– Как ты себя чувствуешь?

Я устало пожала плечами и тихо мурлыкнула:

– Есть хочется, и сил никаких нет! А ты чего разорался? Напугал меня, между прочим!

Он молча встал, взял меня на руки и направился в отведенный нам домик, не обращая внимания на окружающих. Дрийя провожали нас напряженными взглядами, а Шервисс – загадочной и довольной улыбкой.

В комнате, в которую меня принес Тери, росла удобная плетеная мебель, украшенная живыми цветами – чудеса, да и только! Посадив меня за стол, он вышел и скоро вернулся в сопровождении пары прелестных эльфиек, которые несли подносы с едой. Я слишком устала, чтобы по достоинству оценить представительниц лесных красавиц, не принимавших участия в битве, переговорах и тяжелых работах, тем более они скоренько накрыли на стол и удалились, наверняка побаиваясь нас и чувствуя себя неловко.

Я еле сдерживалась, чтобы не наброситься на изысканную пищу подобно голодному зверю, и специально отвлекалась на Тера. Скоро поймала себя на том, что с удовольствием наблюдаю, как он мощными клыками с легкостью разрывает мясо, но не выглядит при этом жутко или неопрятно. Длинными пальцами с темными когтями, резко контрастирующими с молочным мягким пушком на руках, лениво крутил красивую кружку, с приглянувшимся, наверное, узором.

Прожевав последний кусочек, я запила его вином с тонким, восхитительным вкусом и почувствовала, как напряжение и слабость отступают, сменяясь сытостью и сонливостью. Тер поймал мой признательный, обожающий взгляд, ведь я не скрывала своих чувств, особенно наедине. Несколько мгновений смотрел на меня, и я ловила его взгляд, в котором быстро сменялись разные эмоции. Потом он протянул руку и неожиданно тыльной стороной ласково провел по моей щеке, заставляя сердце биться чаще.

Синие глаза любимого темнели, будто небо в шторм, казалось, в них плясали молнии. Он наклонился ко мне, окутывая запахом морозного зимнего утра, свежим и в тоже время бодрящим. Рыжий хитрец хвост, выскользнув из складок одежды, устремился к своей добыче – черно-белому хвосту – и обвился вокруг нее. Мягко улыбнувшись, Тер медленно склонился к моей шее, громко и глубоко вдохнул мой аромат. Я тоже прильнула к любимому и уже собралась перелезть к нему через мешавший стол, желая только одного: оказаться в объятиях моей сказки наяву, моего кошмара, и в тоже время сладкой мечты.

Внезапно он отстранился, а я обмякла безвольной куклой. Через мгновенье, пару раз стукнув в дверь, зашел Шервисс. Зараза серая! Кто тебя звал? Зато мне стало до обидного ясно, что Тери даже в такой момент все держит под контролем – и свои чувства, и свои эмоции, и обстановку в стане бывшего недруга. Все всегда под наблюдением. С одной стороны, похвально, с другой – невольно возникает вопрос: неужели можно испытывать хотя бы десятую часть того, что ощущаю сама, и одновременно прислушиваться к окружающему пространству. Проклятый контроль! Неужели я слишком мало для него значу, раз он даже на секунду не может отключиться?!

Перекинувшись с вошедшим фразами на языке дрийя так быстро, что я и половины не разобрала, Тервишесс, не оглядываясь, вышел за Шервиссом, оставив меня опустошенной и расстроенной. Я с трудом встала из-за стола, шагнула к кровати и плюхнулась на нее. Меня хватило только сбросить ботинки и содрать с себя тунику. Но вместо сна пришли слезы, и я беззвучно изливала в подушку душевную боль от неразделенной любви, пока не забылась.

