тебя в подвешенном состоянии. Такая жизнь невыносима, поверь, я знаю.

Фауста села на диван, и, к ее глубокому разочарованию, Нико выбрал стул напротив и поставил руки на колени. Этим вечером на нем были свободная темная футболка и джинсы, она не могла отвести от него глаз.

— Что еще я должна узнать?

— Я кое-что узнал о себе, когда проходил стажировку. Полгода я провел в отделении психиатрии, я выбрал его умышленно, чтобы лучше разобраться в первую очередь в себе.

— Понимаю, — пробормотала Фауста.

— Доктор Нери, руководитель отделения, много говорил со мной. Мы разбирали мою жизненную ситуацию. Он сказал, что искоренение первой эмоциональной привязанности ребенка внутри семьи может иметь катастрофические последствия. По его словам, то, что я вырос в приюте, в системе, лишенной родительской ласки, может повлиять на мои собственные отношения в будущем. Я могу быть не в состоянии как следует заботиться о своей собственной семье.

— Да, так может быть. — Фауста переживала за него.

— Приют, каким бы он ни был, не может оказать ребенку должного внимания и поддержки. Детей всегда больше, чем сотрудников, они часто меняются, даже в течение дня.

Она вздохнула:

— Ты расстроился, когда узнал, что умерли мать-настоятельница и доктор.

Нико кивнул.

— Такие учреждения, как церковный приют или детский дом, имеют свою собственную культуру. Зачастую она не предусматривает должной социализации. Ребенку из приюта, мне было трудно выстраивать отношения с другими детьми. Мне хотелось заботы и чувства защищенности, которого я был лишен.

— Почему ты отказался от усыновления? Дважды?

— Доктор сказал, что чувство утраты, пережитое в раннем возрасте, повлияло на мою способность доверять. Он сказал, что я оказался травмирован больше, чем обычный сирота, если так можно сказать… Я боялся чужих прикосновений.

— Мне были нужны родители. Они могли дать то, что не может дать никто другой. Я подрос и медленно научился испытывать нежность к Анджело и Энцо, но утрата родителей сделала меня более осторожным, я избегал привязываться к людям и принимать их доброту.

— Несмотря на то, что со временем Анджело и Энцо во многом заменили отца, я лишился всего слишком рано. Поэтому поиски родителей стали моей главной движущей силой. Доктор сказал, что у меня необычный случай.

Фауста боролась со слезами.

— Но что, если ты никогда не сможешь их найти? Что тогда?

— Что, если они мертвы, ты это хочешь спросить? — Нико произнес вслух ее мысли. — Доктор предупреждал меня об этом.

— Что именно он сказал?

— Что мне следует обратиться к психотерапевту, который поможет мне принять то, что я не получу ответы на свои вопросы, и начать наслаждаться своей жизнью.

Фауста не могла не согласиться, что это разумное решение.

— Тебе помогли?

— Нет, когда я приступил к своим обязанностям, у меня не стало на это времени. Я весь день в больнице. Я с радостью принял приглашение работать в Домодоссоле, потому что решил, что смогу найти здесь своих родителей.

Его взгляд скользил по ее лицу.

— Но вместо этого я обрел что-то другое. Встреча с тобой… Этого я не ожидал. Чем дольше мы вместе, тем большей опасности я тебя подвергаю.

Она подняла лицо:

— А если бы я была незнатного происхождения?

— Фауста, это уже так. Что бы ни произошло, передо мной лежит путь, который я должен пройти в одиночку. Возможно, уже совсем скоро мне придется незамедлительно покинуть твою страну. В зависимости от обстоятельств, я могу никогда не вернуться. Поэтому я ничего не могу тебе пообещать, это несправедливо по отношению к тебе. Ты — принцесса, и твоя жизнь здесь.

— Ты даже не представляешь, как бы мне хотелось быть кем-то другим!

— Фауста, послушай меня. Встреча с тобой — самое замечательное событие в моей жизни. Меня мучило чувство вины из-за того, что я не был до конца честен с тобой насчет своего нерешенного будущего. Ты заслуживаешь большего!

— Но мне ничего не нужно, кроме тебя. Неужели ты этого не понимаешь?

Он рассеянно потер грудь.

— Я тоже хочу быть с тобой, но меня это тревожит. Будет лучше, если мы больше не будем встречаться.

Задыхаясь от боли, она поднялась. Лучше? Для кого? Она уже была влюблена! Ей захотелось плакать.

Каждое его слово ранило. Только человек без сердца мог сказать что-то подобное. Она не представляла, что этот день наступит.

— Ты готов бросить всех своих пациентов? А как же свадьба Фелипе? Он уверен, что ты будешь его шафером. А как же Энцо? Пиппа? Кто позаботится о них?

Его лицо стало суровым.

— Пока я здесь, я доведу все до конца.

Фауста открыла сумочку. Она набрала водителю лимузина, но Нико мягко отнял у нее телефон. Одного прикосновения его руки было достаточно, чтобы она снова испытала прилив желания.

— Я привез тебя, я и отвезу обратно.

Она не стала спорить.

— В таком случае я хочу уехать прямо сейчас.

Фауста вышла из квартиры первая. Она была невероятно расстроена, но старалась сохранять лицо, пока они шли к парковке.

Он помог ей сесть, они отправились во дворец.

— Мне не следовало знакомиться с тобой и искать встречи. Я играл с огнем, это было ясно с самого начала. Я больше не прикоснусь к тебе, и ты знаешь почему.

— Можешь мне больше ничего не объяснять. Просто я в очередной раз ошиблась в мужчине. Я не верю причине, по которой ты решил расстаться со мной, но это твое дело. Мы оба совершили ошибку.

Напряжение между ними было ощутимым. Дальше они ехали в тишине.

Он хотел проводить ее до двери. Фауста откинула волосы с лица и предупредила его:

— Хочу, чтобы ты знал, я намерена довести до конца проект компьютерного класса в приюте.

— Фауста…

— Пожалуйста, дай мне закончить. Я понимаю, что ты в поисках смысла жизни. Я это очень хорошо понимаю на самом деле.

Она не собиралась оставаться в Домодоссоле, пока Нико жил и работал поблизости.

Она распахнула дверь и вышла:

— Прощай навсегда.

Глава 6

Распрощавшись с Нико и своими мечтами, Фауста пронеслась мимо охранника как ураган и поднялась в свои апартаменты. Едва она вошла, как у нее зазвонил мобильный. В глубине души она надеялась, что это Нико. Она достала аппарат из сумочки и увидела, что это была ее сестра Ланза.

— Привет, Ланза.

— Я так рада, что ты ответила!

— Только что вернулась домой.

— Знаю. Мы со Стефано привезли внука отцу, и ему сообщила охрана. Боюсь, что совсем скоро его величество нанесет тебе визит. Ты знаешь почему.

Только