— К сожалению, нам с вами не довелось познакомитьсяпрежде, — снова заговорил Вахтанг, подняв веки и уставившись на меня глубоким,гипнотизирующим взглядом, — Роман отчего-то не хотел…

— Роман? — удивленно переспросила я. — Причем здесь Роман? Вы что — знаете Романа? Откуда, интересно?

— Вот забавно! — протянул Вахтанг, и на губах егодействительно заиграла легкая улыбка. — Как бы, интересно, мы могли незнать Романа, если мы с ним вместе работали?

Я удивленно огляделась по сторонам.

— Как — работали? Роман работал здесь? В этой фирме?

— Конечно, — Вахтанг переглянулся со своимкудрявым коллегой, как бы недоумевая. — Это фирма, в которой работал РоманВасильевич, акционерное общество «Уникорн»…

Я растерялась. Если это действительно фирма, в которойработал Роман, то все меняется…

— Почему же вы тогда не пригласили меня по-человечески?Почему понадобилось так хватать на улице?

— Я же говорил вам, — Вахтанг страдальческипоморщился, — мы очень спешим… у нас есть к вам очень спешные вопросы… авы могли не откликнуться на наше приглашение, и это вполне понятно — вам сейчасможет быть совершенно не до нас, не до наших проблем…

— Вахтанг, что ты так с ней нянчишься! — вскрикнулголубоглазый Макс. — Да мы ее в две секунды расколем! Не таких кололи!

Вахтанг недовольно покосился на своего темпераментногоколлегу и снова перевел выжидающий взгляд на меня.

Я быстро допила кофе, который после реплики Макса показалсямне совершенно безвкусным, и сказала:

— Ну, так какие вопросы вы мне хотели задать?

— Как получилось, что вы не были в одной машине сРоманом Васильевичем?

Я начала сбивчиво рассказывать Вахтангу о том вечере, онашей ссоре, и вдруг осеклась:

— А почему вас это так интересует? Какое отношение всеэто имеет к вашей работе?

— Здесь мы задаем вопросы! — истерично взвизгнулголубоглазый херувим. — Твое дело отвечать!

— Макс, Макс, не заводись! — прикрикнул на негоВахтанг.

— И извольте обращаться ко мне на «вы»! — строгодобавила я.

— Да ты что — не видишь? Она же явно тоже в деле!

— Не думаю, — поморщился Вахтанг, — и вообще,фильтруй базар… я хотел сказать — думай, что говоришь!

— Извини, извини, — пробормотал Макс,краснея, — погорячился…

— О чем это он? — спросила я. — О каком делеон говорит? Что значит — я в деле?

— Не обращайте внимания, Наталья Сергеевна, —Вахтанг снова опустил веки, — продолжайте, расскажите все об этомпоследнем вечере…

— Что значит — последнем? — встрепенуласья. — В каком смысле последнем? Роман жив, и он выздоровеет…

— Вы неправильно меня поняли… я имел в виду последнийвечер перед тем, что случилось, перед аварией…

Но я помрачнела, мне совершенно расхотелось говорить. В двухсловах я закончила свой рассказ и угрюмо замолчала.

— А вам не показалось, что в последнее время РоманВасильевич как-то странно себя вел?

Я удивленно уставилась на Вахтанга:

— Опять тот же самый вопрос!

— Что значит — тот же самый?

— Ну, он ведь уже спрашивал меня в точности о том же!Тот человек, которого вы присылали ко мне в субботу!

Вахтанг и Макс выразительно переглянулись. Вахтанг ненадолгоопустил веки, словно раздумывал о чем-то, и снова поднял на меня свой тяжелыйгипнотизирующий взгляд:

— Значит, в субботу к вам приходил человек срасспросами? Почему вы решили, что он — из нашей фирмы?

— Он сам так сказал, — я пожала плечами, — адокументов я у него, естественно, не спрашивала.

— Зря, — с неодобрением проговорил Вахтанг, —следовало бы спросить.

— Но я и у вас не спрашиваю документов, — яусмехнулась, — вы мне сказали, что работаете вместе с Романом, и я верювам на слово…

— Это совсем другое дело, — отмахнулсяВахтанг, — расскажите нам об этом человеке… как он выглядел, что егоинтересовало…

— Начать с того, что он представился АлексеемСтепановичем Молчалиным, — насмешливо проговорила я.

Вахтанг выслушал меня совершенно серьезно и переглянулся сМаксом:

— Ты знаешь какого-нибудь Молчалина?

Тот в ответ только покачал головой. Похоже, с, русскойклассической литературой у них не очень хорошо, в школе они прогуливали уроки,и юмор моего субботнего гостя для них чересчур тонок.

— А как он выглядел?

— Да такой какой-то… светло-серый. Светло-серый костюм,светло-серые волосы, да и лицо тоже… а насчет того, что этого Молчалинаинтересовало — говорю же, то же самое, что вас, — спрашивал, как вел себяРоман последнее время, не заметила ли я каких-то странностей в его поведении…

— И что вы ему ответили?

— То же самое, что вам. Ничего особенного я незаметила, никаких странностей. Роман вел себя точно так же, как обычно.

— А больше этого человека ничего не интересовало?

— Еще он спрашивал, не собирался ли Роман куда-нибудьуехать… не покупал ли каких-то билетов, не заговаривал ли он со мной об отъездеза границу…

— И что вы на это ответили?

— То же самое, что отвечаю вам, — ничего такого небыло. Никаких разговоров, никаких билетов, никаких планов… по крайней мере, сомной он ничего подобного не обсуждал.

Голубоглазый Макс неожиданно подбежал ко мне и уставился вмои глаза своими красивыми и совершенно безумными глазами.

— Вахтанг! — вскрикнул он на граниистерики. — Неужели ты ей веришь? Я ей не верю ни на грош! Она в деле, какпить дать она в деле! Расколоть, ее надо расколоть! Неужели ты ее такотпустишь?

— Макс, возьми себя в руки! — недовольно протянулВахтанг. — Какой прок от твоих эмоций? Что ты ведешь себя как нервнаядевица, которую бросил любовник? Мы поручим это дело Салавату, от этого будетгораздо больше пользы!

— Салавату? — переспросил Макс, отступая от меня,и неожиданно рассмеялся: — Ну если Салавату — тогда конечно.

Странное имя вызвало у меня новый приступ страха. Япереводила взгляд с одного мужчины на другого, и вдруг Вахтанг приподнялся из-застола и тихим, угрожающим голосом спросил:

— Где деньги?

— Какие деньги? — Я невольно отстранилась. —У меня нет никаких денег… меня даже с работы сегодня уволили…

— С работы уволили? — как эхо повторил за мнойВахтанг и неожиданно заразительно рассмеялся. — Так вы теперь безработная?