неблагодарной девчонке и хотя бы на секунду доставить удовольствие. Так, позволь спросить, кто из нас главный, а? Кто именно решает, как тебе жить?

Последние слова он вонзил в меня, как ножи – метко, резко, зло. Вогнал без промаха прямо в сердце.

Я потрясённо смотрела на него и не верила своим ушам.

Ужасный Рурграс, гроза магического мира, самый опасный бандит, о котором ходили легенды и сочинялись страшилки на ночь, просто не мог так говорить!

Особенно сейчас, когда он явно в ярости после моей выходки и с трудом себя контролирует. В данный момент ему точно нет никакого дела до моих чувств. Или?..

– Рур… – плюнув на всё, призналась я. – Ты просил говорить, когда я ощущаю острые эмоции… и сейчас ты до безумия меня пугаешь.

Ну вот. Сказала. По всем расчётам, бандит, которого распирает от злости, должен был что-то рявкнуть или впечатать кулак в стену и уйти, или высказать ещё что-то хлёсткое и осуждающее…

Но нет.

Он на мгновение застыл, а потом медленно, очень медленно, поднял руку и заправил мне прядь волос за ухо, большим пальцем погладив мочку.

Я вздрогнула всем телом, окончательно потерявшись от происходящего.

– Зачем бояться того, кто скорее убьёт себя, чем причинит тебе вред? – тихо уточнил он.

– А? – опешила я.

Вместо пояснений он резко подался вперёд и накрыл мои губы своими.

Никаких трепетных касаний – поцелуй был уверенным, жестковатым, обжигающим.

От такого перехода меня встряхнуло до самого основания, словно плотная, напряжённая атмосфера между нами в один миг наэлектризовалась до предела. Даже под моими руками, как-то автоматически упёршимися ему в грудь, будто проскакивали микроразряды.

А, нет, вовсе он не успокоился. Он всё ещё злился на мою выходку, только выплёскивал эмоции по-другому. Так, что это сжигало нас обоих.

Впрочем, он определённо знал, что я не хотела остановки – ведь я, судорожно выдохнув, ответила на поцелуй сразу, ещё раньше, чем вообще поняла, что происходит.

Мозг попытался включиться, но тут рука Рура скользнула под одежду и я невольно застонала – прикосновение ощущалось так остро! Кожа будто полыхнула под его пальцами! Горячая волна, затапливающая меня изнутри, и вовсе превратилась в кипяток.

«О, боже, я и Рур?..» – пронеслась на задворках сознания случайная мысль и тут же растворилась в ощущениях, поскольку жуткий бандит не собирался давать мне ни мгновения передышки.

А потом его рука скользнула ниже… О мой бог! Вот тут я и вовсе задохнулась и выгнулась всем телом, оглушённая, ошарашенная. Это было так обжигающе и так сладко…

Не разрывая поцелуя, он рывком приподнял меня и усадил на невесть откуда взявшийся каменный выступ, которого не было ещё мгновение назад. И правда, высокому мощному мужчине вряд ли было комфортно стоять, наклонившись. Выступ был тёплым, как и стена. Будто и камень разогрелся от того, насколько накалилась обстановка.

Не в силах сдерживать стоны, я закусывала губы, вздрагивала и плавилась под его руками, подставляясь под них самым бесстыжим образом, как кошка, чтобы продлить каждое касание.

Мне было мало, но он продолжал мучить меня и себя.

Боже, ну зачем так жестоко мстить? Я всё осознала, честно… я больше не буду… хотя кому, блин, я вру? Буду и ещё как. Лишь бы снова получить наказание…

Он раздевал меня медленно, жарко. Смотрел так, что под его страстным тяжёлым взглядом я горела, как от самой откровенной из ласк.

Мне тоже до безумия захотелось к нему прикоснуться, ощутить обнажённое горячее тело, провести по мощной груди и почувствовать, как перекатываются под пальцами мышцы.

Нет, мне захотелось вонзить в них ногти, чтобы заставить его сорваться! Укусить его до боли, так, чтобы снесло последние тормоза! Аж во рту пересохло!

Но когда я потянулась к его одежде, он отстранился и сам сорвал рубашку, жалобно брызнувшую пуговицами, а потом, заставляя меня горящими глазами смотреть на его сильные руки с длинными смуглыми пальцами, с которыми теперь, похоже, навсегда были связаны самые горячие и развратные воспоминания, расстегнул пояс и избавился от брюк.

Поймав мой острый, жадный взгляд, направленный на его тело, он на мгновение замер, хоть эта задержка была невероятно мучительной для нас обоих.

– Нравится? – хрипло, тяжело уточнил он.

Я кивнула и, совершенно себя не контролируя, облизнулась. Мне и вправду до безумия хотелось почувствовать его на вкус… всего. Рур открывал во мне какие-то новые незнакомые грани личности. Никогда не думала, что способна испытывать такие желания! Как животное, ей-богу…

Глаза Рура полыхнули.

Моя реакция, дикая, непривычная для него, разорвала остатки самоконтроля в клочья. Похоже, и я только что высвободила зверя.

А дальше было… жарко. Так жарко, что и каменные стены, кажется, плавились, как воск, не в силах устоять перед страстью этого мужчины, столь же огромной и яростной, как и он сам.

***

Мы лежали на полу у камина в гостиной, которую Рур для меня обустроил.

Нет, во время бурных «разборок» после моей выходки дальше его спальни мы не добрались, но потом я, далеко не сразу выбравшись из того блаженного состояния, когда нет ни сил, ни желания шевелиться, пробормотала, что хочу к камину.

Мой каприз был тут же исполнен. Рур, не заморачиваясь тем, чтобы хоть чем-то прикрыться, подхватил меня на руки, перенёс в гостиную и уложил на тот самый пушистый ковёр в виде шкуры. Потом притащил ещё пару подушек и устроился рядом.

Ещё ни разу я не чувствовала себя такой удовлетворённой и обессиленной. Хотелось мурлыкать и томно потягиваться, но сил не было ни на то, ни на другое.

Пока я, отдыхая, бездумно смотрела на пламя в камине, Рур, развалившись, как здоровенный котяра, смотрел на меня. Что интересно, стыдно не было совершенно. Наоборот, от его взгляда что-то горячо аукалось внизу живота. Похоже, кто-то отнюдь не насытился…

Хотелось валяться так бесконечно, но некоторые непрояснённые моменты не давали покоя.

Правда, первым делом, как только ко мне вновь вернулась способность соображать и более-менее связно выражать мысли, я спросила совсем не то, что планировала:

– Ты каждый раз будешь так выплёскивать злость?

– Да. Чтобы в следующий раз ты не боялась, даже когда я разгневан. Пусть другие боятся. А ты в этот момент должна смотреть на меня и помнить, чем именно оборачивается мой гнев для тебя.

Я аж на локтях приподнялась.

– Позволь уточнить, правильно ли я поняла… Ты хочешь, чтобы в тот миг, когда остальные смотрят на грозного тебя и умирают от страха, я медленно сгорала от желания?

– Именно так.

Эй, а