есть лишь один путь к прояснению всего этого дела. Надо получить признание самого Кука.

Я могу ошибаться, но трудно отделаться от мысли, что если бы рядом с Куком был подходящий человек, оказывающий на него непрерывное воздействие, то такую задачу можно было бы выполнить.

Если бы это удалось сделать, это было бы совершенно окончательно и убедительно, и это лишило бы любого последней возможности и дальше доверять самозванцу. Возможно, это единственный способ разрешить данный вопрос в умах некоторых людей.

С практичной точки зрения газетного бизнеса, мне представляется, что материал, озаглавленный как «Собственное признание Кука», мог бы стать сенсацией.

Можно считать, что этот заказ коммандера был принят к исполнению. После возвращения осенью 1910 года из Южной Америки доктор Кук обосновался в Лондоне, и для встречи с ним в Англию был послан корреспондент журнала Эверетт Харри, сообщивший затворнику, что Бенджамин Хэмптон вслед за серией статей Пири хотел бы опубликовать рассказ Кука. Гонорар Hampton’s мог заплатить не ахти какой: четыре с небольшим тысячи долларов, существенно меньше, чем сулили путешественнику другие, но деньги для Кука не были главным, а вот идея выступить перед аудиторией, которая успела прочесть Пири, казалась удачной.

«Я сказал доктору Куку, – писал позже Харрэ, – что мистер Хэмптон не хочет публиковать рассказ, в котором вновь будет повторяться заявка на открытие Северного полюса. Он ждет сообщения, в котором бы разъяснялась позиция исследователя – почему он исчез и т. д. Я сказал ему, что мистер Хэмптон рассчитывает на пространный человеческий документ и, возможно, самым лучшим для него будет отказаться от заявления о достижении полюса. Как бы искренне он ни был уверен в том, что дошел до полюса, не могло ли быть здесь ошибки?

“Но я дошел до Северного полюса”, – был ответ Кука. Спокойно и с твердой убежденностью сказанное, это и осталось его позицией до самого конца.

Телеграммой я сообщил Хэмптону, что Кук непреклонен. Он благожелательно согласился предоставить нашему журналу историю своего исчезновения, поездок и т. д. Но там не будет никакого “признания” в мошенничестве.

Кук откровенно признал: ни он, ни Пири не могут утверждать, что достигли математической точки Северного полюса… Поскольку и Кук, и Пири проводили свои наблюдения в одиночку, оба могут претендовать лишь на условное достижение Северного полюса или его ближайших окрестностей».

Следующим, кто убеждал Кука, был главный редактор журнала Рей Лонг. Харрэ так изложил предложение Лонга:

«Вы можете рассказать, как вы начали долгое путешествие к полюсу. Бури, метели. Вскоре кончается еда; страдания от голода, холода; потеря направления в пурге. Вы думаете, что идете прямо, а на самом деле движетесь по кругу. Позже вы начинаете понимать в каком-то бреду, что просто внушили себе, будто дошли до полюса.

Доктор Кук выслушал Лонга молча, с непроницаемым выражением лица.

“То, что вы предлагаете, мистер Лонг, интересно, – сказал он, – но это неправда. Я дошел до полюса”.

Лонг отказался от дальнейших попыток».

Экстравагантная идея одного помощника редактора состояла в следующем. Кук тайно приезжает в Нью-Йорк и обращается к нескольким заранее выбранным психиатрам, которые признают его сумасшедшим. Он пишет статьи, рассказывая в них, что объявил о достижении полюса в состоянии помешательства. Оплаченные психиатры подтверждают это. Кук не отозвался.

Харри между тем придумал нечто приемлемое. Можно порассуждать о том, что полюс вообще недостижим в математическом смысле слова. Льды в океане постоянно дрейфуют, погрешности приборов размывают точность определения путешественником своего местоположения – прицельно попасть в точку Северного полюса невозможно. И, что важно, подобное «буквоедство» в равной степени относилось бы и к Куку, и к Пири.

Договоренность была достигнута. Кук пишет статьи в отеле в 100 километрах от Нью-Йорка, инкогнито подписывает гранки и уезжает обратно в Лондон. В декабре 1910 года, уже открыто, он возвращается в Америку. В январе выходит журнал с первой частью его рассказа. Американцы читают Кука, и приезд беглеца на родину становится настоящим возвращением. Тираж журнала резко идет вверх.

Бедняга Кук не подозревал, что Hampton’s Magazine жаждет услышать всего одну фразу: «Я, доктор Кук, не был на полюсе», гарнир же к этому главному блюду никого не интересует. Кук не знал и того, что между журналом и Пири существовал договор: редакция не имела права размещать в издании материал, каким-либо образом умаляющий заслуги коммандера. Поставь Hampton’s Пири и Кука на одну ступень – дескать, оба не дошли до полюса, ибо сделать это с математической точностью невозможно, – возник бы грандиозный скандал. 20 октября Бенджамин Хэмптон писал Пири: «Есть некоторые вопросы, связанные с доктором Куком, которые я не хотел бы доверять бумаге, но которые, мне кажется, должны Вас очень заинтересовать. Я не знаю, будет ли это важным и полезным для Вас, но Вы должны быть в курсе некоторых обстоятельств, которые недавно стали мне известны».

В довершение ко всему Кука попросили подписать бумагу, в которой говорилось, что журнал не дает «никаких редакционных гарантий», и простодушный человек подписал ее.

Мечтателя ждало не возвращение-воскрешение, а полный провал. Оттолкнувшись от умного, правильного утверждения, что полюс можно достичь лишь приблизительно, журнал приписал Куку отречение от полюса.

17 декабря январский номер журнала увидел свет. На обложке красовался заголовок: «Признание доктора Кука».

Далее шли главные слова: «Дошел ли я до Северного полюса? Признаюсь, я не знаю точно. Я до конца, честно и откровенно расскажу вам обо всем».

Мгновенно материалы из Hampton’s перекочевали в газеты. Броские заголовки трубили: «Доктор Кук признался в мошенничестве!», «Доктор Кук объявил о своем безумии!». Кованым сапогом журнал прошелся по простым и понятным надеждам покорителя Северного полюса.

В январе 1944 года Эверетт Харрэ сделал заявление: «Я даю эти показания под присягой, чтобы сообщить о существенном искажении фактов, известных мне лично. Так называемое “Признание” доктора Кука… было подделкой… Доктор Кук откровенно признал, что ни один исследователь не может определить местоположение Северного полюса с математической, “прицельной” точностью… После того как доктор Кук одобрил гранки… в них внесли изменения без его разрешения и моего