Посему на указанных путях заслуживает внимания и наставление, данное неким масонским коноводом, евреем Тигренком (Piccolo Tigr), в его письме 18 января 1822 года членам одной из первоклассных масонских групп, так называемой «Высокой Просеки» (Haute Vente). «Тигренок» говорит в нем: «Высокая Просека» желает, чтобы под тем или иным предлогом в масонские ложи проводилось как можно больше титулованных и богатых людей. Не имея законной надежды стать королями «милостью Божией», принцы владетельных домов обыкновенно не прочь достигнуть престола милостью революции. Среди них в Италии и за ее пределами немало таких, которые мечтают хотя бы о столь скромных отличиях, как наши символические передник и лопатка. Другие лишены права наследования либо изгнаны. Обольщайте же их триумфом популярности, завладевайте ими для франкмасонства. «Высокая Просека» затем увидит, как лучше использовать их на дело прогресса. Принц, которому нечего ждать престола – изрядный выигрыш для нас. А их немало в таком положении. Делайте же из них масонов! Ложи приведут их в карбонаризм, а засим настанет день, когда, быть может, «Высокая Просека» снизойдет и до их усыновления. Покамест они послужат клеем для глупых мотыльков, приманкой для интриганов, мещанства и бедноты. Эти дрессированные принцы будут работать на нас в уверенности, что стараются для самих себя. Сказанное кажется небесполезно, так как всегда найдутся олухи, готовые компрометировать себя на службе тайному обществу, опорой которого является принц…»

IV. Руководствуясь изложенным, мы поймем и неизбежность соучастия евреев с масонами. Владея испытанной международной, глубоко скрытой организацией, еврейство представляет для масонского ордена драгоценное приобретение, но и само немало выигрывает, заключив союз с тайным сообществом, никем не подозреваемые члены которого могут проникать и туда, где прямой доступ кагалу закрыт. С другой стороны, иудаизм через масонство вступил в секретную конвенцию с Великобританией, согласно которой действует, приурочивая ее интересы к своим, хотя и сам обязывался служить ей на мировой сцене, но под условием гарантии собственных замыслов всем гнетом британского могущества.

Результаты известны.

Владычество Британии на морях исключает существование конкурирующих морских сил. Отсюда – истребление через революцию XVII века флота в Голландии, а в конце XVIII столетия и, особенно под Трафальгаром, – флота Франции, равно как потопление русских эскадр в Севастополе, Порт-Артуре и, наконец, под Цусимой, представлялись неизбежными математически.

«L'histoire des anglais est celle des requins, – toujours a l'affut des naufrages, et qui ne sont jamais mieux pourvus qu'apres les tempetes», справедливо заметил один из наполеоновских генералов – Ламберт.

С другой стороны, казнь Людовика XVI и неоднократные разгромы австрийской империи Наполеоном, начиная с битвы под Риволи, где план, выработанный австрийским генеральным штабом стал через масонов известен Бонапарту еще накануне сражения, должны были равным образом совершиться с неотвратимостью велений судьбы.

«Кошка, хлебнувшая уксусу», как называл его Вольтер, невзрачный и ничтожный адвокат из Арраса, Робеспьер был жалкой пешкой, проведенной масонами в короли революции, и если погиб на гильотине, то не за свои злодеяния, а потому, что дерзнул зазнаться перед собственными повелителями. То же самое произошло впоследствии и с Гамбеттой, который был смертельно ранен в мочевой пузырь собственной любовницей, оказавшейся «рыцарем-кадошем», т. е. масонским шпионом и палачом одновременно. Остров же Св. Елены научил Наполеона, что верховная власть в этом мире принадлежит Великобритании либо Всемирному Кагалу.

Наполеон погиб, а его масонский соглядатай Талейран остался. Причем многократно изменническая карьера этого последнего представлялась бы немыслимой, если бы он не был ставленником всесильных «детей Вдовы».

