на второй день после обращения сняла печать. Дошло? Мы можем только вежливо попросить господина Рурграса и дальше продолжать оберегать существующую систему.

Рур кивнул и, потеряв интерес к разговору, перевёл взгляд на Пырща.

Тот сглотнул и как подкошенный рухнул на колени.

– Забирайте его! – торопливо предложил архимаг. – И делайте что хотите. Он всё равно уже свою роль сыграл, а лишний свидетель всего, что тут было, нам точно ни к чему.

Сказав это, он зловеще обвёл взглядом своих подчинённых, словно прикидывал, от кого ещё можно избавиться.

После этих слов архимага из лица Пырща и вовсе отхлынула вся кровь. Похоже, он уже попрощался с жизнью.

Я тихонько вздохнула, тоже остро осознавая, что вряд ли есть хоть крошечный шанс, что Рур не прибьёт гадкого блондина на месте.

– Пусть пока живёт, – тяжело обронил Рур и сжал свободную руку в кулак. Пырщ всхрапнул и тут же схватился за шею, будто там появился невидимый ошейник. – Потом решу, как с ним поступить. Будьте уверены – он никому ничего не расскажет. Не сбежит. Не спрячется.

Пырщ вздёрнул голову и уставился в жуткие глаза Рура. Не знаю, что он там увидел, но, судорожно сглотнув и дёрнувшись всем телом, мой бывший куратор… просто рухнул в обморок!

Вот жуть-то! Как бы он от страха не скончался! Иметь такого врага, как Рур, и жить в ожидании расправы – такого и Пырщу не пожелаешь.

– Ну и ладненько, – заторопился архимаг, с ужасом покосившись на бандита. Похоже, отправленный Пырщу посыл краем задел и его. – Вот всё и решили… А теперь нам п-пора…

Тут он, видимо, вспомнил, что портала больше нет, и затух, прикидывая, как именно ему теперь добираться до своих владений. Вряд ли портал можно было так легко поставить заново, так что, очевидно, мужику сейчас предстояло решать множество вопросов. Представляю, как он «рад» тому, что отправился по-быстрому разобраться с человечкой в пижаме и халате.

Рур явно не собирался тратить время на прощания и, увлекая меня за собой, шагнул к выходу. Умка широко зевнула, продемонстрировав впечатляющие зубы и заставив нервно икнуть стоящего ближе всех охранника, потянулась всем телом и лениво потрусила впереди.

Мы вышли из здания и открыто пересекли ближайшую улицу. Народу было немного, но на нас никто не смотрел – видимо, Рур, пользуясь тем, что моя близость рассеивала поле искажения, просто накрыл нас троих каким-то мощным куполом невидимости.

Отстраниться он мне при этом не давал, железной рукой сжав талию и буквально таща вперёд. Если бы я не перебирала ногами, скорость уж точно не замедлилась бы. Он просто понёс бы меня, зажав под мышкой.

А ещё он не разговаривал. И молчание было таким ужасным, неподъёмно тяжёлым и взрывоопасным, что казалось невозможным нарушить паузу первой.

Как выяснилось, направлялись мы к ближайшему спуску в подземные переходы, который обнаружился в подвале одного из старых кирпичных зданий, похожих на общежитие.

Присмиревшая Умка, которая, как видно, тоже чувствовала настроение хозяина, нырнула в здание первой, а когда мы зашли в затхлый, грязный и явно редко используемый переход, и вовсе убежала далеко вперёд. Похоже, она точно знала, в какую сторону следует идти. Наверное, они тем же путём добирались и сюда.

Мне пришло в голову, что Рур мог бы прибыть и отбыть с куда большим шиком – ресурсов у него хватало на роскошный автомобиль с кортежем и президентским шофёром, но он до последнего держал нашу с ним связь в тайне даже от подручных.

Чем дольше мы шли, тем страшнее мне становилось, хотя это, казалось, было невозможно. Наконец, впереди возникла красноватая стена, за которой обнаружился знакомый каменный коридор, проложенный Руром в прошлый раз. По нему мы в том же гробовом молчании добрались до его спальни.

Только тогда, зарастив за собой проход, Рур меня, наконец, выпустил. Умка дожидаться развязки не стала и бодренько метнулась из комнаты прямо сквозь запертую входную дверь. Наверное, решила переждать бурю в кабинете.

Как же мне хотелось последовать её примеру!

Глава 72

– Значит, уходя сегодня на собеседование, ты отлично знала, что печать фальшивая? – медленно, тяжело и до невозможности жутко развернулся ко мне Рур.

Я попятилась.

– И почему же не сказала? – тихо, вкрадчиво и почти ласково осведомился монстр из кошмаров, который смотрел на меня сейчас через глаза бандита. Я почти физически почувствовала, как этот вопрос ледяной змеиной чешуёй скользнул по коже, заставив покрыться гадкими мурашками от макушки до пяток. У меня сами собой застучали зубы.

Вести диалог сейчас было не легче, чем ворочать железные гири, однако отмолчаться вряд ли бы получилось.

Он ждал ответа, и с каждой секундой ожидания лава в глазу полыхала всё ярче. Боюсь, если не поторопиться, меня просто поджарит изнутри.

Пришлось собраться с мыслями. Сейчас не время увиливать – надо отвечать предельно честно. Что-то мне подсказывает, что ложь может сильно ухудшить ситуацию. Почему-то в том, что сейчас он её почувствует, не было ни малейших сомнений.

– Я не хочу запирать себя здесь навсегда, – хрипло выдавила я. И тут же добавила, испугавшись, что он всё не так поймёт: – Хочу при желании иметь возможность жить как нормальный магик. А ты не позволил бы мне этого. Ты не дал бы пойти на экзамен, а потом на собеседование и получить права, заставил бы вечно скрываться от закона и крепко зависеть от тебя. А я больше всего на свете ценю возможность распоряжаться собой и… – тут я сглотнула, поскольку слова под взглядом Рура выдавливать было тяжелее и тяжелее. Но всё же у меня хватило сил хрипло закончить: – И свободу выб… выбора…

Его лицо дёрнулось. Ой-ой.

Я снова начала пятиться и упёрлась в стену.

– Свободу выбора… – медленно, страшно повторил он, а потом рявкнул: – Дай себе труд и раскрой уже, наконец, глаза!

Я аж подпрыгнула от неожиданности и ударилась о стену затылком.

Рур же шагнул вперёд, в один миг сократив расстояние между нами, и жёстко расставил всё по местам:

– Ты говоришь – я делаю! Ты хотела жить в общаге – пожалуйста. Хотела в том зале оставить всех в живых – они живы. Хотела получить права – сам архимаг готов принести их тебе на блюдечке. Даже твоего куратора я не раздавил на месте, хотя до сведённых зубов этого хотелось, потому что ты несчастно вздохнула, дрожа, как перепуганный щенок! Ты просто обронила фразу, а я уже несусь выполнять, как пёс! Лишь бы только угодить гадкой