Лезвие меча отзывается дрожью, сладкой и пронзительной. Барон вскинул взгляд на нового противника, и чуть было не лишился головы.

Юноша молча атаковал. Так вот ты какой… Анриас, прозванный Проклятым.

Новая атака, с такой силой с такой скоростью, что Горуан почти с удовольствием ощутил привкус страха поражения. Этот мальчик мог победить.

Барон не желал смерти рыцарю, но… он прекрасно знал свои возможности. Единственное, что он мог подарить Анриасу – это смерть, и обвести вокруг пальца своих неожиданных хозяев. Им юный рыцарь нужен был живым…

Но и это все отошло в сторону, как только мечи начали свой разговор. Мужчине хотелось смеяться от восторга, но он берег дыхание. Он уже наносил удары, что бы увидеть КАК их отобьют.

Снова порхает меч и… в бездонных странных глазах молчаливого Проклятого вспышка дикой боли. Меч дрогнул и не успевает отбить стремительный удар. Лезвие вошло в плоть.

Горуан несколько ошарашено взглянул в ставшее таким близким лицо. На губах Анриаса появилась слабая улыбка:

– Спасибо, – барон наконец услышал его голос.

– ГОСПОДИН! – крик горя от седого воина. И защитники замка отзываются испуганными криками.

Юноша каким-то замедленным движением снялся с меча своего противника и опустился на землю, он медленно умирал.

Растин мрачно улыбнулся из теней мрака, которые скрывали его присутствие. Как удачно все складывается. Барон оказался очень удачной марионеткой. Он сделал все, так как нужно, даже не подозревая об этом.

+ Чего ты ждешь, служитель? + недовольный рык пантеры в сознании.

+ Смерть должна коснуться его сознания, + спокойно отзывается жрец Роя. + Иначе он не захочет жить. Тебе это надо? +

+ Ты хамишь. +

+ Я просто выполняю наш договор, + качает головой Растин.

+ Я жду. + недовольство.

Золотоволосый жрец внимательно рассматривает юношу, истекающего кровью на камнях двора своего замка. Удивительно. И как маги этого мира не поняли такой простой вещи? Семья и кровь этого юноши отмечена божественной печатью. Все решается предельно просто, каждый отмеченный этой печатью может стать многим больше, чем просто жрец какого-то бога. Кто-то благословил эту семью, только вот благословение стало Проклятием, потому что никто не понимал с чем имеет дело. Шутка судьбы? Но она явно на руку Басилеву. Растин не сомневался, что в итоге этот юноша должен будет стать новым вместилищем для божественного духа. Анриас мог бы сам стать мелким божком, если бы выбрал стезю, где ему можно проявить божественную силу. Но он сопротивлялся, как и все до него, с той силой, что пыталась овладеть его телом. Отсюда боли, отсюда медленное и почти насильственное изменение тела. Басилеев выбрал неплохой сосуд, который для начала послужит ему в качестве жреца. Растин не сомневался, что кошачий бог специально следил за мальчишкой.

В этот момент барон Горуан встал на колени перед умирающим:

– Ты сам выбрал свою смерть…

– Я и так умирал, – кровь пузырится на губах, ему не зачем отвечать, ему больно это делать, но почему-то так хочется сказать. – Так я могу умереть по своей воли и в бою…

Пора, понял Растин. И выступил вперед:

– Храбрый, но глупый выбор.

Оба и захватчик, и хозяин замка вздрагивают. Горуан почти с ненавистью смотрит на голубоглазого красавца, от которого веет замогильной тьмой и запахом крови.

Битва вокруг словно замерла, и время касается лишь того небольшого клочка пространства, где умирает молодой рыцарь.

Анриас никогда не видел никого подобного этому человеку… да человеку ли?

Узкие брюки из какого-то странного матово-черного шелка, белая простая рубашка, по покрою больше походящая на тунику, и каскад длинных золотых, по-настоящему золотых волос. Порочные черты лица, Анриас не знал почему, но именно так ему показалось. И очень бледная кожа, почти прозрачная и на вид такая холодная…

– Ты…кто?

– Еще один твой выбор, человек, – спокойная улыбка голубоглазого существа. Человеком назвать его язык не поворачивался.

– К…

– Какой? – приходит он на помощь. – Все просто: ты выбираешь. Жизнь или смерть.

– Не смешная шутка, – выдыхает Анриас, чувствуя облегчение. Просто боги решили в очередной раз над ним посмеяться.

– Это не шутка, – пожимает плечами тот. – Ты видел кошачьего бога? Ему не нужен твой замок, твои владения и прочая чушь… ему нужен жрец. Ты. Выбор за тобой. Только согласие может решить твой выбор.

Это нечестно. Смерть уже заволакивала туманным покрывалом сознание, он давно сделал свой выбор, который казалось заключался лишь в том. как именно он предпочитает умереть, а тут… Это создание не имело право давать ему шанс на жизнь, когда он уже почти умер, стоящий на самом пороге и касаясь кончиками пальцев края одеяния госпожи Смерти. Нечестно.

– Я… могу… выжить?… – ему казалось. Что губы даже не шевелятся, но его все равно услышали.

– Если захочешь, – равнодушный ответ.

– Иди с ним, – на границе темноты круга, который теперь окружал юношу, стоит горгулья. Её красные глаза светятся. – В нем часть силы, которая питает твое проклятие. Он действительно может вернуть тебе жизнь.

– Разве не… поздно?.. – пальцы отпускают рану…

Красивые губы кривятся в усмешке над человеческой глупостью. Согласие дано.

Он наклоняется над телом человека и подхватывает Анриаса на руки, словно тот ничего не весит. Но от резкого движения все тело пронзает острая боль, и почти задохнувшись в ней, рыцарь погружается во тьму.

Горуан и горгулья молча смотрели, как золотоволосый растворяется во мраке. Тот лишь на мгновение приостановился и бросил насмешливый взгляд на барона:

– Я взял, что нам было нужно. Замок ваш, барон.

Тот лишь скрипнул зубами. Он прекрасно понял, что им управляли каждое мгновение. И то, что он думал, спасет мальчика, лишь послужило на руку пришельцам.

Вокруг время снова решило пойти своим ходом, и воздух наполнился криками и звоном оружия.

Горгулья шевельнулась:

– Поговорим о договоре, новый хозяин замка?

Растин задумчиво рассматривал тело юноши. Он залечил его раны, вымыл в озере, которое ему указал Басилев, и уложил в траву неподалеку. Одевать его он не стал.

Пантера улеглась рядом и утробно замурлыкала.

– Его еще нужно обучить, – заметил Растин.

+ Ты справишься. + безмятежный ответ бога. + А он… он уже дал согласие, значит принадлежит мне. +

– Все, что я понял о мальчике, говорит о том, что придется трудно… – задумчиво замечает жрец Роя.

Зеленые кошачьи глаза смотрят внимательно: