— Что-то произошло.

Другой добавил:

— Это предупреждение о вестнике с большой силой.

Его поддержали, а девушка рядом прошептала:

— Говорят, такие вестники появляются перед сменой эпох.

Вокруг зашептались. Даже я не осталась в стороне. Во время великих потрясений все различия и разногласия стираются.

— Перед твоим появлением тоже звенел набат, — молодой человек, не помню имени, уставился на меня. Ребята стали подтягиваться ближе. — Откуда ты?

В обычной обстановке на меня не обращали внимания, а сейчас, судя по взглядам, считают чуть ли не посланницей ада. Ад-то у них есть? Чертей точно нет. Я выясняла.

— С призрачных островов. Мы с мамой на границе жили. Во мне магии практически нет, вы же знаете.

За моей спиной раздался хлопок и рядом с нашей компанией материализовался Ирстан Редо.

— Дан Трион, отбыл по важному делу. Я продолжу ваше занятие.

Ребята недовольно заворчали. Мы были наслышаны о том, как Ирстан гоняет студентов младших курсов. Покруче наставника будет.

— Наше время вышло, — попробовал увильнуть кто-то. Девушки благодарно переглянулись.

— Время истечет, когда прозвучит гонг. А пока, — Редо сделал многозначительную паузу и оглядел нашу группу. Все без исключения, с поникшими головами ожидали приговора, — забег на выносливость.

— Но …, — попробовал возразить еще кто-то.

— Вперед, бегом, — что Тэрини нашла в этом хлыще? Мерзкий, скользкий, как угорь. Бр-р. И, похоже, получает удовольствие от чужих страданий.

— Вы мне спасибо скажите. Потом.

Если бы он знал, что слова, брошенные вскользь, станут для меня пророческими, обрадовался бы. А пока бегом, так бегом. Через несколько кругов пары девушек безвозвратно стали отставать. После седьмого круга кто-то еле волочил ноги, а кто-то падал прямо на беговую дорожку, тяжело пыхтя и обливаясь потом. Осталась небольшая группа, в числе которых каким-то чудом оказалась и я. Парни дышали как паровозы, но стиснув зубы и бросая ненавистные взгляды в сторону старшекурсника, продолжали бежать. Редо не делал замечаний, не отчитывал сошедших с дистанции, он, молча, наблюдал. В том, что это пытка никто не сомневался. Уж слишком пристально следил садист за истязанием. Когда остались только я и мой напарник по несчастью или счастью, потом разберемся, ног я уже не чувствовала. Тело отказывалось слушаться, но по инерции продолжало двигаться в одном темпе. Перед глазами расплывались разноцветные круги. Крупные капли пота стекали по лицу. Одежда промокла. Силы покидали мое многострадальное тело. Рядом в еще худшем состоянии, как робот двигался собрат. Где оно, хваленное второе дыхание?

Позже я поняла, почему он не отставал. Он доказывал, что не слабее ущербной девчонки из глухой провинции. Упорно бежал, сцепив от злости зубы. Круг, еще и еще. Теперь уже Ирстан заинтересованно следил за нашим негласным поединком. Другие подтянулись, держась чуть в стороне от старшекурсника, но он отмашки остановиться не давал. Полосы на беговой дорожке слились в одну сплошную. В ушах бухало сердце. Понимала, что больше не могу двигаться, но и остановиться уже тоже не могу. Я была похожа на заводную куклу, чей завод медленно, но верно, заканчивался.

Прежде, чем рухнуть бездыханным телом, услышала звук гонга, который отозвался в моих ушах божественными колоколами, став самой прекрасной и навек любимой мелодией. Рядом, с глухим стоном тяжелым мешком на землю рухнул напарник. Кто-то кричал, но звуки не могли пробиться сквозь толстый слой ваты, в которую закуталось мое сознание. А дальше вновь блаженная темнота.

Совещания деканов проходили в напряженной обстановке. А начало учебного года — это всегда много проблем, которые может разрешить только ректор. Вот и сейчас, пока профессора выясняли первенство своих факультетов для получения привилегий на этот круголет, он откинулся на спинку кресла и на минутку прикрыл глаза, отстраняясь от перебранки. Лишь бы не в драку, а то бывало и такое. В центре кабинета в воздухе вспыхнуло послание, а Господин Тандмар в недоумении открыл глаза. Вызывали в экстренный блок! Это означало только одно. Студенты старших кругов проводили лекции у первого и, судя по всему, кто-то превысил свои полномочия. Он даже знал кто. «Убью, — мелькнула мысль, — своими руками удушу!» Кулаки непроизвольно сжались. Он поднялся, отдал короткое распоряжение продолжать и исчез в портале.

В обычно тихом лазарете сейчас шумно суетились лекари. В центре их пристального внимания оказались два студента, точнее практически два трупа этих самых студентов. Полное энергетическое и физическое истощение. Кто бы сомневался! Солара, без сознания, белее простыни. Второй, имени не запомнил, не лучше. А виновник всего этого безобразия Дан Ирстан Редо, держатель свитка с третьего круга. Вот с ним-то ректор встречался с завидной регулярностью. Жестокий, напыщенный, надменный. Что даны находили в нем?

От вида белых стен и таких же лиц, пострадавших передернуло. В воздухе витал дух смерти. Это смог бы почувствовать даже первогодка! Он же ощущал его всей кожей. И ощущения мужчине не нравились.

— Дан Редо, потрудитесь объяснить!

— Я проверял их на выносливость, — попытался защититься студент.

— Да вы хоть понимаете, что практически лишили их жизненных сил?! Понимаете, что еще круг и спасать было бы некого?! Вы отдаете себе отчет, что могли убить двух наших студентов?! Первогодок!!!

Я совсем не чувствовала тела. Глаза разлепила с огромным трудом, больше из-за раздражения, чем из любопытства, но узнав голоса, расслабилась.

— Но они могли сойти с дистанции, — попытка оправдаться не получилась.

— Что? Сами?! — представила, как Фарин выгнул правую бровь. С его живой мимикой в театре бы служить.

Но ректор не просто рвал и метал. Он находился в состоянии крайней степени ярости, когда доводы рассудка не всегда уловимы. Так его! Изувер. Да я его теперь стороной по два километра, а то, и больше обходить буду. Если, конечно, вообще смогу ходить. Но даже в инвалидном кресле…

— Вы жаждете расследования?

Чтобы Фарин кричал, вернее практически рычал? Это как же его допек Редо?!

Тандмар тяжело дышал, опираясь на тумбочку. Он понимал, что с появлением этой девочки его мир начал рушиться. Было страшно за нее, за себя, что делало его уязвимым. От бессилия и злости врезал кулаком в стену. Воздух вокруг завибрировал. Ярость ощутимой волной разошлась по комнате, скрутила и вырвалась тяжелым стоном. Редо смотрел на ректора, и осознание медленно проступало на его лице. Он чуть не убил Солару! Почему? Вздох, переходящий в глухой стон повторился. Непонятные вибрации отголоском коснулись кожи и стихли. Ректор рванул к ширме.

Потолок и стены закружились, сливаясь в белое пятно. Почему, даже на Урабе, в больницах белый цвет? Мысль мелькнула и растворилась, поглощенная бездной. Голоса слились в единый гул, который тут же скользнул на периферию сознания.