его. Тяжело вздохнув, мужчина показал на огромную комнату с прозрачными стенами рядом с медсестрами.

– Они перевозят ее туда, чтобы лучше присматривать за ней. Чтобы не упустить никаких признаков улучшения.

– Как они могут ждать признаков улучшения, если она не может двигаться из-за комы? Комы, в которую они ее ввели.

У него опустились плечи.

– Это нелегко сказать. – Сложив руки на груди, мистер Черч посмотрел в пол. – Доктор сказал, что мы узнаем что-нибудь о ее состоянии после сорока восьми часов. Но сорок восемь часов прошли… а ей все еще не становится лучше. – Он прикрыл глаза. – Улучшений нет не из-за комы, а потому что она не отвечает.

Я чувствовал себя идиотом, потому что ничего не понимал.

– Но она…

– Они выводят лекарство из ее организма, так что она должна начать подавать знаки. – Эмоции закупорили его глотку. – Доктор сказал, они дадут ей еще время, ведь она такая юная. Но, даже если она выйдет из комы, он сказал, что она не будет… Она будет другой.

– Что это, черт возьми, значит?

– Это значит повреждение мозга, Коул. Но мы не можем знать этого наверняка, пока она не очнется. – Слезы покатились по его щекам. – Если очнется.

Когда я поднялся, во мне пульсировала ярость.

– Она очнется.

Она должна.

* * *

– Врач думает, у тебя повреждение мозга, – сказал я ей. – Я знаю, что это страшно и правда отстойно, но… мы с этим справимся. – Я сжал ее руку. – По правде говоря, ты настолько умная, что небольшое повреждение мозга может помочь нам всем наконец-то быть наравне с тобой, понимаешь?

Наклонившись над кроватью, я поцеловал ее в лоб.

– Что бы ни произошло, когда ты вернешься ко мне, я все равно буду любить тебя. И я обещаю, что, черт возьми, никогда тебя не оставлю. Просто, пожалуйста, Сойер… Вернись ко мне.

Потому что без нее… не будет и меня.

* * *

– Мне жаль, что я все это тогда сказала, – произнесла Дилан рядом со мной. – Я была зла и опустошена.

Я обернулся, чтобы посмотреть на нее.

– А сейчас?

– Сейчас я просто в ужасе. – Она стала так сильно всхлипывать, что ее плечи затряслись. – Ее мама думает, она не справится.

Меня это ни капли не удивляло. Она всегда недооценивала свою дочь. Почему сейчас все должно быть по-другому?

– Ее мама – сволочь.

Дилан усмехнулась сквозь слезы.

– Ага. Господи, она правда чертова сволочь.

Я взглянул на нее.

– Не переставай верить в нее.

– Я не перестану. Просто… – ее нижняя губа задрожала, – я скучаю по ней.

Я тоже по ней скучаю.

* * *

– Убирайтесь.

Миссис Черч посмотрела на меня широко распахнутыми глазами.

– Прости?

– У вас нет права приходить к ней, когда вы ходите и рассказываете людям, будто она не поправится. – Я схватил ее за локоть и вытащил в коридор. – Убирайтесь отсюда на хрен.

Она боролась со мной, но я, само собой, оказался сильнее.

– Убери от меня свои руки, пока я не вызвала охрану.

Мистер Черч уже несся к нам.

– Что, черт возьми, происходит?

На лице женщины застыл шок, она взглянула на своего мужа.

– Коул пытается вышвырнуть меня из палаты моей собственной дочери.

Черт возьми, именно это я и делал. Сойер не могла сейчас разговаривать, так что я собирался говорить за нее.

– Дочери, которую вы не заслуживаете, – закипел я, глядя на отца Сойер. – Вы так же, как и я, знаете, сэр, что эта женщина – самая большая причина, по которой Сойер начала принимать те таблетки. – Я перевел на женщину свой свирепый взгляд. – Может быть, никому не хватает смелости сказать вам это в лицо, но я скажу. Вы отрава. Отвратительная мать. Вы, может, и красивая снаружи, но абсолютно точно безобразная внутри.

Она дала мне пощечину. Со всей силы. Но мне было плевать.

– Я никогда не пойму, как кто-то настолько прекрасный, как Сойер, вышел из кого-то настолько уродливого, как вы.

Миссис Черч отступила.

– Да как ты смеешь.

– Как вы смеете. Как вы смеете заставлять свою дочь чувствовать себя так, словно она недостаточно хороша, когда она лучшее, что случилось с этим миром. Как вы смеете сдаваться, когда она борется изо всех сил, чтобы вернуться к нам. – Я посмотрел на мистера Черча. – Нет ни одной достойной причины оставаться с кем-то, кто относится к своей собственной плоти и крови так, как она. Ни одной.

Брови мистера Черча взлетели вверх.

– Я…

– Коул прав, – сказала Дилан за моей спиной. – Я была на одной из примерок платья. Сойер уже достаточно похудела к тому моменту и нравилась себе. Не думаю, что она собиралась худеть еще, но ваша жена настояла на том, что ей это нужно.

Мужчина перевел свой опустошенный взгляд на жену.

– Джолин.

– Это была свадьба! – возопила она. – Господи, вы ведете себя так, словно я сказала ей морить себя голодом. Я понятия не имела, что она принимала те таблетки, чтобы похудеть. Я бы никогда на такое не согласилась! Я просто хотела, чтобы она была здоровой, занялась своим питанием, добавила спорт. Это не делает меня плохой матерью.

Мистер Черч издал болезненный звук.

– А как насчет счастливой?

Джолин выглядела так, словно это слово было ей незнакомо.

– Я не…

– Ты так долго волновалась о ее весе и о том, что подумают другие люди… но тебе было наплевать на ее счастье. – Его лицо исказила боль, а после он пронесся мимо нее. – Меня от тебя тошнит.

* * *

– Что ж, я выгнал твою мать, – сообщил я ей. – И прежде чем ты начнешь злиться – я не жалею об этом. Ни капли. Ей нужно было услышать, как много боли она тебе причинила. – Я поцеловал