Он протягивает руку и шевелит пальцами.

– Я не против.

– Обломишься.

– Спокойно и счастливо – это не про вас. Про вас – это невыносимо и напряжённо.

– И где ты был раньше? С ней мне жизненно необходимо плечо, чтобы поплакать.

Я поворачиваю голову и обращаюсь к Ребекке.

– Какой вывод?

– Вывод? – изогнув бровь, спрашивает она.

– Вывод такой: ты истеричка, я псих, жизнь будет трудной. Конец.

– И что ты хочешь предложить? Решение конфликта?

– Зарядить второго сразу после первого.

Она закатывает глаза и качает головой, но тень улыбки на губах говорит о том, что её настроение никуда не улетучилось. Оно игривое.

– Джейк, я ещё раз повторюсь: ты просто неутомим.

– Только посмотрите на них, – доносится насмешливый голос Патрик. – Такая милая парочка.

Он с грохотом валится на кресло и складывает руки, на которые ставит подбородок.

– Ради Бога, заткнись уже, – смеюсь я. – Ты же только пришёл.

– Обнимемся?

– Нет.

Он играет бровями и отклоняется на спинку кресла.

– Я не к тебе обращаюсь, – его ослепительная улыбка нацеливается на Ребекке. – Выглядишь так, будто сегодня уйдёшь со мной.

Дэни хохочет, я показываю Патрику средний палец.

– Какой ревнивый тигрёнок.

Ребекка смотрит на меня и разражается звонким смехом. Из её глаз бегут слёзы, она вот-вот задохнётся. Причину этого смеха объяснять не спешу, хотя Патрик и Дэни в лёгком недоумении.

Наблюдаю за тем, как к нам присоединяются Энди, Андреа и Диана, на их лицах сотня вопросов, потому что из нашей четверки смеётся только Ребекка. Я бы мог подумать, что она немного того, если бы не знал, что она очень даже того. Смех Ребекки начинает постепенно затихать, она выдыхает, а в глазах пляшут озорные огоньки.

– Рад, что тебя это повеселило.

– Как на счёт того, чтобы объяснить нам? – предлагает Дэни.

Ребекка уже открывает рот, но я перехватываю и закрываю его ладонью.

– Нет, – твёрдо отрезаю, обращаясь в основном к Ребекке. Ощущаю, как под рукой её губы растягиваются в язвительной ухмылке. – Скажешь слово, и я скажу своё.

– Что в…

Она не успевает договорить, в унисон говорю я:

– Хрен с Гарри, Ребекка… – я тоже не успеваю, потому что теперь её ладонь прижата к моему рту.

На нас смотрят как на двинутых. Думаю, со стороны мы выглядим слегка безумно. Естественно, я преуменьшаю. Её ладонь у моего рта, моя – у её. Забавный вид, ничего не скажешь.

– Что с Гарри? – за спиной интересуется голос.

Обладатель появляется спустя секунду. Он занимает свободное кресло и вопросительно переглядывается меж нами. Я кусаю ладонь Ребекки и смеюсь, когда ею же она бьет меня по плечу.

– Ты что, укусил меня, засранец?

– И как ты догадалась? – дразню я. – Наш личный психотерапевт только что помог прийти к выводу, что жизнь будет трудной. Не исключаю разные способы добиться своего. Туда входит то, что могу укусить, когда захочу сказать. Могу даже кляп вставить.

Я обвожу взглядом друзей, которые уставились на нас.

– Мы ждём ребёнка.

Резкая повисшая тишина создана для того, чтобы где-то начали активно стрекотать сверчки. Шок написан на лице каждого присутствующего.

– Ребёнка? – ошарашено шепчет Энди.

– Да, ребёнка, не думал, что это произведёт на вас такое яркое впечатление.

Она медленно переводит взгляд с меня на Ребекку.

– Он шутит или это правда?

– Это правда, – выдыхает Ребекка, убирая мою руку. – Три месяца.

Лицо Энди начинает светиться из-за широкой улыбки.

– Боже! – смеётся она. – Это же так… круто!

Её голубые глаза останавливаются на Дэни. Он поднимает руки и ошарашивает второй ударной волной.

– Четыре месяца, мы немного вас определили.

Мои брови подпрыгивают от удивления, я начинаю улыбаться.

– Ты что, говнюк, скрыл, что она беременная?

– Мы узнали пару недель назад.

– Мать вашу, я хочу выпить, – усмехается Патрик. – Мой тост за свободу.

– Четыре месяца? – недоверчиво переспрашиваю я. – Как можно не знать четыре месяца?

Энди поджимает губы, она явно хочет что-то добавить, и я делаю отмашку рукой, предоставляя ей великолепную возможность.

– Это моя вина. Я знала.

Лицо Дэни вытягивается.

– Ты издеваешься? Знала и не говорила? Ты шутишь?

Он запускает пальцы в волосы и скользит ладонями по лицу.

– Охренительно, чёрт возьми. Я вообще мог узнать сейчас, спасибо, что сжалилась.

– Вам нужен психотерапевт? – переключаюсь на деловой тон. – Я весь во внимании к вашим услугам.

– Да пошёл ты, – сердится Дэни, его гнев возвращается к Энди: – Лучше бы вообще этого не говорила.

– Черт, да какая разница? – вступает Гарри. – Она же не сказала тебе после того, как родила. Вы собираетесь разбираться или радоваться?

Я нахожу ладонь Ребекки и ловлю взгляд, в котором застыло беспокойство. Она будто просит занять чью-то сторону, но я не могу это сделать. Мне не понять ни Дэни, ни Энди. Я не знаю, что они чувствуют, потому что присутствовал, когда она делала тест, когда посещала врача, даже когда наступило время токсикоза и поедания всякой дребедени, я нахожусь рядом, хоть и за дверью. В конечном счёте, занимаю позицию Гарри.

– Серьёзно, заткнитесь, – громче Гарри, настаиваю я, потому что в диалоге Энди и Дэни начинают появляться нотки обиды и ярости.

Они смотрят на меня, как на умалишенного по понятным для нас причинам. Я никогда не лез и не пытался вникнуть в их ссоры. Только идиот ни в курсе, что третий останется виновным.

– Вы собираетесь выяснять это дерьмо?

– Да, – огрызается Дэни.

Я делаю отмашку рукой и расслабляюсь в кресле, поглаживая участок кожи на руке Ребекки между большим и указательным пальцами.

– Да валяй, это куда важнее, чем порадоваться.

Теперь его гнев переключается с Энди на меня. К счастью, меня его слова не особо заденут, куда хуже, если сейчас он что-то ляпнет в сторону Энди, о чём пожалеет в дальнейшем. Я тот самый человек, который хотел бы забрать некоторые слова, брошенные в сторону Ребекки. Это невозможно, и я могу хотя бы предостеречь его.

– Хочешь влезть?

– Да, если у тебя есть, что сказать. Куда лучше, если ты вывалишь это на меня, а не на неё.