– Само собой.

– Толк-ху от такхих…

– Ни малейшего, – отрезал, подходя, Алва. – Какие рекомендации вам требуются?

– Господин регент Талига… Я предлагаю свои услуги вам. Дукс Салиг может… подтвердить, что я – человек решительный, умелый и неглупый.

– Подтверждаете?

– Пожалуй. Пьер – мерзавец, но отнюдь не придурок.

– С рекомендациями мы решили. Идем дальше – что вы можете, что вы за это хотите и когда вы меня узнали?

– Когда разглядел. Меня развяжут? Я не удеру и не донесу.

– Какое счастье.

– Господин регент, я тот, кого вы ищете! Салиган меня выбрал из всех не потому, что я – красавец, он знает меня в деле. Конечно, по башке получить неприятно, но я не в обиде. Согласен для начала на те же условия, что и Блор с Халлораном.

– А на конец?

– Что дадите, все возьму. Как вы генералов с баронами из адуанов пекли, все слышали, а тогда у вас на загорбке Сильвестр с Манриками болтались. Приказывайте, я готов.

– Вставайте и берите плащ. Почему вы дезертировали?

– Захотелось. Эпинэ допек со своим порядками, а тут и полыхнуло. Рисковать я готов, было бы за что.

– И вы пошли грабить дворец.

– А… Так вы про дворец знаете?

– Как вы пришли к мысли, что я нуждаюсь именно в вас?

– Дуксятнику конец, – Пьер был собой откровенно доволен. – Ублюдки друг из-под друга стулья выхватывают и ни змея не видят, а нас любая армия придавит, не заметит. Само собой, если пузыри пускать не станет, ну так вы и не лошак Эпинэ! Ворон в Олларии – до весны нашему воронью не досидеть, но люди в городе вам нужны и одного Чистюли тут мало, потому он меня и присоветовал. Да больше и некого! Лаптон только жрать горазд, скоро штаны лопнут, Джереми – тупая скотина, Феннел придушил короля и под это дело выбил себе генеральство. Нет, может, вы и рады, что теперь выше вас только крыши, сынок-то ваш когда еще подрастет, но цареубийца регенту не товарищ…

Хорь был прекрасен в своем всезнании. Он читал мысли, клеил ярлыки, доносил на соперников, издевался над растяпами и лопухами, прозревал будущее, и все это ни на миг не забывая о своей особе. Алва слушал с леденящим вниманием, а вот Салиган приотстал, похоже, пас Эпинэ. Они повторяли тот же путь, которым прошли уже дважды. Марсель узнал пару колдобин, горбатое дерево и забор с дырой, за которым один труп уже валялся. Виконт с удовольствием оставил бы здесь и второй, но Рокэ пошел дальше, а Пьер продолжал вещать. Теперь он побеждал Дриксен и за ее счет восстанавливал дворец, где кроме малолетнего короля и регента следовало обретаться некоему Маршалу Олларии. В прошлом марипозскому теньенту.

Аппетиты у будущего маршала были не хуже, чем у запримеченного виконтом еще по первому заходу башмака. Тогда раззявившего пасть урода отшвырнул своей палкой Салиган – он любил отшвыривать – сейчас это решил сделать Валме – не успел. Алва сильнейшим ударом заставил монстра взлететь и врезаться в стену. Как обстояли дела у идущих сзади, Валме не видел, но сам он от неожиданности вздрогнул.

– Хватит! – цыкнул на хоря Ворон, – вы зарвались. Как обустроить все и туда вселиться, знают даже дуксы, собственно, только это они и знают. Вы дукс?

– Господин регент, прошу меня простить. – Пьер не бесился, но и не скулил. – Я в самом деле увлекся, но я слишком много видел и не могу запретить себе думать. Талиг нужно спасать, и я буду счастлив встать с вами рядом.

– На этом и закончим, – отмахнулся Алва, будущий комендант молодцевато боднул головой ночь и рухнул на мостовую, словно желая во что бы то ни стало клюнуть осклабившийся башмак.

– Красиво, – сообщил подоспевший Салиган, – и, главное, вовремя.

– В последнем не уверен. Боюсь, тут уже не пьянство, а сакотта. Эпинэ, вы целы?

– Да…

– Все целы, – Валме покосился на продолжавший стремление к башмаку труп и уточнил, – я о людях. Рокэ, вы пока погладьте… то есть приглядите за Эпинэ, а мы с дуксом приберем.

– Встретимся у водопада, – Алва нагнулся и выдернул кинжал, – аллегорию тоже прихватите, да упокоятся вместе. Рамон, если хочешь спать, отправляйся спать.

В ответ свободный дукс что-то соскреб с плаща и выразил полную готовность еще немного покуролесить. Что до Эпинэ, то бедняга рвался к Драконьему источнику, как конь к водопою. Не пустить его туда было бы зверством.

– Пешие моционы, – твердо сказал Марсель, поднимая башмак, – очень полезны для пищеварения!

Уточнять, что прогулки целебны, когда их прописывают папеньке, виконт не стал. Равно как и упоминать, что люди не зря придумали лодки, у которых, если подойти непредвзято, имеется множество достоинств, главное из которых – скамейка.

Нижний пруд превратился в подобие карьера, по дну которого бежала, исчезая в обнажившемся гроте, короткая речка. Осень завалила ее берега листвой, зима добавила иней, а ночь накинула еще и свое покрывало. Сверху, от водопада, разрушения по глазам особо не били, всматриваться же Роберу не хотелось. Как и возвращаться в запакощенный город, то есть через него. Уходить из Старого Парка было трудно и прежде, но нельзя же стоять у воды вечно, да и ограбленный родник теперь просто льется, слов для людей у него больше нет.

– Меня мучили астрономией, – нарушил журчащую тишину Валме, – всем остальным, разумеется, тоже, но из того, чему меня учили, здесь только звезды. Если они не свихнулись, сейчас больше четырех, так не пора ли нам в лодку?

– Звезды грустят о конце лета даже зимой, – Рокэ что-то бросил в источник. – Чтоб звенело вечно… Раз уж мы здесь, заглянем напоследок к Франциску.

– Усыпальницу разрушили, – разом охрипнув, напомнил Иноходец.

– Левий рассказывал.

– Его там не было.

– На самом действе, – Алва отвернулся от водопада и двинулся краем бывшего бассейна. – Кардинал забрал кости позже, пока вы боялись понсоньи. Если брат Анжело не ошибся с причиной смерти, это его высокопреосвященство и убило. Старая понсонья метит то, что у нас слабей всего, а дальше дело за случаем.

У Левия самым слабым оказалось сердце, а у них с Валентином? «Мориски пользуются цветами понсоньи при бальзамировании…» Очень спокойные слова, отрешенное, словно бы и не юное лицо…

– Дуглас, тот вышел раньше, а мы с Приддом оставались до конца. Валентин знал, что такое понсонья! Знал, и все равно отдал… накрыл останки Октавии плащом. Сколько понсонья дает тем, кто здоров? То есть был здоров…

– И будете, – перебил Алва. – Вы с Приддом, в отличие от Левия, к праху не притрагивались, так что извольте пропустить в Закат тех, кто на нашем берегу без надобности.