звенящим смехом. Теперь он увереннее чесал ей и всем остальным грудки когтем и смеялся глухим смехом вместе с ними, пытаясь забыть те кошмары, что пережил в помехе. Но забыть не мог, и они ещё очень долго фоном играли в его мыслях.

Накинув музыкальное одеяло и повязав его на шее за уголки, полуартифекс Репрев подбежал к болотцу, склонился над ним и увидел свой новый образ, пускай и размытый в отражении мутной воды: морда теперь была похожа то ли на волчью, то ли на шакалью, острые скулы, уши – востро, как грифель хорошо заточенного карандаша, усы расправились, распрощавшись со своими бараньими завитушками. И хвост! У него снова отрос хвост – пушистее, чем у Агнии, длинный и радужный, как у павлина! Но одежда на нём осталась прежней – та же коричневая кожная куртка и чёрные кожаные штаны, только перешитые как раз для полуартифекса, для его широких плеч и горизонтальной посадки.

Он притопнул ногой, прочувствовав под собой земную твердь, сгибал и разгибал пальцы (на указательном пальце сидело серебряное кольцо), поворошил когтями влажные опавшие кедровые иголки. После чего расплылся в счастливой улыбке, поднял морду с томно закрытыми глазами к небу, что есть мочи сжал ладони в кулаки, да так, что когти впились в мякиши, оставив на них ещё долго не исчезающие ямки, и с триумфом, с упоением закричал.

Осмотревшись вокруг, полуартифекс взял из вороха кедровых иголок у себя под ногами приглянувшуюся ему, самую длинную – она податливо прогнулась между большим и средним пальцами: такая, конечно, сломается сразу, как только попытаешься её во что-либо воткнуть. Он ещё с минуту пристально изучал иглу: наклонил морду, нахмурил брови, его веки сузились, взгляд стал сосредоточенным и задумчивым. С минуту он стоял неподвижно, затем закрыл глаза и напряг все мускулы – по руке разливалось уютно-жгучее, легонько покалывающее тепло; сквозь ресницы пробивался манящий тёплый свет: полуартифекс приоткрыл глаз и выронил от смятения из руки окрепшую, как камень, с малахитовыми переливами кедровую иголку. Придя в себя от удивления, он отыскал самодельную булавку, поднял её с той же осторожностью, с какой впервые коснулся плаща – булавка испускала необыкновенное и притягательное свечение. Репрев довольно ухмыльнулся и скрепил булавкой уголки плаща.

– Любопытная вещица, – раздался за спиной у полуартифекса Репрева глубокий, сильный, как скорлупа грецкого ореха, голос, заставив его подпрыгнуть. Второй раз полуартифекс подпрыгнул, когда разглядел того, кому принадлежал голос: крупный, сильный, под стать его баритону, дракон, два метра в ширину, четыре метра в высоту, имевший пугающее сходство с Умброй, из-за которого и подпрыгнул полуартифекс, только Умбра – подросший, возмужавший, с такой же золотисто-бурой, как осенний лист, чешуёй, с аметистовыми глазами, но взрослыми, уверенными, посуровевшими и с каким-то хитрым, сытым блеском, и ноздри, в которых можно было запросто спрятать кулак, и перепончатые крылья за спиной, которые, расправь их, и затмят солнце. – По крайней мере, – продолжил дракон, – теперь я убедился, что мой полуартифекс умеет творить швейные принадлежности. И не пропадёт в большом мире, устроится на службу к какой-нибудь подслеповатой старой швее, будет обеспечивать её несметным количеством булавок, так и будет зарабатывать себе на скромное существование.

– Никакой я не твой полуартифекс, – в Репреве заговорила гордость, и он, поправив булавку, задрал подбородок. – Я, к твоему сведению, вообще ничейный!

– Наверное, участь не из приятных – быть ничейным, – усмехнулся дракон. – Прошу меня простить, я неправильно выразился. Вернее, вы меня неправильно поняли. Полуартифекс вы, конечно, свой собственный. Ну а я, – дракон поклонился, скрипя чешуей, – я – ваша свита. Готов слушаться и повиноваться.

– Какая-то бедная у меня свита, – скривил лицо полуартифекс.

– Какая есть, – пожал могучими плечами дракон, улыбаясь. – Вы вправе иметь столько слуг, сколько пожелает ваша светлость. Я не буду роптать и потеснюсь, решись вы набрать свой отряд. Тот юноша, что был с вами, – Астра, не предложите ему присоединиться к вам?

– Нет, благодарю! – хмыкнул полуартифекс. – Обойдусь без него. Да и вряд ли он согласится. Хотя, может, и согласится. Но тогда уже откажусь я. После того, что между нами недавно произошло…

– Да, я наслышан, – повёл мордой дракон.

– Наслышан? Откуда? Тебя там не было, – дерзко бросил Репрев, сложив на груди руки.

– Да, не было. Но я обязан быть в курсе всего, что происходит с моим полуартифексом.

– Тогда я ещё не был твоим полуартифексом.

– Ну, как посмотреть, как посмотреть, – показал острые зубы похожий на Умбру дракон. – Позвольте представиться: моё имя – Самаэль.

– Ты что, теперь всегда будешь тереться около меня? Не выношу, когда навязываются. Может, ещё в одной ванне будем мыться, Самаэль?

– Только если вы этого пожелаете, – с лёгкой усмешкой поклонился Самаэль. – Но тогда вам придётся сотворить очень-очень вместительную ванну. Вам достаточно приказать, как я тотчас же покину вас. И по первому же вашему зову явлюсь к вам, только назовите моё имя. И не примите за оскорбление мою невинную шутку про булавку. На самом деле она изумительно изящна в своей простоте. Просто… булавка. Ничего лишнего. У вас определённо очень хороший вкус. И вы поразили меня тем, что без подсказок смогли что-то сотворить. Признайтесь, как вы догадались закрыть глаза, чтобы вызвать тенебру, сосредоточиться и…

– Никакую тенебру я не вызывал, я о ней впервые слышу! – отнекивался Репрев, будто его уличили в каком-то постыдном поступке.

– Нет, вызывали, – стоял на своём Самаэль.

И тогда он рассказал своему полуартифексу то, что в своё время рассказал, как тайну, Астре Алатар. И про тенебру. И про сосредоточение, которое так легко даётся полуартифексам. И обязательно про искру.

– То есть я без труда могу сделать всё, что на ум взбредёт? – почесал затылок полуартифекс Репрев. – А неплохо быть полуартифексом!

– Можете, – согласился Самаэль, но предупредил: – Но вы должны помнить, что, пользуясь искрой, вы расходуете силы. Поэтому всегда будьте осторожны.

– А что будет, если я лишусь их?

– Ничего хорошего. Истощение смертельно. Но вот в чём подвох – полуартифекс, молодой и неопытный, может и не заметить, как силы покидают его. Поэтому важно не спешить и правильно распределять силы, в особенности если дойдёт до стычки с врагом. Не одному вам известны слабые стороны полуартифексов.

– С врагом? – поднял брови Репрев.

– Вам ещё рано думать об этом, – успокоил его дракон, рассмеявшись. – Но следует всегда быть начеку, ведь, как известно, враг не дремлет. Вы стали тридцать пятым полуартифексом, потому что последнего, тридцать пятого полуартифекса, не так давно убили, и его место освободилось. Вы наверняка слышали об этом? Великолепно. Поэтому доктор так спешил. Но