Не располагая достаточными сухопутными силами, Англия издавна и с дьявольской прозорливостью готовила противовес России в Германии. По-видимому, роль Пруссии сперва готовилась Брауншвейгу, великий герцог которого и был возведен в гроссмейстеры немецких масонов. Но он оказался малоспособным, и звание гроссмейстера перешло к прусскому королю, за которым оно оставалось преемственно до современного нам Вильгельма II, рискнувшего (пока еще благополучно, хотя и не совсем, как показали некоторые факты) свергнуть масонское иго.

Линкольн и Карно были убиты, когда стали поперек дороги Великобритании. Первый не допустил распадения С. А. С. Штатов на два, заранее осужденных враждовать между собой, государства, чего так жаждала Англия. Второй хотел завладеть Фалиодой, т. е. разрезать надвое созданную вскоре англичанами трансафриканскую империю – от Каира до Капштадта. В апофеозе, как известно, был иудеомасонам принесен в жертву и Феликс Фор, когда задумал обратиться к французскому народу с посланием против второго пересмотра дела Дрейфуса.

Итальянский король Гумберт являлся для масонства необходимым лишь как отрицание светской власти папы, но, подобно герцогу Беррийскому, в свою очередь оказался убитым, когда стал слишком популярен, возвышая, стало быть, монархический принцип, чего масоны не терпят.

Таким образом, масонство следует рассматривать, как Талмудизм, приспособленный для гоев. Сравнительно с кровным иудейством, оно, конечно, играет второстепенную роль. Но не так легко определять взаимоотношение Великобритании и всемирного кагала. Кто здесь кого эксплуатирует, и кто кого в итоге обманет, покажет будущее. Можно думать, однако, что представляясь лишь одной из картин калейдоскопа, которые проходят перед глазами Израиля на протяжении тысячелетий, и сам надменный Альбион окажется жертвой кагала. Тогда, наконец, муза Клио продемонстрирует новое издание гибели Карфагена воочию… Ведь поднялась же из векового сна Япония…

А пока работа идет совместно. Не возвращаясь к эпохе 1789 г. либо к генезису династии Ротшильдов, заметим, что в гармонии с этими данными, Прудон после революции 1848 г. был вправе воскликнуть: «мы только жидов переменили!..» В страшную же годину 1870–1871 гг., когда Франция истекала не кровью, а сукровицей, мы во главе ее правительства видим триумвират из сынов Иуды: Адольфа Кремье, он же гроссмейстер «Великого Востока» (Grand Orient) и основатель «Всемирного Еврейского Союза», Жюля Фавра и Леона Гамбетты. Именно сей последний заложил фундамент официальному господству своих единоплеменников во Франции. Засим, в то время как его ближайшим наперсником и преемником его «диктатуры» явился Иосиф Рейнак, злобный запевала Дрейфусиады, родной дядя этого бесподобного еврея, Иаков Рейнак, входил в состав второго, панамского, триумвирата с доктором панамских же наук Корнелием Герцем и чемпионом резвости в бегах Артоном.

Соображая все это, нельзя не признать, что рядом с диктатором Франции из виртембергских евреев Гамбеттой, может стоять разве такой же, как и он, выходец чрез своих предков из Испании Веньямин д'Израэли, неизменный враг Гладстона и ядовитый порицатель его реформ. О'Жоннель справедливо заклеймил д'Израэли званием «прямого наследника того злодея, который и на кресте не захотел принести покаяния». Происходя, как сказано, от сефардимов, т. е. потаенных евреев, крестившихся в Испании после изгнания Фердинандом и Изабеллой всех остальных членов «избранного народа», д'Израэли вновь крестился лично, в Англии. Тем не менее, он провел некрещеного соплеменника Лионеля Ротшильда, а за ним и других, в английский парламент, как говорил «во имя христианского милосердия», и, в заключение, уже будучи лордом Биконсфильдом, возвратился перед смертью в иудейство. Память его была почтена особо торжественными молениями в синагогах обоих полушарий. Припоминая же роль д'Израэли на Берлинском конгрессе, мы уразумеем и ту степень ненависти, какую питают жиды к России. Она способна идти в уровень только с неистовыми проклятиями сынов Иуды по адресу «царства Эдемского», как в Талмуде именуется древний Рим. Такова, впрочем, неизменная повадка евреев приходить в бешенство от обаяния силы, перед которой они рабски трепещут…