А через какое-то время сна как небывало. От усталости, наверное, и на нервах. Но вместо того, чтобы маяться от бессонницы, ворочаясь с боку на бок, и считать овец, я вспоминала события сегодняшнего дня. Мои спутники безмерно удивили, причем все разом. Пока мы путешествовали, они представляли собой разношерстную, то переругивающуюся, то веселящуюся компанию озабоченных спермотоксикозом самцов-переростков. Даже не скажешь, что некоторым из этих воинов больше тысячи лет. Но как только в поле зрения появлялся хоть один чужак, они становились единой, слаженной, бесстрастной боевой машиной под управлением повелителя.

Вот и сегодня дрийя вели себя словно боги, спустившиеся с Олимпа и представшие перед смертными. Без лишних движений и суеты, они тщательно выстраивали защиту и четко соблюдали боевой порядок. Не мигая, смотрели на эльфов, доводя их белыми глазами до нервного тика, и словно тени следовали за мной и повелителем. Именно поэтому я чувствовала себя в безопасности, где бы ни была. Потому что знала: всегда и везде меня прикроют своим крылом, защитят от опасности, даже если я ее не вижу. Мои мысли текли все медленнее, и вскоре я провалилась в глубокий сон.

Глава 11

Все-таки день был чересчур эмоциональный, потому что я опять подхватилась среди ночи с колотящимся сердцем и никак не могла успокоиться. Лежала, пялясь в потолок, пока не надоело. Потянувшись, словно кошка, сладко зевнула, поднялась и выглянула в окно. Вроде все тихо-мирно, глотнула немного замечательного эльфийского вина, оставшегося на столе, и как была, босиком, в длинной рубашке, тонких шерстяных штанах на завязках, выскользнула за дверь этого скромного «бунгало», висящего над землей.

Мягко, неслышно ступая по плетенным подвесным дорожкам, лесенкам, переходам, я медленно брела, наслаждаясь удивительно теплым весенним ветерком, хотя, нет, – летним, ведь оно уже наступило. Мое первое лето новой жизни. Босыми ногами я ощущала шершавые ветки с гладкими, щекочущими пятки листиками. Пару раз я встречала эльфов, охранявших свои владения, и под их удивленными взглядами шла дальше, не забыв мягко улыбнуться.

Почувствовав чье-то присутствие за спиной, я стремительно обернулась и натолкнулась на бесстрастное лицо одного из моих спутников. Незваный телохранитель молча смотрел на меня, пока я, нахмурившись, тихо и очень вежливо не пожелала остаться в покое хоть ненадолго. Мне действительно нужно было уединение и покой, чтобы привести мысли и чувства хотя бы в относительный порядок.

Взмахнув крыльями, я рванула в небо, уносясь прочь от невзгод и печалей. Я так устала за эти недели от всех, от всего и, главное, измучилась от боли, грызущей душу. Любовь – самое прекрасное и желанное чувство для человека. Конечно, я бывший человек, но, тем не менее, душа-то у меня человеческая. А безответная любовь, оказывается, – самая тяжелая ноша, которую можно только представить, способная отравить кого угодно и превратить либо в жалкого раба, либо в самого ярого, непримиримого врага, жаждущего мести. Я должна постараться ради себя и ради любимого, чтобы со мной подобного не случилось. Либо добьюсь от него ответа, либо отойду в сторону и буду сама справляться с болью и тоской.

Вспомнив о брачных традициях дрийя, я решила ни за что на свете не надевать браслетов Ганту, если мой муж не сделает того же первым. С будущим браком я уже смирилась, но если в нем не будет обоюдной верности, то на такое я не согласна. Ни один закон не заставит меня этого сделать, тем более, у них браслеты – исключительно добровольное решение, по-другому не сработают.

Ночной полет снял напряжение и усталость, подарив бодрость и надежду на лучшее будущее. Ветер ласкал мои крылья и разгоряченное тело; серебристая луна, ярко освещавшая мир таинственным мягким светом, заставляла восхищенно вздыхать от вида раскидистых крон тысячелетних деревьев-великанов. Я заметила впереди небольшую полянку и медленно опустилась на нее, наслаждаясь тонким, нежным ароматом цветов, распустившихся под яркими ночными светилами, призывая уже ночных тружеников.