тремя отдельными колоннами, под командованием генералов фон Вида, фон Моллендорфа и фон Мантейффеля, соответственно с северо-востока, севера и северо-запада. Атака с северо-востока — фон Вид — должна была положить начало операции и стать сигналом для других; и сам Фридрих, во весь опор верхом носившийся между колоннами, присоединился к фон Виду. Атака Вида будет развиваться, опираясь на деревню Лейтманнсдорф, Моллендорф нанесет удар в направлении небольшой долины реки Вейстриц за деревней Бюркерсдорф; одновременно с этим колонны Мангейффеля двинутся с северо-запада через Хохгирсдорф.

Все сработало великолепно. Сразу после полудня австрийцы отступили, и бюркерсдорфские позиции оказались в руках пруссаков. Сражение было отмечено прекрасно спланированным маневром далеко отстоящих друг от друга колонн, имеющих отдельные и отличающиеся задачи. Их решение зависело от командиров. Оно стало важной вехой в карьере Фридриха. Даун отступил в графство Глац и оставил Швейдниц на произвол судьбы. Он капитулировал 9 октября после длительной и напряженной осады. За ее ведением по большей части надзирал лично Фридрих, пруссаки широко использовали подкопы и мины.

Фридрих победил. Даун предпринял лишь одну попытку выйти на Силезскую равнину со своих позиций в горах, но 16 августа был изгнан Фридрихом. Пять его батальонов, предводительствуемые принцем Бевернским, побили пять австрийских батальонов — все остальные значительные силы оставались сторонними наблюдателями.

Несколько следующих месяцев Фридрих по большей части посвятил дипломатии, и в первую очередь отношениям с Британией. Фридрих питал великую неприязнь к новому министру Георга III, Бьюту, и полагал, что тот при любой возможности будет мешать их союзу. Король считал, что Бьют был инициатором решения о прекращении предоставления ему субсидий и к тому же уговаривал русских не уводить войска даже после того, как они договорятся о мире с Австрией, чтобы Фридрих испытывал на себе большее давление. Бьют также, по сведениям Фридриха, намекал русским, что Британия была бы просто счастлива видеть Восточную Пруссию в составе Российской империи. Добиваясь мира, Бьют приносил в жертву британских союзников, Фридрих писал с возмущением Ульрике Шведской 20 августа 1762 года: «Англия на грани заключения мира с Францией». Британия, видимо, соглашалась на вывод войск из Вестфалии и из района Нижнего Рейна, принадлежавшего Пруссии — а именно Везеля, — упрощая тем самым Франции задачу оккупации, если не будет подписано специального соглашения, знаков стремления к которому Бьют не подавал. Он заявлял, когда ему задавались прямые вопросы, что Фридрих сможет пресечь любые поползновения Франции при помощи Фердинанда Брауншвейгского; но Лондон не отдал никаких распоряжений Фердинанду, и Фридрих раздраженно говорил о невозможности для него, короля Пруссии, распоряжаться войсками, находившимися на службе короля Англии, ради союзных целей. Почему британцы не могли ясно довести свою мысль до Фердинанда? Тем не менее Фридрих попросил его поступать точно так, как было предложено, несмотря ни на что.

Существовали и другие взаимные обвинения. Фридриху ставилось в вину заключение мира с Россией и Швецией без каких-либо консультаций. Здесь он в известной степени был уязвим, хотя и давал распоряжение, чтобы Кейта, британского посла в Санкт-Петербурге, проинформировали об этом. Фридрих, однако, указывал, что это Пруссия, а не Британия находилась в состоянии войны с этими двумя государствами. Совершенно другое дело Франция, с которой Пруссия и Британия долгое время воевали, и Британия вела с ней односторонние переговоры с возможным ущемлением интересов Пруссии. Более того, Британия, Фридрих был в этом уверен, тайно сносилась с Австрией и, видимо, соглашалась с австрийскими претензиями на Силезию. Такого рода контакты в сентябре и октябре зафиксировали самую низкую точку в англо-прусских отношениях на заключительных стадиях войны. Фридрих называл Бьюта человеком с металлической головой и бронзовыми внутренностями; грубо переиначивая его имя, он звал его «задиристым деревенщиной» («Bwtor»), который заставлял Фридриха утрачивать веру в человечество. Он надеялся, что британский парламент в ноябре заставит этого министра уйти с поста. Бьют, говорил Фридрих, жертвует интересами своей страны ради Франции и в то же время представляет как добродетель стремление дистанцировать британскую политику от европейских дел. Он был любовником принцессы Уэльской и потому обладал значительным влиянием. Бьют вел себя вероломно по отношению к союзнику, королю Пруссии, нагло пользуясь завоеваниями великого Питта. И еще он был слишком непопулярен, чтобы долго продержаться на высоком посту.

Фридрих попросил Книпхаузена описать нового государственного секретаря, лорда Галифакса, и верил: Бьюту осталось недолго пребывать на своем посту[272].

Война все еще продолжалась, и Генрих в Саксонии потерпел небольшую неудачу в октябре, но в конце месяца одержал над австрийцами ипе petite victoir[273]. Он вынудил имперские войска покинуть позиции, которые они занимали в горах на саксонско-богемской границе южнее Фрейберга, забрав много трофеев и 4000 пленных. Фридрих торжествовал, получив от него сообщение об этом: «Твое письмо сделало меня на двадцать лет моложе!» Их племянник, высокий и неуклюжий Фридрих Вильгельм, находился теперь у Генриха. «Заставляй его танцевать, если будет возможно! — писал Фридрих. — Хотя не думаю, что во Фрейберге много балов». В октябре Фридрих послал из Силезии Вида с сильным подкреплением — 20 пехотными батальонами и 50 кавалерийскими эскадронами. Он все еще надеялся отобрать Дрезден.

Но в ноябре возникли новые обстоятельства — лучше, чем можно вообразить. Барон фон Фритш, один из высокопоставленных саксонских дипломатов, прибыл в ставку Фридриха. Прусский король ушел из Силезии и переехал в Торгау, затем в Мейсен, а потом в Лейпциг. Фритш имел полномочия обсуждать искреннее стремление Марии Терезии к миру.

Это не стало для Фридриха полной неожиданностью. Он писал Финкенштейну, что предвидит в скором времени необходимость иметь в Вене умного переговорщика — ип homme habile[274]. Европа устала от войны. Потери были страшными. Казна опустела. Государства были разорены. Народы низведены до жалкого состояния. Король 21 и 22 декабря встретился с Фритшем, и в результате в саксонском королевском замке в Губертусбурге была созвана мирная конференция.

Фридрих без колебаний согласился на обсуждение условий, хотя и понимал, что торг будет непростым. Он направил императрице в Санкт-Петербург письмо, в котором изложил основные исторические основания прусских притязаний — до него доходили слухи, что в России существуют определенные силы, стремящиеся настроить Екатерину против него. Война, писал он, подобна пожару, и очень важно убрать подальше легко воспламеняющиеся предметы, то есть ее причины.

Торг длился в течение нескольких недель — очень недолго, если учесть продолжительность и ожесточенность войны. В какой-то момент Фридрих подумывал уступить по вопросу о рейнских герцогствах и принять взамен Мюнстер, но до этого дело не дошло. Он стойко боролся за Глац и горные ущелья в Богемских