кое-кого увидеть. – Она назвала несколько имен, незнакомых Костоправу. – Пришли их ко мне. Рам их развлечет, пока я буду занята.

– Хорошо.

Князь кликнул слуг и поручил им привести тех, чьи имена прозвучали.

Душелов подала знак, Костоправ спешился и передал своего коня слугам. Князь пошел впереди, за ним – Душелов, последним – Костоправ. Все у нее идет как по маслу, угрюмо подумал он. Вороны, надо отдать им должное, добыли немало сведений.

Уже в покое он понял, почему его назвали Рамом, а не Освободителем. В зеркале Костоправ увидел не себя, а огромного темнокожего волосатого, как горилла, шадарита.

Душелов заколдовала его.

Люди, которых она вызвала, явно принадлежали к низшей касте. Кожа да кости, маленькие и суетливые, они не решались смотреть Костоправу в глаза. Кроме своего имени, каждый коротышка произносил несколько слов речитативом, но понять их было невозможно. Зато он понял почтительное обращение – и был озадачен. Дщерь Ночи? Что это значит? Слишком много событий происходит одновременно, и невозможно ни разобраться с ними, ни контролировать их ход.

– Я хочу, чтобы вы следили за Копченым, – сказала этим людям Душелов. – Чтобы он постоянно был на виду по меньшей мере у двоих. Меня особенно интересует, бывает ли он на улице Погасших Фонарей. Если он туда направится, остановите его. Любым способом. Хотя сомневаюсь, что ему не терпится попасть на тот свет.

Люди слушали и теребили разноцветные тряпицы, торчащие из набедренных повязок. Один из них произнес:

– Как скажешь, Госпожа, так и будет.

– И никак иначе. Приступайте. Найдите его и не спускайте глаз. Он опасен.